Страница 66 из 70
– Вы думаете, что я из спецслужбы?
– Я вообще не думаю, – дернулся Павел. – Но веры к вам практически никакой.
– Но вы же как-то находите себе работу? – не унимался собеседник. – Как-то же вы доверяете людям, ну хотя бы изредка?!
– Интуиция, – покачал головой Павел. – Не спорю, когда-нибудь она меня погубит – но не сейчас. Вам нужно привести очень веские аргументы – иначе мы никогда не договоримся.
– Но вы подтверждаете – в принципе – факт того, что вы можете…
– Вы что, придурок? Придурок, такой же, как… – он едва не расписал собеседнику все подробности ума тех людей, которым он добавил несколько минут назад головной боли на всю жизнь. – Ладно, оставим это. Ничего я не подтверждаю. Ничего и никогда. До встречи.
И он положил трубку. Разговор закончился.
Разговор на десять штук баксов. Именно с цены начал его неизвестный заказчик по телефону – и именно это отпугнуло Павла. Но почему-то казалось, что они еще встретятся.
* * * * *
Человек, который разговаривал с Павлом, услышав в трубке гудки, долго не опускал ее в зарядную подставку, слушая мерный высокий сигнал. На лице было написано нечто среднее между разочарованием и нетерпением. Не хотелось верить в то, что попытка сорвалась, и хотелось как можно скорее попробовать снова. Но торопиться было нельзя.
Когда трубка вернулась-таки на место, поставленная аккуратной холеной рукой, человек поднялся, подошел к противоположной стене роскошного кабинета, остановился возле огромного, в несколько сот литров аквариума, подсвеченного мягким золотистым светом, и принялся следить взглядом за искрящимися экзотическими рыбками.
– Зря он думает, что, отказавшись, он выиграл. Зря…
Рыбки его не слышали, бросаясь из стороны в сторону перед его лицом в поисках корма.
– Он проиграл уже хотя бы потому, что слышал все то, что я хотел сказать. Сам факт нашего разговора – его капитуляция. Представляю, о чем он думает сейчас…
Рука протянулась к коробке с кормом. Пригоршня дафний мягко легла на водную поверхность точно в квадратик кормушки. Рыбки кинулись к ней, расталкивая друг друга. Поверхность воды заходила ходуном, небольшие и быстро гаснущие концентрические круги от кормушки заколыхали водоросли.
– Главное – вовремя накормить, – стряхивая с ладоней пыль от сухого корма, проговорил человек. – И ведь этот принцип работает… Безотказно.
Вернувшись за стол, он раскрыл ноутбук, просмотрел почту, ответил на пару писем. Руки автоматически нажимали на клавиши, глаза читали строки писем, мозг формировал ответы – но он был далеко отсюда…
Внезапно он отставил в сторону компьютер – как-то неаккуратно, не так надо было бы относиться к такого рода технике. Отставил как вещь совершенно ненужную, бесполезную и бессмысленную. Правая рука протянулась к пульту; мигнув, включился телевизор. Огромная плазменная панель в полстены, напоминающая окно, ровно засветилась. По экрану летал красивый голубой шарик, опоясанный золотыми буквами «DVD».
– Помнится, я не вынимал диск, – сказал человек сам себе. Откинув на пульте панель, которая закрывала кнопки управления домашним кинотеатром, он включил дополнительные колонки, а затем воспроизведение.
Фильм преобразил его. И когда с экрана полилась в комнату латинская речь Пилата, когда на площади на неуклюжем языке проповедовал Каиафа, этот человек растворил все свои заботы в своих собственных слезах.
Он плакал как ребенок, глядя на истерзанное тело Христа на кресте; он кусал губы, слушая божественную музыку… Титры он не читал – он знал их наизусть; каждое слово на языке, чуждом современности, было для него родным.
Не отрываясь от экрана, он вытащил из внутреннего кармана пиджака блокнот и записал туда дорогой чернильной ручкой: «Храм Христа Спасителя – завтра в 15 часов».
«Father… Into your hands I commend my spirit…»
К концу фильма слезы кончились. Он кинул под язык таблетку нитроглицерина, выключил телевизор и, откинув голову на спинку кресла и вслушиваясь в тихое шипение колонок, довольно быстро заснул.
Эмоции были высосаны из него все без остатка.
* * * * *
Десять тысяч долларов – это много. То есть для такой услуги, о которой его просили, много. Но ведь тоже – как посмотреть…
Павел сидел, уставившись невидящим взглядом в телевизор. Он сидел так уже почти два часа. Призрак денег витал перед ним; он чувствовал их запах, видел их отблеск. Приходилось смириться, что придется сделать то, о чем его просили.
Вернувшись за комп, парень прошелся по нескольким каналам Далнета, на которых время от времени встречал Смирнова под ником «Шарк» – пусто, про «Акулу» никто не слышал. Жаль…
– Будем думать, – произнес Павел и прошелся по комнате. Где-то же Смирнов должен был сейчас быть – ведь совсем недавно, по словам того, с кем разговаривал Павел, этот парень совершил очень крутой «лом» и пропал с его результатами, кинув человека на хорошие бабки.
Вероятность отследить перемещение «Акулы» была невелика – надо было мыслить, как он, поставить себя на его место. Чертовски сложная задача. Тем более, когда краем глаза все время видишь где-то на горизонте пачку баксов.
Он пытался вспомнить все, что знал о Смирнове – все, что он когда-то мог слышать о нем от тех, кто имел с ним прямые контакты. Таких людей было не очень много, человек десять, максимум, двенадцать – но и они на каналах Далнета были редкостью, открыв свои собственные защищенные линии и не допуская туда никого. Можно было, конечно, спросить в открытую – но факт нарваться на грубость и заставить Смирнова исчезнуть отпугивал его.
И потом – он до сих пор не мог понять, зачем его все-таки наняли на эту идиотскую работу, чем же так насолил Смирнов и что за данные он похитил. Не вязался в голове образ «Акулы» с воровством и подставой – ну никак не вязался!
Внезапно на одном из каналов всплыло имя Смирнова. Павел кинулся туда, имитируя старую дружбу, но его грубо поставили на место, спросив кодовое слово.
Отстучав что-то глупое, Павел отключился. Всплывали остатки совести, пытающиеся пробить на поверхности сознания лед толщиной в пачку денег.
Ведь ему предложили сдать Смирнова. За десять тысяч долларов.
* * * * *
После успешного, за пару дней проведенного «лома» Смирнов, приготовившись принимать данные, раскрыл очередной буклет одной из фирм, распространяющих парфюмерию на территории России, смахнул на диван маленький квадратик целлофана с запаянной внутри каплей духов и рассмотрел приветливо улыбающуюся физиономию неизвестной фотомодели. Реклама впечатлила; он аккуратно ногтем вскрыл пробник с духами, капнул на палец, понюхал. Понравилось, но не очень – что-то в этом запахе было терпкое, резкое.
– Помягче бы, послаще, – сам себе сказал он, периодически посматривая на экран монитора. – А линия-то хорошая, даже очень, – похвалил он качество связи, дождался появления окошка с приглашением ввести пароль, зарегистрировался в давно уже взломанной системе и рванул в нужный ему каталог.
– Вот примерно так ломали «Сиерру», – шептал он в такт щелканью клавиш; почему-то вспомнилось, как в Сети появились исходники «Half Life-2» и демо-версии третьего «Дума». Вот только жалости к тем, кого так грубо и нагло обворовали, он никогда не испытывал – менталитет нации, живущей целиком и полностью на пиратских дисках и нарушениях закона об авторских правах, не давал этого сделать.
Каталог, в котором он нашел что-то похожее на формулы, был изрядным по объему и количеству вложенной информации. Глаза скользили по строкам; губы шептали непонятные названия. Иногда он отрывался от экрана и сверял написанное там с листком бумаги, который дал ему заказчик. Нужного словосочетания и комбинации цифр пока не встречалось.
– Может, скачать все? – спросил Смирнов сам у себя, потом взглянул на размер предполагаемой транзакции, присвистнул и продолжил просматривать каталог на сервере. Сколько раз за свою бурную хакерскую жизнь он сканировал глазами залежи неизвестной информации, от которой возможно, зависело чье-то благополучие, а может быть, и жизнь? Сколько раз он делал то, что делает сейчас? Он не задумывался над этим. Когда-то он пытался записывать за собой, сохранять разными способами результаты работы, пока не понял, что подобным образом подписывает себе приговор – незачем было хвастать этим перед самим собой; а показать это кому-нибудь было бы просто невозможно, разве что таким же, как он – безбашенным и талантливым, объединенным одной общей идеей, одним стремлением.