Догма кровоточащих душ

- Зачем?

- Просто так.

Тэнри встал и подошел к ближайшему сооружению. Нажал на кнопку, и из неприметной щели выехала клавиатура.

- Иди сюда.

- Ты знаешь, что это такое? - Сэцуке смотрела как он нажимает клавиши. Цилиндр в ответ загудел, зелень внутри пришла в движение, обтекая гирлянды разгорающихся огоньков.

- Знаю, - сказал Тэнри. - Эмбриональный накопитель.

Изумрудная субстанция побледнела, в ней проявились многочисленные розовые и красные прожилки, которые набухали, становились толще и заметно пульсировали. А внутри проявлялась темное пятно, опутанное ячеистой световой сетью.

Тень приобретала контуры, все отчетливее проступая сквозь переливы прожилок и слой малахитовой жидкости. Большая голова, подтянутые к животу ноги, тонкие ручки, сложенные в кулаки и прижатые к подбородку. Если бы не размеры создания, то его можно было принять за человеческий зародыш.

Серая кожа щетинилась многочисленными отростками, как будто черви облепили абортированный трупик. Сэцуке затошнило, но она продолжала разглядывать содержимое того, что Тэнри назвал эмбриональным накопителем.

- Это... это... клоны? - спросила девочка.

- Да, можно и так сказать.

Рот наполнился чем-то жгучим, отвратительным, и Сэцуке вырвало. Желудок судорожно сжимался, выплескивая остатки полупереваренной пищи. Глаза наполнились слезами, дыхание перехватило. Если бы Тэнри не подхватил ее, то Сэцуке упала бы.

Мальчик сунул ей в руку бумажный платок.

- Спасибо, - пробормотала Сэцуке, вытирая испачканный рот и подбородок. - Извини меня...

- Зрелище малоаппетитное, - сказал Тэнри. - Это я виноват. Надо было тебя предупредить...

- Зачем это здесь? - Сэцуке стало чуть получше. Она опять посмотрела на эмбриональный накопитель.

- Источник анимы, - пожал плечами Тэнри. - Наверное, кто-то считал, что и человека можно использовать как батарейку.

- Источник анимы? - переспросила Сэцуке. - Значит, они... эти... клоны даже не рождаются?

- Нет. Из них только выкачивали аниму. Доили.

- Ужасно. Ужасно.

- Ну, почему? Рационально. Едим же мы мясо клонированных животных, и никому нет дела, что коровы растут на деревьях.

- Но ведь это не коровы! Люди! - крикнула Сэцуке. Она так разозлилась, что готова была броситься на Тэнри с кулаками. Мокрая салфетка полетела на пол.

Тэнри смешался.

- Конечно... конечно, люди... - только теперь он сообразил, как это должна была воспринять Сэцуке. - Извини.

- Люди так... жестоки... - горько сказала Сэцуке. -

Эмбрион медленно вращался в потоках зелени. Отростки шевелились, прожилки приобрели алый цвет, и становилось понятным, что это кровеносные сосуды, по которым невидимое сердце прокачивало руду. Апофеоз рациональности. Подлинно счастливое создание, чье единственное предназначение заключалось в том, чтобы отдавать богатство своей души - аниму.

- Люди бывают разными, - возразил Тэнри. - Они жестоки, но они умеют и любить, делать добро, дружить.

- Бессердечный Принц прав, - упрямо помотала головой Сэцуке. Вид заключенного в колбу создания теперь вызывал не отвращение, а острую жалость. - Мир сделан неправильно... люди сделаны неправильно...

- Ничего уже не исправишь, - Тэнри подошел к Сэцуке и хотел обнять ее, но неожиданно застеснялся. - Даже боги бороться бессильны.

- Все равно, должен быть какой-то выход!

Тэнри достал пистолет, прицелился и выстрелил. Сэцуке от неожиданности вскрикнула, а громадный цилиндр за ее спиной накренился, замер на мгновение, как будто раздумывая - падать или не падать, а затем обрушился на пол.

Стекло взорвалось, разлетелось мелкими белесыми осколками, тяжелая зеленая жидкость с хлюпаньем расползалась среди разорванных сосудов, из которых продолжала вытекать кровь.

Эмбрион на воздухе мгновенно сморщился, съежился, словно сгнившая в холодильнике груша, по серой коже расплылись коричневые пятна. Покрывающие его отростки отслоились и шевелились в студенистой луже бледными личинками.

Следующая пуля ударила клону в громадную голову, оставив в черепе аккуратное отверстие. Эмбрион зашевелился, ручки и ножки задергались, точно пытаясь сдвинуть неуклюжее тело, а потом отвратительное создание взорвалось. Все сразу. От кончиков пальцев ног до макушки безглазой головы. Расплылось слизистым облаком.

Сэцуке рыдала. Она рвалась прочь, но Тэнри удерживал ее, все крепче и крепче прижимая к себе. Пистолет мешал, и мальчик уронил его на пол. Потом девочка немного успокоилась.

- Милая картина, - пробурчал кто-то.

Тэнри поднял голову и увидел странное существо, очень похожее на человека, если бы не торчащие из широкого рта клыки и растущие изо лба рога. Существо носило пятнистую набедренную повязку, а в руке держало увесистую железную палицу, которой небрежно похлопывало себя по ноге.

Тэнри невольно посмотрел вниз, где валялся пистолет, но существо понимающе осклабилось:

- Не успеешь.

Не успею, мысленно согласился Тэнри.

14

Канцлер разложил перед Императорским Оком едва просохшие отпечатки. Императорское Око, брезгливо выпятив нижнюю губу, внимательно рассматривал каждый снимок. Некоторые он возвращал на место, а некоторые откладывал в сторону. Для доклада Императору, догадался господин канцлер.

Фотографии были очень некачественными. Сквозь крупное зерно проступали какие-то неясные очертания со светлыми проплешинами.

- Что это? - показал Императорское Око.

Господин канцлер наклонился к столу и прищурился.

- Ацилут, господин Императорское Око. Предполагаю, что Ацилут.

- Плохие снимки, - вынес могучий вердикт Императорское Око. После таких слов и такого тона следовало немедленно подавать в отставку и ждать ареста. В мирное время. И даже в военный период. Но не в конце света.

Господин канцлер вздохнул и выпрямился. Отсутствие в кабинете Императорского Ока кресел, стульев, табуреток, скамеек для посетителей раздражало.

- Лучше, к сожалению, не будет, господин Императорское Око. Мы пытаемся сделать цифровую обработку изображений, но это займет много времени.

- Мне нужно точно знать, что сейчас происходит в Хэйсэе, - отвесил Императорское Око очередную весомую фразу.

Господин канцлер хотел выразиться в том смысле, что описание конца света следует искать не в данных аэроразведки, а в соответствующих Откровениях, но сдержался.

- Насколько мы можем судить, господин Императорское Око, в настоящее время зона активности ограничена Ацилутом и Брией. Периферия мир-города пока не задействована. Продолжается истечение полиаллоя и свободное выделение анимы.

- Что с ангелом?

- Мы предполагаем...

- Предполагаете или знаете? - Императорское Око пристально посмотрел на господина канцлера.

- Мы предполагаем, - повторил господин канцлер, отводя глаза и перебирая снимки, - что ангел пока еще находится в латентном состоянии.

Императорское Око поднялся из-за стола и прошелся к окну. На спинке массивного кресла остался висеть его пиджак с приколотым к лацкану крошечным значком. Господин канцлер оттянул краешек правого глаза, но так и не смог разобрать, что значок из себя представляет.

- Как вы оцениваете наши шансы? - неожиданно спросил Императорское Око. Широкая спина, обтянутая белоснежной рубашкой, была неподвижна. Но в ней ощущалась все тот же непреодолимый напор, перед которым любой человек чувствовал себя лишь мелким винтиком в громадной машине по производству власти. Матерый человечище, мог бы сказать в узком кругу близких друзей господин канцлер, если бы был уверен, что Императорское Око - человек.

- Я верю в нашу победу, господин Императорское Око, - значительно сказал господин канцлер.

Императорское Око повернулся к господину канцлеру.

- Я спрашиваю не о вере, а о взвешенной оценке наших шансов.

- Господин Императорское Око, вы хотите, чтобы я дал рациональную оценку того, что уже не подчиняется никаким рациональностям, - спокойно сказал господин канцлер. - Но когда речь идет о складывающейся в данный момент ситуации, то я считаю, что это сделать невозможно. Можно только верить. Или не верить.