Страница 6 из 14
Спустя некоторое время после основания Мехико помимо этого было введено новое деление. Предания приписывают его самому Уицилопочтли. Весь город был поделен на четыре части относительно великого храма: на севере находился Куэпопан («место, где цветут цветы»); на востоке — Теопан («квартал бога», то есть «квартал храма»); на юге — Мойотлан («место, где живут москиты») — это было особенно подходящее название, так как именно там каналы и улицы упирались в болота, которые в колониальные времена назвались Сьенага-де-Сан-Антонио-Абад и Сьенага-де-ла-Пьедад; и на западе располагался Ацтакалько («рядом с домом цапель»). Это деление на четыре большие части стало частью повседневной жизни, испанцы сохраняли его в течение всего колониального периода, дав только этим четырем районам христианские названия: Санта-Мария-ла-Редонда (Куэпопан), Сан-Пабло (Теопан), Сан-Хуан (Мойотлан) и Сан-Себастьян (Ацтакалько).
Ясно, что это деление на четыре части, приписываемое главному богу племени, носило, в первую очередь, административный и государственный характер. Это была контролирующая система, наложенная на многочисленные кальпулли, старые и новые: каждый из этих огромных районов имел свой собственный храм и военачальника, назначенного центральной властью. Этим новый район существенно отличался от кальпулли, глава которого был выборным. Более того, этот новый район не имел земельных владений.
Таким образом, вся городская территория была распланирована около главных и второстепенных центров: кальпулли, каждый со своим храмом и своим тельпочкалли («дом юношей», нечто вроде религиозно-военной школы); четыре района с их храмами и, наконец, огромные теокалли Теночтитлана и Тлателолько, дворцы императоров и государственные здания.
Каково было городское население? До нас не дошли результаты переписи населения, хотя императоры ацтеков имели возможность знать, по крайней мере, число семей, проживающих в Мехико. По подсчетам завоевателей, число домашних хозяйств или населенных домов варьировало от 60 до 120 тыс. Остается решить, сколько в среднем человек входило в одно хозяйство. Семьи были большими, и правящий класс придерживался полигамных браков. Торквемада допускает, что одно хозяйство объединяло в себе от четырех до десяти членов, и если следовать этому, то в каждом доме проживало в среднем семь человек. Но эта цифра, вероятно, занижена, так как у многих мексиканцев были слуги, чье подчиненное положение мы неточно называем словом «рабы». Я допускаю, что моя цифра произвольна, и глубоко об этом сожалею, но, так как более точной нет, можно принять на веру, что Теночтитлан-Тлателолько насчитывал от 80 до 100 тыс. хозяйств по семь человек в каждом, или все население составляло 560–700 тыс. душ. Будем считать, что население было, несомненно, более полумиллиона человек и, вероятно, меньше миллиона.
Конечно, здесь речь идет только о самой столице. Но факт остается фактом: в рассматриваемый период многие небольшие города и деревни, расположенные на твердой земле, были не более чем городами-спутниками столицы. Даже когда они сохраняли у себя внешние формы самоуправления, как в Тлакопане, реально они занимали зависимое от столицы положение. Так обстояло дело с Ацкапотсалько, Чапультепеком, Койоаканом, Уицилопочко, Ицтапалапаном, Кольуаканом, Мешикальцинко, Ицтакалько и другими, то есть практически всеми населенными пунктами, входящими сейчас в Федеральный округ Республики Мексика.
Это были богатые пригороды, как отмечали испанцы, когда пришли сюда. Кортес делает наблюдение, что города на берегу озера уходят в само озеро, что, видимо, означает, что численность населения растет, и, чтобы обеспечить себя территорией для проживания, люди приращивают ее к суше, как это делали в Теночтитлане. Поэтому это был огромный город с пригородами, который, раскинувшись на берегу, теперь вгрызался в озеро, огромная городская территория, охватывавшая более чем миллион человек.
Общий вид. Дороги и движение по ним
По словам Берналя Диаса, конкистадоры «увидели вещи дотоле невиданные, которые не могли даже присниться»: все очевидцы сходятся в том, что город блистал поразительным великолепием. Даже Кортес, отличавшийся от всех холодной расчетливостью, не стесняясь, хвалит красоту зданий. Он особенно отмечает сады, иногда окруженные насыпью, иногда расположенные на уровне суши. Он сообщает о широких, прямых улицах и о движении лодок по каналам рядом с ними, об акведуке, несущем пресную воду в город, о размерах и оживленности рынков.
Гордый идальго в своих письмах к Карлу V доходит до того, что пишет: «Индейцы живут почти так, как мы в Испании, подчиняясь порядку». Он добавляет: «Удивительно видеть, как разумно они подходят к выполнению любого дела».
12 ноября 1519 года, спустя четыре дня после вступления в Мехико, Кортес и его главные военачальники пошли осматривать рынок и великий храм Тлателолько вместе с императором Монтесумой II. Они поднялись вверх по 114 ступеням теокалли и встали на платформу на вершине пирамиды, расположенной перед святыней. Монтесума взял Кортеса за руку «и попросил его взглянуть на огромный город и другие близлежащие города на озере и на множество деревень, построенных на суше… Этот огромный отвратительный храм был так высок, что с его вершины все было отлично видно. Оттуда мы увидели три насыпные дороги, ведущие в Мехико: дорога, соединяющая его с Ицтапалапаном, по которой мы пришли четырьмя днями ранее, с Тлакопаном, по которой позднее нам было суждено бежать в ночь нашего великого поражения… и с Тепейакаком. Мы увидели акведук, который тянется из Чапультепека и снабжает город пресной водой, а через определенные промежутки на трех насыпных дорогах — мосты, которые позволяют воде течь из одной части озера в другую. На огромном озере мы увидели множество лодок. Некоторые из них везли в город продукты, некоторые уплывали, нагруженные товарами… В этих городах мы увидели храмы и молельни в форме сияющих белых башен и бастионов, удивительное зрелище. Мы увидели ступенчатые дома, а вдоль насыпных дорог — другие башни и часовни, которые выглядели как крепости. Итак, полюбовавшись на все это и поразмыслив над увиденным, мы обратили наши взоры на огромную рыночную площадь и на толпу людей на ней, которые что-то покупали и продавали. Глухой неясный шум их голосов можно было услышать на расстоянии больше лиги. А среди нас были солдаты, которые уже побывали во многих уголках света, в Константинополе, в Италии и в Риме; и они сказали, что никогда еще не видели такого хорошо организованного и большого рынка, заполненного такой большой толпой людей».
Все свидетели говорят об одном и том же впечатлении: очень высокие башни, поднимающиеся повсюду над белыми домами с плоскими крышами; организованную деятельность множества людей, как в муравейнике; постоянное прибытие и отплытие лодок по озеру и каналам. Большинство домов были в один этаж — низкие, с плохими крышами. И действительно, только знатным вельможам позволялось иметь в доме два этажа. В любом случае, очевидно, что зданиям, возведенным на сваях в оседающей почве, грозила опасность обрушиться, как только они превысят заданный вес, за исключением тех сравнительно редких случаев, когда дом построен на более твердой почве большого или маленького острова.
Большинство домов с фасадами без окон, скрывавшими от посторонних глаз частную жизнь, которая проходила во внутреннем дворике, вероятно, были похожи на дома какого-нибудь арабского городка, за исключением того, что они были построены вдоль прямых дорог и каналов. В пригородах еще, вероятно, можно было найти простые хижины, стены которых, как в давние времена, были сделаны из тростника и глины, а крыши крыты соломой и травой. Но с другой стороны, с приближением к великому теокалли и дворцам императоров дома становились все более великолепными и роскошными. Там были дворцы высших чиновников и дворцы, которые провинциальные сановники вынуждены были содержать в столице, а также официальные постройки, такие, как Дом Орлов, нечто вроде военного клуба, кальмекак, или высшие школы, тлакочкалли, или арсеналы.