День Астарты

— Вот-вот, — сказал Леон, — Не все так просто в мирной жизни.

— Может, тебя, все-таки, не выгонят из армии? — предположила она.

— Выгонят-выгонят. Я же говорил: бумаги уже отослали в Монталва. И еще, я сегодня поболтал с одним парнем, мичманом из управления персонала. Он здорово понимает логику штабных. Он мне прямо сказал: знаешь, Гарсиа, там наверху считают, что ты завербован INDEMI и вообще, что ты скрытый маоист. Короче, опять же, шпион.

— Этот парень — болван, — твердо сказала Оо, — Прикинь: если бы INDEMI завербовала маоиста, то и отправила бы его шпионить за маоистами, а не за чилийской армией.

— Ты не понимаешь, крошка, — проникновенно ответил он, — Все гораздо сложнее.

— Расскажи, — потребовала она, — Я не тупая, разберусь.

— Ладно. Только давай я тебя заодно угощу ужином. Ну, в смысле, это вообще-то полагается делать до секса, а не после первой трети, но…

— После первой трети — это как? — перебила она.

— А вот так. У тебя увольнение до утра. День прошел. Вечер и ночь остались.

— Ух ты! Вот это перспектива!

— Ну, — согласился он, — Только мне надо хорошо отожраться, чтоб все работало.

60

Дата/Время: 15.03.24 года Хартии. Ночь — утро.

Место: угол Рароиа, атолл Факахина

Факахина расположен в 130 милях к востоку от атолла Рароиа, в 300 милях к югу от Маркизских островов, в 1500 милях к норд-три-весту от Рапа-Нуи, и в 3600 милях от порта Ило в Трансэкваториальной Америке.

Факахина — это классический атолл-бублик диаметром 3 мили, с шириной суши в пределах 200–600 метров. На восточном краю бублика есть старый аэродром с ВПП длиной полмили, две кокосовые плантации и городок Тарионе: несколько десятков маленьких, симпатичных, одно- и двухэтажных домиков. Между этим игрушечным городком и ВПП в эпоху Фронта Хартии вырос огромный ангар: цех-полуавтомат по переработке вторичного алюминия, а на внешнем берегу атолла, у причалов — мини-верфь, тоже полуавтомат с тремя двадцатиметровыми универсальными стапелями. В эпоху революции, тут из переработанного металлолома и прочих отходов строилась легкая боевая техника для диверсионных налетов. Впоследствии, мини-верфь купил местный мото-клуб, а цех приобрело металлургическое партнерство «Flametron», и модернизировало его (актуальность утилизации лома со временем только росла).

Тарионе — яркий, изящный, и благополучный городок с крошечным архитектурным центром из пары каменных зданий XIX века на берегу лагуны, прекрасным учебно-социальным комплексом, кемпингом для туристов, и доброжелательными жителями, представлял собой лицо атолла. Сюда относился аэродром и верфь — все маленькое, чистенькое, как на картинке. Металлургический цех слегка портил картинку, но он обеспечивал высокооплачиваемой работой значительную часть жителей Тарионе, а экологическая инспекция следила, чтобы он не повредил экологии атолла. Туристы, прибывавшие сюда на рейсовых этажерках или на своих флайках, или на проа через маленький южный гейт в рифовом барьере, обращали внимание только на лицо, и совершенно не замечали задницу, занимавшую всю восточную сторону Факахина.

Атолл Факахина, из-за расположения в «Углу Рароиа» (где, в силу неких сложных социальных процессов, скапливался гуманитарный балласт) отличался от среднего меганезийского атолла аномально-высокой, просто огромной долей бездельников. В заднице обитало вдвое больше людей, чем в благополучном Тарионе. В хижинах из бамбука, полимерной пленки и пустых ящиков, тут обитали «ваго» (обыкновенные принципиальные бездельники) и «рефюзеры» (официальные бездельники, купившие минимальный социально-потребительский пакет ценой отказа от гражданских прав).

Никакой угрозы для жителей Тарионе от этой задницы не исходило. Констебль был начеку, и социальный инспектор не дремал. Обитатели «восточного поселка» знали: любое, даже мелкое криминальное посягательство, или любое видимое безобразие в отношении среды обитания, или в отношении своих коллег по безделью, приведет к облаве, санкциям и люстрациям. Но социум благоволил к жителям задницы, если они никому не создавали проблем. Право быть полным бездельником и жить, как попало, никому не мешая, и никого ни к чему не пытаясь принудить, признавалось в числе базовых принципов Хартии и культуры Tiki. Человек — хозяин своего образа жизни…

Факахина отличался от среднего атолла-бублика не только в социальном плане, но и в природном. В его мелководной лагуне развивалось несколько крохотных внутренних атоллов. Один из них, Ихопуаа (свиное рыло), со своей лагуной и тридцатиметровым коралловым островком, лежал всего в полутора милях к востоку от пляжа Тарионе и замечательно просматривался практически из любой точки поселка…

Приводнение «растопырки» рядом с Ихопуаа прошло незамеченным, поскольку дело было уже на закате солнца. После заката, появление источников света на островке не удивило жителей. Парочки туристов иногда устраивали романтический make-love на Ихопуаа — ничего особенного. Но утром на островке оказался армейский конический шатер «Tipi» с воронкой-водосборником и спутниковой тарелкой, а в микро-лагуне — странная флайка и маленькая машинка неясного назначения. Какой уважающий себя житель провинциального атолла тут не схватится за бинокль? Да никакой!

Майо Теллем медленно и задумчиво обошел вокруг экземпляра «OOPS», только что приведенного в «боевое положение», крякнул и потер ладонью подбородок.

— Ребята, я не хочу ничего плохого сказать о фирме, в которой вы работаете, но эта хреновина похожа на двухколесную надувную детскую ванночку.

— Да, — согласился Рон, — Я тоже в разговоре с шефом отметил оригинальный дизайн.

— Ты сказал: «полное говно», — уточнила Пума.

— Я выразился мягче, — возразил он, — Я сказал: «Фонси, это полное сам-знаешь-что».

— А что он ответил? — поинтересовался преторианец.

— Он ответил: «коллеги попробуйте отбросить предубеждение». Вот мы и пробуем.

С этими словами, экс-коммандос шагнул в «детскую ванночку» и взял в руку пульт, соединенный с машиной гибким кабелем.

— Может, сначала спихнуть ее в воду? — предложила Пума.

— Нет, я хочу начать с самого кошмарного, — сказал Рон, опустился на одно колено и качнулся телом из стороны в сторону, проверяя равновесие, — Вроде бы, устойчиво…

Он тронул пальцем кнопки на пульте, OOPS бесшумно двинулся с места и, скрипя широкими роликами по коралловому песку, медленно поехал к воде.

— Прибавь обороты, — предложил Майо, — А то никогда не доползешь до моря.

— Ладно, — сказал Рон, снова тронул панель управления, машинка внезапно прыгнула вперед, правый край переднего ролика наехал на крупный кусок коралла и…

— …Voorsteven per culo… — договорил экс-коммандос, поднимаясь с грунта. Машинка лежала на боку, задний ролик, снабженный гребными лопастями, крутился в воздухе.

— Интересно, — произнес Майо, — А если, к примеру, ты вылетишь в воде, то она так и поедет без тебя, до ближайшего берега?

— Не фиг говорить под руку, — буркнул Рон, — прибавь обороты, прибавь обороты…

Он поставил «ванночку» в нормальное положение, снова залез в нее, взял пульт, и двинулся вперед самым малым ходом. Через минуту машина съехала в воду и, не преподнося более никаких сюрпризов, так же медленно поплыла от берега.

— Перед тем, как прибавлять обороты, установи режим: «выключить движок, если на кнопку не давят!», — крикнула Пума, продолжая снимать все происходящее на видео.

— Я уже и сам догадался, — донеслось в ответ, и… «ванночка» стремительно набрала скорость, и помчалась вокруг островка. На втором витке она уже глиссировала, едва касаясь воды кормой и оставляя позади веер мелких брызг.

Долго эта феерия технического абсурда длиться не могла. Суровые законы механики сказали свое веское слово. Корма на миг оторвалась от воды и «ванночка» совершила изящный кувырок через нос (в авиационной практике называемый капотированием).