Страница 8 из 118
Артур собрал собственное воинство числом двадцать тысяч человек и выступил в поход. А чтобы враги не проведали о его передвижении, выслал вперед отряд и повелел задерживать всех подозрительных лиц, не имеющих при себе особого королевского знака. Армия шла день и ночь, не останавливаясь на отдых, и в конце концов достигла Бедгрейнского леса. Короли отыскали потаенную лощину и убедились, что Мерлин не обманул: там их и впрямь ждало пополнение — хорошо вооруженное и обеспеченное всем необходимым.
А лорды с Севера все не могли забыть своего поражения в Карлионе и готовили отмщение. Шестерка мятежных баронов переманила к себе еще пятерых. Образовали они союз и торжественно поклялись, что не успокоятся, пока не сживут со света короля Артура.
Стали они собирать воинство. Герцог Камбенет вызвался поставить пять тысяч воинов. Король Брандегорис тоже пообещал привести пять тысяч, а король Кларивус Нортумберлендский — три тысячи человек. Молодой Король-с-Сотней-Рыцарей собрал четыре тысячи всадников, король Уриенс из Гоора — шесть тысяч, а король Крадилмент — пять тысяч. Такое же количество воинов обязались привести король Нантрес и король Карадос. От них не отставал и король Ангвисанс Ирландский — он тоже пообещал привести пять тысяч верхами. Так что войско образовалось немалое: пятьдесят тысяч конных рыцарей в полном вооружении и десять тысяч пеших воинов. Вся эта толпа устремилась на юг, а впереди себя выслали еще всадников-лазутчиков. Неподалеку от Бедгрейнского леса наткнулись они на замок и обложили его. Чтоб держать осаду, оставили небольшой отряд, а сами двинулись дальше — туда, где стоял лагерем король Артур.
Тем временем дозор Артура захватил в плен северных шпионов и вынудил признаться, каким путем движется основная армия. Сообщили о том королю, и послал он людей — чтобы жгли и разоряли местность на пути неприятеля, не оставляя пропитания ни воинам, ни их лошадям.
И случилось так, что Королю-с-Сотней-Рыцарей привиделся чудесный сон, который он и пересказал всем остальным. Снилось ему, будто подул над землей страшный ветер, и разрушал этот ветер все на своем пути — и замки крепкие, и целые города. А вслед за ветром нахлынула вода высокая и смыла то, что еще оставалось. Подумали лорды, погадали и сошлись на том, что сон не простой: предвещает он великую и решающую битву.
От исхода этой битвы зависело, что будет дальше с Англией. Либо придет к власти Артур, и тогда во всем королевстве воцарятся мир и порядок. Либо же будут править честолюбивые лорды, а значит, мрак и хаос, обрушившиеся на страну после смерти Утера Пендрагона, продлятся далее.
Король Артур понимал, что в открытом сражении ему не одолеть столь многочисленного противника. А потому позвал своих соратников, королей из Франции, и стал держать военный совет. Мерлин тоже присутствовал на том совещании и научил, как надо поступить. Поскольку лазутчики заблаговременно сообщили о пути следования северной армии и предполагаемом месте ее ночного стана, волшебник предложил незамедлительно атаковать врага. Ибо внезапность нападения даст дополнительные шансы небольшому войску Артура.
Так и сделали. Ночью король Артур, а также Бан и Борс выехали с небольшим отрядом надежных рыцарей и около полуночи обрушились на спящий лагерь. Однако дозорные заметили их и успели подать сигнал тревоги. Пока воины Артура крушили неприятельские шатры и рубили сонных врагов, одиннадцать лордов — все храбрые и бывалые воины — успели вооружиться и сесть на коней. Несмотря на ночной переполох, им удалось собрать свое войско и дать достойный отпор нападавшим. До самого рассвета шел жаркий бой. Десять тысяч добрых воинов потеряли северные короли, однако пятьдесят тысяч у них еще осталось. И стали они теснить короля Артура, и пришлось ему отступить, чтобы дать отдых своим рыцарям и обдумать дальнейшие планы.
И сказал тогда Мерлин:
— Настало время использовать свежую армию, которую мы держим в резерве. Пусть Бан и Борс возьмут эти десять тысяч воинов и устроят засаду на опушке леса. Да смотрите, сидите тихо, дабы враг раньше времени вас не обнаружил. А король Артур, напротив, пусть выступает со своим войском открыто. Как увидят северяне, что у него всего двадцать тысяч рыцарей — против их пятидесяти, — так осмелеют и двинутся навстречу. Наша задача — заманить их в узкий проход, где численное превосходство армии уже не имеет такого значения.
Все три короля одобрили предложенный план и приступили к его выполнению.
На рассвете, когда обе враждующие армии уже могли разглядеть друг друга, Артур выехал со своими людьми на дорогу. Северные лорды были приятно удивлены, увидев, сколь малочисленное войско им противостоит. И тут Ульфиус и Брастиас повели в нападение три тысячи человек. Яростно они обрушились на северное воинство и разили его налево и направо, нанося серьезный урон врагу. Когда одиннадцать лордов узрели столь плачевную картину, устыдились они и затеяли ответную атаку.
Под сэром Ульфиусом убили лошадь, но он прикрылся щитом и продолжал сражаться пешим. Герцог Эстанс Камбенетский намеревался убить сэра Ульфиуса, но сэр Брастиас увидел, что его друг попал в беду, и кинулся ему на выручку. Вихрем налетел он на сэра Эстанса. Столкнулись они с такой силой, что кони их упали с перебитыми ногами, а с ними рухнули наземь и оба всадника. Тут подоспел сэр Кэй с шестью рыцарями. И сражались они яростно против одиннадцати лордов, пока сэр Грифлет и Лукан-дворецкий не остались без лошадей. К тому времени общая битва распалась на ряд беспорядочных схваток: каждый из рыцарей избрал себе противника и сражался как мог.
Сэр Кэй увидел, что пеший Грифлет едва отбивается. Вышиб он из седла короля Нантреса и привел его лошадь Грифлету. Затем сэр Кэй устремился на короля Лота и жестоко поразил его своим копьем. Не стерпел такого Король-с-Сотней-Рыцарей и вмешался в схватку. Метким ударом сбил он сэра Кэя на землю, а коня его отдал королю Лоту.
Вот так и развивалось сражение: каждый рыцарь считал своим долгом помочь страждущим товарищам, а в особенности тем, кто лишился коня. Ибо известно, что оставшийся без коня рыцарь становится вдвойне уязвимым из-за тяжести своего обмундирования. Обе стороны являли чудеса военного искусства, и никто не мог взять верх в той битве. Грифлет увидел, что его товарищи сэр Кэй и сэр Лукан остались пешими, и поспешил им на помощь. Своим мощным копьем поразил он сэра Пиннеля и отдал его лошадь сэру Кэю. Сражение продолжалось, и многие рыцари лишились своих коней. Разгневались одиннадцать лордов, ибо увидели, что их многочисленная армия несет тяжелые потери убитыми и ранеными и никак не может одолеть врага.
Что касается короля Артура, то он сражался в самой гуще сечи, и лик его был ужасен. Заметил он, что великая опасность угрожает сэру Ульфиусу и сэру Брастиасу: оказались те на земле вместе с ранеными конями и никак не могут выпутаться из стремян — того и гляди попадут под тяжелые копыта. Тогда Артур подобно льву налетел на рыцаря Крадилмента и поразил его копьем в левый бок. Перехватил он поводья и подвел скакуна к сэру Ульфиусу.
— Возьми этого коня, мой старый друг, — молвил Артур. — Сдается мне, что он тебе нужнее, чем кому бы то ни было.
— Благодарю вас, милорд, — ответил Ульфиус, вскочил на коня и с новыми силами ринулся в бой.
А король Артур продолжал сражаться и столько ратных подвигов совершил, что все вокруг только диву давались.
Но Король-с-Сотней-Рыцарей увидел, что Крадилмент остался пешим, и обратил свой гнев против сэра Эктора: сбросил он наземь старого рыцаря и забрал его коня. Какова же была ярость короля Артура, когда он увидел, что побежденный соперник скачет на лошади его приемного отца. Вновь налетел он на сэра Крадилмента и нанес ему такой удар мечом, что лезвие рассекло надвое и шлем, и щит, и вошло в конскую шею. Рухнули замертво и рыцарь, и конь его. А сэр Кэй тем временем сокрушил вражеского воина и раздобыл коня для своего отца.
Рядом же завязалась неравная схватка: Грифлет сражался одновременно с четырнадцатью рыцарями, пытаясь вызволить своего друга сэра Лукана-дворецкого, который лежал бездыханным под павшей лошадью. Увидел такое дело сэр Брастиас и кинулся к ним на выручку (благо к тому времени он уже снова был на коне). Ударил он одного из осаждавших по забралу, да так, что вышиб ему все зубы. После этого набросился он на второго нападавшего и отсек ему руку по локоть. Затем настала очередь третьего: тому удар пришелся по плечу, аккурат под латный воротник, и отлетела у него рука с плечом вместе. Так продолжал сражаться сэр Брастиас, и росла вокруг него куча тел, и земля пропиталась кровью, как дождевой водой. Поле боя оглашалось звоном мечей и звуками ударов копий о деревянные шиты. Лошадиное ржание смешивалось с человеческими криками: в них звучала и радость победителей, и горестные рыдания поверженных. Шум битвы плыл над долиной и отражался от окрестных холмов.