Летний остров

– Приятно видеть, что я не единственная, кто смог прийти на ток-шоу в середине дня. Мне-то, конечно, прийти было не трудно, меня вчера уволили. Выгнали из одного говенного модного ресторана, который я не буду называть, но чье название звучит очень похоже на «Хэш-хаус Ирмы». Я даже не стану вам рассказывать, что там подают клиентам.

По рядам зрителей пробежал смешок.

– Честно говоря, раз уж они меня уволили, я рада, что это случилось в четверг. Пятница – день, когда можно есть сколько влезет, и, поверьте моему слову, публика понимает это буквально. Заведение Ирмы – единственный ресторан в Лос-Анджелесе, где на каждом столике стоит дефибриллятор. Чего изволите – кетчупа? Горчицы? Массаж сердца? – Она пожертвовала секундой своего времени ради эффектной паузы. – Вы понимаете, что я имею в виду: на дворе двадцать первый век. Я все время твержу людям: ради Бога, ешьте же фрукты!

На этот раз смех был громче и звучал дольше, что придало Руби уверенности. Она усмехнулась и продолжила, оставив лучшие шутки – про мать – под конец.

Закончив свое короткое выступление, она отошла от микрофона. Раздались аплодисменты, и под эти благословенные звуки к ней направился Джо Кокран. Он улыбался. «Хороший знак», – отметила про себя Руби.

Он положил руку ей на плечо и повернул лицом к зрителям.

– Вы познакомились с очень забавной Руби Бридж. А теперь давайте познакомимся с остальными участниками сегодняшнего шоу. Встречайте – Эльза Пайн, психолог, специалист но семейным проблемам, автор бестселлера «Пагубное влияние родителей», и конгрессмен из Алабамы Сэнфорд Тайрел.

Эльза и Сэнфорд вышли на сцену. Рядом они выглядели довольно комично – как карандаш и мяч для регби. Они старались не смотреть друг на друга.

Джо хлопнул в ладоши:

– Начинаем!

Гости прошли вслед за ведущим к обитым кожей стульям, расставленным на сцене в соответствии с замыслом авторов.

Джо занял центральное место, посмотрел на зрителей и улыбнулся:

– Не знаю, как вы, но меня уже тошнит от того, как наша система правосудия обходится с преступниками. Стоит открыть газету, и обязательно наткнешься на статью об очередном психопате, который убил маленькую девочку и вышел сухим из воды только потому, что суд его пожалел. Да-да, пожалел его. А о несчастных жертвах кто-нибудь подумал?

– Полно, Джо. – Эльза подалась вперед, прищурив глаза за круглыми стеклами солидных очков. Она была настолько тощая, что Руби удивилась, как ей удается набрать воздух в легкие, не сломавшись при этом пополам. – Преступниками не рождаются, ими становятся. Думаю, необходимо учитывать, что с некоторыми людьми в детстве родители обращались настолько жестоко, что те разучились отличать добро от зла.

Красное лицо конгрессмена сморщилось в усмешке «старого доброго парня».

– Дамочка, эк вас занесло – как норовистую кобылку.

Руби, глядя в зал, нахмурилась и заговорщически прошептала зрителям:

– Он правда назвал ее кобылой или мне послышалось?

Раздался смех, на который Эльза не обратила внимания.

– Вам не послышалось. Конгрессмен…

– Просто Сэнфорд, – перебил ее Тайрсл, растянув свое имя чуть ли не до четырех слогов. – Сочувствие является критерием человечности общества.

– А как насчет сочувствия к родственникам жертв? – спросил Джо. – Или вы, либералы, хотите, чтобы мы сочувствовали только убийцам? – Он повернулся к Руби: – Вы наверняка кое-что знаете о дурном влиянии родителей. Скажите, во всем ли, что в вашей жизни пошло не так, виновата ваша мать?

Эльза кивнула:

– Да, Руби, вы, как никто другой, понимаете, сколь глубокую рану может нанести ребенку родитель. Я имею в виду, что ваша мать – ярая защитница брака, она очень красиво рассуждает о святости брачных обетов…

– Как и Билл Клинтон, – рассмеялась Руби.

Но смех зрителей не сбил Эльзу с мысли.

– Вероятно, вы единственная во всей Америке, кого не удивила статья в сегодняшней «Тэтлер».

Руби нахмурилась:

– Я не читаю таблоиды.

По залу пробежал шепоток, заскрипели стулья. Бодрая улыбка Джо несколько потускнела. Он быстро покосился на женщину-птицу, стоявшую за кулисами у самой сцены, потом наклонился к Руби:

– Вы не читали сегодняшний «Тэтлер»?

– Руби стало не по себе.

– А что, это теперь считается преступлением?

Джо наклонился, и Руби только сейчас заметила, что на полу под его стулом лежит свернутая газета. Подняв, он передал ее Руби.

– Жаль. Предполагалось, что вы знаете.

Стало тихо, и Руби ощутила внезапное напряжение в зале – так бывает в баре перед началом драки. Она взяла у Джо газету и развернула. Сначала ей бросился в глаза заголовок: «Она поднимает не только дух». Руби улыбнулась, удивляясь, как такой заголовок пропустили. И только потом увидела фотографии.

Это был нечеткий, крупнозернистый снимок обнаженных мужчины и женщины. Их тела переплелись, и, хотя редакторы наклеили на самые интимные места черные полоски, не оставалось сомнений в том, что происходит и что за женщина изображена на снимке.

Руби беспомощно посмотрела на окружавшие се лица. Перед глазами все расплывалось. Вот в фокусе оказалось лицо Джо. Он походил на собаку, почуявшую след. Психолог задумчиво хмурилась. Они пытались представить ее боль.

Руби с отвращением отшвырнула газету, та упала на пол с глухим шлепком.

– Это урок всем женщинам. Когда любовник говорит вам: «Детка, только один кадр, только для нас», – не слушайте его, а поскорее прикрывайте свою голую задницу и бегите.

Эльза подалась вперед:

– Что вы почувствовали, когда увидели…

Джо поднял руки:

– Мы отклоняемся от темы. Вопрос в том, насколько мы повинны в собственных прегрешениях и ошибках? Дает ли плохой родитель своему отпрыску зеленый свет на совершение преступления?

– В этой стране стали слишком часто оправдывать всяких извращенцев, – сказал конгрессмен, избегая встречаться взглядом с Руби. – Всякий раз, когда какой-нибудь псих натворит дел, мы судим его мать. Это несправедливо.

– Вот именно! – воскликнул Джо. – Если родители обращались с тобой паршиво – очень жаль, но, если ты совершил преступление, будь любезен, мотай срок.

Руби застыла. Ее мнения никто не спрашивал, да она и не представляла, что сказать, понимая, что зрители получили именно то, что ждали, – се реакцию. Ее удивление для них – самый большой подарок. Завтра это опишут во всех статьях о передаче. В глазах всей Америки, от одного океана до другого, она будет выглядеть идиоткой.

Этого следовало ожидать. А она-то думала, что это ее шанс… Как она могла быть такой наивной?

Наконец Руби услышала слова Джо:

– На сегодня наше время закончилось, друзья. Встретимся через неделю. Тема следующего ток-шоу – «Общение с мертвыми: реальность или просто мошенничество?». Благодарю за внимание.

Загорелась табличка «Аплодисменты», и зрители немедленно откликнулись, оглушительно захлопав в ладоши.

Руби встала и двинулась через сцену, почти ничего не видя перед собой. Кто-то пытался с ней говорить, но она не слышала. Кто-то тронул ее за плечо. Она вздрогнула и резко обернулась.

– Руби? – Это был Джо. Он стоял рядом, красивое лицо напряженно нахмурилось. – Мне правда жаль, что так получилось. Я не рассчитывал застать вас врасплох. Скандал разразился еще вчера, нам и в голову не пришло, что вы можете о нем не знать. Новость обсуждают на всех каналах, а поскольку большая часть ваших текстов касается отношений с матерью…

– Я не включала телевизор и отключила телефон. – Помолчав, Руби добавила: – Готовилась к передаче.

Джо вздохнул:

– Вы думали, что это ваш шанс, а оказалось…

– Что нет, – перебила Руби.

Она не могла стерпеть жалости в его взгляде. Руби знала, что Джо сам когда-то был эстрадным комиком и прекрасно понимает, что произошло. Ей не хотелось облекать свое разочарование в слова, которые навсегда запечатлеются в ее памяти.

– Знаете, я пару раз видел ваши выступления, – сообщил Джо. – Кажется, в «Комеди crop». У вас хороший материал.