Страница 2 из 28
— Мой Лорд, — продолжил Яксли, — Долиш считает, что для перевозки мальчишки будет задействован целый отряд авроров…
Волдеморт поднял свою бледную руку, и Яксли немедленно умолк, обиженно глядя на Снейпа.
— Где они собираются прятать мальчишку потом?
— В доме одного из членов Ордена, — сказал Снейп. — По словам моего источника, на этот дом была наложена вся мыслимая и немыслимая защита, которую могли предоставить Орден и Министерство. Думаю, если он туда доберется, у нас будет мало шансов захватить его, мой Лорд. Если, конечно, Министерство не падет до следующей субботы, что даст нам возможность обнаружить и снять достаточно заклинаний, чтобы суметь пробиться сквозь остальные.
— Ну, Яксли, — спросил Волдеморт; огонь камина отражался в его красных глазах. — Падет ли Министерство до следующей субботы?
Все головы снова повернулись к Яксли. Он расправил плечи.
— Мой Лорд, об этом у меня есть хорошие новости. Преодолев многие трудности и затратив немало сил, я успешно наложил проклятие Imperius на Пия Тикнесса.
Это, похоже, произвело впечатление на многих; сидевший рядом Долохов, мужчина с длинным неприятным лицом, похлопал его по спине.
— Хорошее начало, — произнес Волдеморт. — Но Тикнесс — всего лишь один человек. Скримджер должен быть окружен нашими людьми до того, как я начну действовать. Одно проваленное покушение на жизнь министра отбросит наше дело далеко назад.
— Да, это так, мой Лорд… но вы же знаете, что, как глава Департамента охраны магического правопорядка, Тикнесс регулярно общается не только с министром, но и с главами всех других департаментов Министерства. Думаю, теперь, когда под нашим контролем находится столь высокопоставленный чиновник, будет легче подчинить остальных, а затем они все вместе поспособствуют падению Скримджера.
— Если только нашего друга Тикнесса не обнаружат до того, как он завербует всех остальных, — ответил Волдеморт. — В любом случае, очень маловероятно, что Министерство будет моим до следующей субботы. Если мы не сможем прикоснуться к мальчишке, когда он доберется до места, мы должны сделать это по пути.
— Здесь у нас есть преимущество, мой Лорд, — сказал Яксли, который очень хотел получить свою долю одобрения. — Мы внедрили нескольких людей в Департамент магического транспорта. Если Поттер аппарирует или использует каминную сеть, мы узнаем об этом немедленно.
— Он не сделает ни того, ни другого, — проговорил Снейп. — Орден избегает использования любых форм транспорта, которые находятся под управлением или наблюдением Министерства. Члены Ордена вообще не доверяют ему.
— Тем лучше, — сказал Волдеморт. — Ему придется передвигаться в открытую. Так его гораздо легче будет захватить.
Прежде чем продолжить, он снова взглянул на висевшее наверху тело.
— Я лично займусь мальчишкой. С ним связано слишком много ошибок. Некоторые из них были моими. Поттер до сих пор жив скорее из-за моих ошибок, чем из-за своих успехов.
Сидевшие за столом с тревогой посмотрели на Волдеморта; каждый из них боялся, что именно его могут обвинить в том, что Гарри Поттер еще не умер. Волдеморт, однако, обращался больше к самому себе, чем к кому-то из присутствующих, по-прежнему смотря на безжизненное тело, висящее над столом.
— Я был неосторожен, и меня подводили удача и случай — разрушители всех планов, кроме самых лучших. Но теперь я понимаю вещи, которых не понимал раньше. Гарри Поттер должен пасть от моей руки, и он падет от нее.
После этих слов, словно в ответ на них, внезапно раздался стон — ужасный, долгий стон страдания и боли. Многие за столом удивленно посмотрели вниз, потому что звук, похоже, доносился откуда-то из-под ног.
— Хвост, — сказал Волдеморт все тем же тихим, задумчивым тоном, не отводя взгляда от висевшего в воздухе тела, — разве я не просил тебя сделать так, чтобы наш пленник молчал?
— Да, м-мой Лорд, — выдохнул человечек, сидевший посередине стола. Он был таким низеньким, что с первого взгляда могло показаться, будто его кресло пустовало. Он скатился с кресла и выбежал из комнаты, оставив серебряный отблеск.
— Как я говорил, — продолжил Волдеморт, снова глядя на напряженные лица последователей, — я многое понял. Например, перед тем, как я пойду убивать Поттера, мне придется позаимствовать у кого-нибудь из вас волшебную палочку.
Это повергло всех сидящих в такой шок, словно он хотел позаимствовать вместе с палочкой всю руку.
— Нет желающих? — произнес Волдеморт. — Давайте подумаем… Люциус, мне кажется, ты теперь сможешь обойтись и без палочки.
Люциус Малфой поднял голову. В свете камина его кожа казалась желтой, как воск; глаза запали и потемнели. Когда он заговорил, голос его был хриплым.
— Мой Лорд?
— Твоя палочка, Люциус. Мне нужна твоя палочка.
— Я…
Малфой взглянул в сторону, на жену. Почти такая же бледная, как и он сам, со струящимися вдоль спины светлыми волосами, она смотрела прямо перед собой, но под столом ее тонкие пальцы на мгновение сомкнулись на его кисти. Когда она отпустила его руку, Малфой достал из-под мантии волшебную палочку и протянул ее Волдеморту. Тот поднес ее к своим красным глазам, внимательно изучая.
— Что за дерево?
— Вяз, мой Лорд, — прошептал Малфой.
— А сердцевина?
— Дракон… волокно из сердца дракона.
— Хорошо, — сказал Волдеморт. Он достал свою палочку и сравнил длину. Люциус Малфой непроизвольно дернулся; на какую-то долю секунды показалось, что он хочет получить палочку Волдеморта в обмен на свою. Волдеморт заметил этот жест, и его глаза злобно расширились.
— Отдать тебе мою палочку, Люциус? Мою палочку?!
Послышались чьи-то смешки.
— Я дал тебе свободу, Люциус, тебе недостаточно этого? Но я заметил, что ты и твоя семья не очень счастливы в последнее время… Что такого в том, что я живу в твоем доме, Люциус?
— Ничего… ничего, мой Лорд!
— Какая ложь, Люциус-с-с…
Тихое шипение, казалось, продолжало звучать даже после того, как губы Волдеморта перестали двигаться. Несколько волшебников с трудом подавили дрожь, когда шипение стало громче; что-то тяжелое ползло под столом.
На кресле Волдеморта показалась огромная змея. Она все поднималась и поднималась и наконец положила голову на плечи Волдеморту; ее шея была толщиной с ногу человека, глаза с вертикальными зрачками не мигали. Волдеморт рассеянно погладил змею своими длинными тонкими пальцами, все еще смотря на Люциуса Малфоя.
— Почему же Малфои выглядят такими несчастными? Неужели мое возвращение, мое восхождение к власти — не то, чего они желали многие годы?
— Конечно, мой Лорд, — сказал Люциус Малфой, дрожащей рукой вытирая пот с верхней губы. — Мы желали этого… и желаем.
Слева от Малфоя его супруга странно склонила голову, стараясь не смотреть на Волдеморта и змею. Справа его сын, Драко, смотревший на безжизненное тело, висевшее над его головой, взглянул на Волдеморта и тут же отвел глаза, изо всех сил стараясь не встречаться с ним взглядом.
— Мой Лорд, — произнесла темноволосая женщина, сидевшая в середине стола; ее голос был переполнен чувствами. — Это большая честь — то, что вы живете здесь, в доме нашей семьи. Не может быть большего удовольствия.
Она сидела рядом со своей сестрой, настолько же не похожая на нее внешне — темные глаза и тяжелые веки, — насколько непохоже она вела себя. Нарцисса сидела прямо и бесстрастно, Беллатрикс же склонилась к Волдеморту: слова не могли целиком выразить ее желание быть ближе к нему.
— Не может быть большего удовольствия, — повторил Волдеморт, немного наклонив голову. — Эти слова много значат в твоих устах, Беллатрикс.
Она покраснела, глаза наполнились слезами восхищения.
— Мой Лорд знает, что я говорю только правду!
— Не может быть большего удовольствия… даже если сравнить его со счастливым событием, которое, как я слышал, произошло на этой неделе в твоей семье?
Беллатрикс уставилась на него с раскрытым ртом — похоже, она не поняла, о чем идет речь.