День Астарты

— Я боялась, что все так и будет, — тихо сказала она.

— Я делаю что-то не то? — спросил Скалди, убирая руку.

— Предсказуемость, — ответила Хелги, — Когда я прилетела в Манаус и Долли объявила на счет тебя… Ну, в общем, ключевым было слово: «Отдолбить».

— Отдолбить? — переспросил он, — По-моему, этот термин не вполне адекватно отражает биодинамику гармоничного секса.

Хелги крикнула «Вау!», вскочила с кровати и включила свет.

— Ты что?

— Я только запишу! — ответила она, чиркая в блокноте, — Классная фраза! Мне всегда не хватает таких коротких фишек для оживления репортажей, и я их собираю, по рубрикам. Мне так советовал наш профессор в университете.

— Знаешь, что, — сказал он, — Ты выключи верхний свет и иди сюда вместе с блокнотом, а я включу лампочку над подушкой. По-моему, так будет удобнее.

— Действительно, — согласилась она, и вернулась в кровать — по дороге сбросив халат-накидку на спинку стула, — А ты не обидишься?

— С чего бы? Я бы даже почитал, что там, если это не секрет.

— Конечно, читай, — она легла на бок и пристроила голову у него на груди.

Скалди взял блокнот и открыл одну из последних заполненных страниц. Под рубрикой: «ВОЙНА» было записано восемь коротких высказываний:

+ Это необходимая мера для физического выживания человеческих жертв.

+ Знакомился с местным населением без кондома, микробиолог хренов.

+ Почему пленные не высушены, не подогреты и не приготовлены в пищу?!

+ Сами в цель попадают только сперматозоиды, а на войне надо аккуратнее.

+ Для этого и сделано всемирное тяготение в баллистическом компьютере!

+ Вы все — одна большая жопа. Надо делать не как лучше, а по инструкции.

+ Солдат! Поверни бинокль с моих сисек в сторону оперативной обстановки.

+ Вас тут 14 идиотов, а со мной — 15. Давайте решим эту дурацкую проблему!

Гренландец весело фыркнул, положил блокнот на тумбочку, рядом с «Journal of Biogeography», и пощекотал Хелги за ухом.

— Интересно? — спросила она.

— Я бы сказал, выразительно. Можно, я почитаю это завтра, на свежую голову?

— Угу… Скалди, а давай с тобой дружить?

— Давай, — согласился он, и его пальцы мягко, как кошачьи лапки, прошли по ее позвоночнику от затылка до лопаток и обратно.

— Скажи мне что-нибудь неожиданное, — попросила она, — Что-нибудь необычное.

— Уунарток, — ответил он.

— Что это? — спросила Хелги, переворачиваясь на спину.

— Волшебное место в Кюджаллеке, недалеко от моего дома. Там геотермальные озера. Можно купаться и играть в снежки. Приезжай как-нибудь в гости, если хочешь. Но ты, вероятно, имела в виду что-то другое необычное. Ну, например, захватывающее путешествие… — пальцы, все так же мягко, двинулись в путь, переступая подушечками по ее коже, — … Мы изучим топографию местности, поднимемся на господствующие вершины… Оглядимся по сторонам, а потом начнем не торопясь, спускаться вниз…

— … А дальше? — шепнула она.

— А дальше, мы исследуем тектоническую активность…

34

Дата/Время: 23.02.24 года Хартии. Раннее утро.

Место: небо над Тихим океаном к северо-востоку от Рапа-Нуи.

Борт «Trapo-Bat».

Аппарат, похожий на полутораметровый мыльный пузырь с сидящей на нем пятиметровой бабочкой, прошел верхнюю точку параболы примерно в тысяче километров над океаном и двинулся по ее нисходящей ветви. Он двигался со скоростью почти 5 километров в секунду, но двум молодым людям, которые полулежали в надувных креслах внутри пузыря, казалось, что он еле ползет.

— Безумно красиво, но очень страшно, — просипела Гвен сквозь тихое шипение чистого кислорода, поступающего в маску с давлением (согласно циферблату контрольного манометра) полтораста миллиметров ртутного столба.

— По науке, эта штука безопаснее, чем субзвуковая флайка, — пропищал в ответ Тино, — просто непривычно. Невесомость, и всякое такое.

— Невесомость меня как раз не очень беспокоит. Меня раздражает эта фигня с голосом, — сообщила она, — Как будто у меня ларингит или что-то типа того.

— Зато разрывающее напряжение в оболочке впятеро меньше, чем если бы у нас было обычное атмосферное давление, — заметил он, — Об этом в инструкции…

— Я читала, — перебила его Гвен, — Но любители летают с большим давлением.

Лейтенант Кабреро покрутил кистью руки.

— Во-первых, у нас модель для коммандос — она компактная, и все такое. А, во-вторых, на то они и любители. Правительство не отвечает за их полеты. Хотят информировано рисковать своей умной головой — их право, верно?

— Верно, — Она чуть улыбнулась, — Мы с тобой такие осторожные ребята, ага? Никогда не рискуем. Разве что, побегаем немного в зоне боевых действий.

— Эта война была довольно спокойной, — заметил Тино, — У меня почти не было отклонений от плана. Только парень с девчонкой, которые нашли себе на жопу приключений у меня в секторе обстрела. Они такие классные, как оказалось.

Суб-лейтенант Нахара качнула головой в знак согласия.

— Они приезжали ко мне на позицию вместе с Нонгом и Синти, а я возилась с боливийскими юниорами. Такие симпатичные мальчишки… Я чуть не набила морду их сержанту. Он, кретин, чуть не привел их прямо на тот свет.

— Говорят, тебе за них влетело от Нонга.

— Влетело. Они были мокрые, а во что их переодеть? Ну, я приказала развести костер, и говорю им: мальчишки, раздевайтесь и грейтесь. А они — ни в какую. Стесняются. Мне что силой их раздевать? И от пайков отказались. По ходу, из патриотизма. Дети, хули с них взять? Жаль, тебя не было. Ты бы их уболтал.

— Я был занят, — ответил Тино, — Я галапагосских пиратов убалтывал.

— Наслышана. Лихо у тебя вышло. А они сами сочинили всю эту херню, или…?

— Сами. Я им только дал справочник «Терроризм в странах третьего мира».

— Талантливые парни… Где их будут судить?

— В Аотеароа, в Окленде. По-моему, цивильно. Им дадут лет по 25 в отличной новой тюрьме в Гисборне. Ее специально построили для террористов.

— Не честно, — заметила Гвен, — Твои сраные пираты поехали в тюрьму с трехразовым питанием, беговой дорожкой и баскетбольной площадкой, а мои хорошие солдатики отправились домой в Боливию, доедать хрен без соли.

Тино снова покрутил рукой в воздухе.

— Эти мальчишки могли бы остаться в Тамбопата, разве нет?

— Могли бы. Я им предлагала. Но они же патриоты, joder conio. Кстати, как по-твоему, куда нас с тобой отправляют? Есть какие-нибудь соображения?

— Есть соображение, что на рифе Скотта лежит черный конверт. Через полчаса, когда мы приводнимся, команданте базы сунет нам его в зубы.

— Это понятно, — согласилась она, — А что, по-твоему, в конверте.

— Короткая инструкция, и еще один черный конверт, — ответил он.

— Ни хрена себе… А так бывает?

— Я сам такое не получал, — ответил лейтенант, — но люди говорят, что бывает… Прикинь, Гвен, мы проходим тепловой порог в ионосфере. Высота 300 км, температура за бортом — 1200 Цельсия. Тебе не жарко?

Гвен попыталась улыбнуться под прижатой к лицу кислородной маской.

— Шутишь, Тино?

— Ага. Когда мне немножко страшно, я немножко шучу. Попробуй. Помогает.

— Хм… Единственное, что мне приходит в голову, это секс в невесомости.

— Люди пробовали, говорят — не получается. Нет гидростатического давления, кровь циркулирует иначе, и у парня не встает, а у девушки не раскрывается..

— Да брось ты! Я смотрела репортажи с наших «бочек», там во всю зажигают!

— Там есть псевдо-гравитация, из-за вращения. Примерно, такая, как на Луне. Поэтому, там можно ходить, плавать и заниматься сексом.

— Но раньше на орбитальных станциях этого не было, — возразила она, — а экипаж там работал по несколько месяцев. Значит, как-то выкручивались.

— Не-а, — ответил он, — Не выкручивались. Научный факт.