Страница 221 из 244
Ах, как несовершенна и далека техника от потребностей тех, кто правит нами! Сегодня пол ребёнка определяют, но какого качества будет дитятко потом — нет такого прибора, что мог бы установить на стадии пребывания плода в чреве. Не скажет прибор, что дитятко появится в мир сей отпетой мразью, и что нужно срочно делать аборт, пока не поздно! И подобный аборт будет не греховное, а наисвятейшее дело перед множеством хороших людей.
— Отвлекаешься! Уходишь от темы! Не в тот огород зашёл! Продолжай рассказ о единственной "коммерческой" вылазке матушки в сельскую местность.
— Я дилетант, верхогляд, сознаю и поэтому особых претензий не имею и прошу не судить строго за "литературу". Если и подвергнусь осуждению, то срок заключения: не один я написал всё это!
В науке "Военная история" я — "ни уха, ни рыла", но и мне понятно, что танк — это "грозная машина, являющаяся эффективным средством подавления огневых точек и живой силы противника".
Но, оказывается, танк не только "быстр и грозен", но ещё и уязвим. Если танк всячески не оберегать "живой силой" с названием "пехота", то это будет всего лишь большая куча металлического лома с мощным мотором. Если влепить "грозному оружию на гусеницах" в борт бронебойным кумулятивным снарядом — танк прекращает существование, как "грозное и мощное устройство для подавления живой силы и техники противника". Да порвите танку хотя бы одну гусеницу гранатой — результат будет одинаков: танк прекратит продвижение. Как железо на будущий памятник он ещё пригоден, но как "боевая машина" — прекращает существование.
И авиация хороша относительно. Особенно авиация, любовь к которой у меня сошла на "нет" к концу войны. Такое бывает среди людей: увидел что-то новое, доселе невиданное, открыл рот и влюбился! После выяснения, что предмет любви, кроме "бомбёжек" на житейские темы, ничего иного не представляет — тотчас и любовь большими порциями начинает вытекать из сознания и души. Особенно заметно такое происходит после каждой незаслуженной и бессмысленной "бомбёжки".
Опять отвлёкся, ушёл от темы, а она такая:
"Первая коммерческая прогулка
матушки и её результаты"
Какова была ширина прифронтовой полосы в зиму 42 года в нашей области? Можно сказать и так: до какой деревни, расположенной в прифронтовой полосе, можно было подходить без риска быть задержанным полевой жандармерией оккупантов без последующих расспросов? Данных нет, бес отказывается что-то сообщать, но у меня есть свои данные: мать для зимы была одета плохо. Всё шло в обмен на харчи, а о своём одеянии никто тогда не думал. Морозы стояли не шуточные, к морозам плюсовались снега… К "набору" прибавлялась жизнь впроголодь.
Автором "продразвёрстки" была тётушка, что толкнула отца "на путь служения врагам". Она прекрасно гадала и в искусстве предсказания будущего с помощью колоды карт, могла задвинуть любую цыганку "глубоко и далеко".
Надумала она искусством гадалки что-то заработать в сельской местности и предложила матери:
— Пойдём! Что-то обменяем, что-то нагадаем… Время военное, женские сердца в неведенье о мужчинах маются… — "что-то" для обмена на продукты у матери было до предела жалким, но и с этим она отправилась.
Вначале всё пошло хорошо: слава о тётушкиных способностях в предсказаниях будущего полетела впереди неё. И как предсказывать?
Супруг какой-нибудь измученной крестьянки воюет на востоке, а жена с выводком в оккупированной деревне? Что ей сказать?
— Жив мужик! Это — точно! — и на этом спасибо, не напрасно карты раскладывала! День ходят, другой…на третий мать говорит:
— Домой пора! Там трое сидят! — и упрямо отправилась в город. Тётушка осталась на "заработки". Нашлись у матери две попутчицы, такие же "менялы", как и мать: втроём вроде бы не так страшно.
Вот она, польза борьбы оккупантов с местным населением за чистые от снега дороги! Не просто так проклятые оккупанты заставляли аборигенов чистить дороги: оказывается, при движении по чистым дорогам сил меньше тратится!
И всё же на одном из переходов между деревнями мороз с ветром крепко "достали" родительницу и её спутниц. Всех троих холод начал доставать с рук, замерзание наше всегда начинается с рук! Руки, руки, женские руки! Мы, мужчины, дураки, но почему женские руки страдают от нашей дури!? Они у них заняты, мешки чем-то держать надо! За плечами на верёвке холщовый мешок, но руки всё едино отмерзают. Мать стала терять ход, и, видя такое дело, говорит попутчицам:
— Девки, идите сами, давайте ходу, спасайтесь, а мне — что Бог даст…
Те так и поступили. Вот вам и литературные фальшивки на тему: "сам погибай, а товарища…"
Осуждаю тех женщин? Нет. Для чего всем троим замерзать? Это сколько бы новых сирот прибавилось, останься они тогда "в степи глухой" за компанию с матерью? И что они могли сделать? Чем могли помочь матери две обессиленные и замерзающие женщины? Тащить её волоком? Руки, руки отмерзали у них! Впору бросить всё, что наменяли, и спасать только руки! Нет, не бросит женщина харчи для детей, пусть эти руки отмёрзнут к чёртовой матери по самые плечи!
И мать осталась одна. День клонился к закату, осталось выбрать место, лечь в сугроб и уйти от этой "жизни" в иную…отдохнуть от всего и навсегда. Так просто!
Но не судьба: в город шёл обоз с продовольствием для германской армии. Русские подводы в сопровождении немецких солдат. Немецкие обозники подобрали "русскую фрау" и доставили в город. Не знали о том, что супруг русской фрау работник железной дороги. Проклятые оккупанты! Что думать о них сегодня? Сволочи: они спасли матери жизнь. Даже не дали поморозить конечности. Нужна нам ваша милость!?
Мать поморозила, как она сама говорила, "застудила" бёдра и оставшуюся жизнь не вылезала из ватных брюк. Роднилась с "вождём": тот, удирая из ссылки зимой, приморозил ноги и потом остатки дней проводил в шерстяных носках. "Вождь" и мать были "друзьями по несчастью". Что значит один раз напугаться! Мать "зудела" легкомысленно одетым девчонкам:
— Девки, запомните: наши застуженные задницы не восстанавливаются и никому, потом не бывают нужными!
Теперь, когда слышу народную песенную дурь "степь да степь кругом", то живо и ярко представляю пейзажи нашей области. И "степи глухие" отсутствую, нет таковых на Средне-Русской возвышенности, и деревни отстоят одна от другой так, добежать за зимний световой день можно, но и замёрзнуть, пребывая "в здравом уме и твёрдой памяти" не так уж и сложно. Что, древняя песня о замерзающем ямщике не так уж и глупая? полностью правильная? И чтобы её слова исполнились на все сто процентов, то для этого нужно совсем немного: чтобы ты был ослабевшим от недоедания, и чтобы на тебе было минимум одежды, а кругом температура в минус 20 по Цельсию? и с ветром? Плюс трое детей и два года оккупации?
Психологический "этюд": сельские жители видели желание горожан получить как можно больше продуктов за свои вещи и проникались противоположной задачей: дать как можно меньше. Естественное желание каждого из нас "в экстремальной обстановке", а ничего экстремальнее оккупации иного не было. Эти противоположные устремления порождали меж ними тихую… любовь раз и навсегда! Сам факт, что ему принесли на обмен, повышал гонор сельского жителя до необыкновенной высоты! С такой высоты он, наш родной сельский житель оккупационных лет, кормилец и благодетель, мог диктовать.
Понимаю, что наши совместные рассуждения "наносят ущерб престижу советского народа военных лет". Но что делать? Я бы и рад забыть ненужные подробности из оккупации, но бес, скотина, требует их "опубликования"! Куда деться от прошлого? Может, хватит "выкидывать слова из песен"? Было? Было! Забыть? Примириться? Пожалуй, я так и сделаю, но только с кого начинать?
— С самого себя — пропел бес в правом ухе.
Secоnd Hand, что в изобилии имеются сегодня в городах российских, родились на территории нашей губернии "в военное лихолетье". Считаю заблуждением мнение о том, что "они были завезены к нам из-за кордона в новейшие времена". "Хэнды" родились в нашем городе, они наши, доморощенные, процветали без участия иноземцев… хотя, нет, без иноземцев "хендов" у нас бы ещё лет сто не было. Это иностранцы "хенды" у нас украли, поменяли имена и подарили нам! Как всегда!