Страница 58 из 76
— Что за карнотит? — угрюмо спросил Матерс.
На лице Ростоффа отобразилось крайнее неудовольствие уровнем эрудиции компаньона.
— Это руда, содержащая окиси ванадия, урана и калия. Часто встречается в трещинах горных пород в виде лимонно-желтого кристаллического порошка. Кристаллизуется по ромбической структуре.
— Хорошо, давайте дальше, — кивнул головой Матерс, даже не пытаясь вникнуть в сказанное. — Но какое мне дело до всего этого?
— Это несерьезный вопрос, — прохрипел Демминг. Он закрыл глаза и откинулся на спинку кресла, предоставив инициативу разговора Ростоффу.
— Мы намерены придать всему этому патриотическую окраску, — проговорил Ростофф. — Смысл деятельности Корпорации Донала Матерса не должен сводиться к примитивным корыстным интересам. Вы будете президентом и председателем правления, но не будете владеть ни единой акцией. Это должно произвести впечатление на наших обывателей.
— Но на что же я буду жить? — негодующе воскликнул Матерс.
— Вы будете получать доход от Корпорации. Конечно, вы сможете пользоваться прибылью неограниченно. Вы не получите ни одного псевдодоллара в виде зарплаты, но какая разница, если ваши доходы не ограничены?
— Никакой, — раздался хрип Демминга.
— А как к этому отнесется Космическая Служба? Офицеры никогда…
— С завтрашнего дня вы уйдете в отставку, — объявил Ростофф.
— Это не пройдет. Мне не уйти в отставку, тем более во время войны. Кроме того, это повредит моей репутации.
Ростофф разразился смехом.
— Еще как пройдет! Во первых, вы можете уйти в отставку, когда захотите. Ведь теперь вам позволено все. Во вторых, мы мобилизовали для вас целый взвод писателей и составителей речей. Все будет устроено, как проявление высшего патриотизма, ведь вы посвящаете себя неприбыльному делу и хотите решить проблему нехватки урана.
— Вам лучше перебраться в мои апартаменты, — проговорил Демминг. — Завтра нанятые нами люди проведут с вами беседу. Им нужно ознакомиться с вашим стилем речи, и они поработают над вашим имиджем. Кроме того, мы нашли двоих актеров, которые тоже потренируют вас. А затем над вами поработают гримеры.
— Гримеры!
— Обязательно, — заметил Ростофф. — Важно все, начиная от стрижки и кончая фасоном одежды. Мы обдумываем новый стиль одежды, который вам предстоит сделать модным. В нем максимум простоты. Вы будете ярко выраженным героем-патриотом, презирающим дорогие и вычурные шмотки, роскошные машины и все прочее в том же духе.
— Но почему?
Ростофф вздохнул.
— Сегодняшний уровень жизни слишком высок. Чтобы его обеспечить, нужно платить работникам огромные деньги. Мы собираемся урезать заработную плату, во имя интересов обороны, конечно. Придется снизить ее до прожиточного минимума.
— Вот именно, — промямлил Демминг, — а то эти ублюдки разжирели, как свиньи.
«Кто бы говорил о свиньях», — подумал про себя Матерс.
— В быту, у себя дома, вы можете делать все, что хотите, — напутствовал Ростофф. — Ешьте, пейте, носите, что хотите. Но в обществе вы должны быть простым, серьезным, презирающим личные блага молодым человеком, каким и приличествует быть герою.
Раздался удовлетворенный вздох Демминга, и он проговорил:
— Акции, которые мы будем продавать, дадут небольшие дивиденды, очень небольшие. Но будут еще привилегированные акции, дивиденды от которых зависят только от доходов Корпорации. Макс и я станем собственниками привилегированных акций, но этот факт не должен придаваться огласке. Надеюсь, вы не против того, чтобы не оглашать эту информацию — из соображений национальной безопасности, если хотите.
— Величайшее жульничество века, — пробормотал Дон.
— Не века, а всей истории, — с волчьей ухмылкой поправил его Ростофф.
— И вы называли меня жуликом, — язвительно произнес Дон.
Вновь послышалось пыхтение Демминга: — Давайте закруглимся с этим и позовем юристов. — Он тяжело приподнялся, подошел к столу, щелкнул выключателем одного из экранов и произнес: — Дирк!
Дирк Босх, его секретарь-бельгиец, появился из той же двери, откуда ранее вышел Демминг.
— Впустите сюда юристов. У нас полно бумаг, так что мы завалены работой до конца недели.
— Постойте-ка! — перебил Дон. — А что, если я скажу — нет?
Ростофф сухо рассмеялся:
— Включая вас, здесь нас четверо, кто знает, что вы — трус, а не герой.
Матерс потерял счет приходившим и уходившим юристам. Все это были крупные специалисты в своем деле, весьма почтительно относившиеся к Ростоффу и Деммингу. Встреча с Матерсом явилась для них событием, поскольку они не видели еще этого героя живьем. Двое даже попросили у него автографы, сославшись на детей, их коллекционирующих. Впрочем, Дон не сомневался, что они сами мечтали получить его автограф, а дети — это просто повод.
«Похоже, мне никогда не разориться, — саркастически ухмыльнулся про себя Матерс. — Даже если все сложится худшим образом, я всегда смогу встать на углу и продавать автографы, скажем, за пять псевдодолларов».
Он не утруждал себя чтением бумаг, которые подписывал. Сделай он это раз, и ему не отвязаться от них во веки веков. Некоторые пачки были толщиной в полдюйма.
Наконец, Демминг спросил у своего секретаря:
— Который час, Дирк?
Дирк, как обычно, не замедлил с ответом, даже не посмотрев на часы.
Его шеф поднялся из-за стола.
— У меня гость, — проговорил он. — Давайте отложим остальное на завтра.
— Завтра Дон должен будет работать над своей автобиографией, — сказал Ростофф, листая бумаги.
— Автобиография? — удивился Дон. — Что я могу там написать…
— За вас это сделает один человек. Один из лучших писателей. Но ему придется задать вам много вопросов. Нам надо поскорее опубликовать ее, еще до того, как будут выпущены акции. Мы готовим еще две книги, одну для юношества, а другую — биографическая.
Демминг направился к дверям лифта в кабинете.
— Я поднимусь и приглашу Великого Пресвитера. Макс, вы останетесь обедать?
— Да, конечно.
Демминг обратился к Дону:
— Для вас подготовили номер. Можете собрать свои вещи, или мы пошлем человека, чтобы он завтра их принес. Я жду вас, джентльмены, минут через десять. В голубой столовой, Макс.
Ростофф и Матерс уладили еще пару вопросов, и Дирк, с видом законченного подхалима, увел юристов, оставив Ростоффа и Матерса одних.
Дон посмотрел им вслед:
— Что это за тип?
— Кто? — спросил Ростофф, не поднимая головы от бумаг.
— Босх. Ему ведь все известно. Что, если он проболтается?
Ростофф отрицательно покачал головой:
— Он в руках у Демминга. Несколько лет назад он работал у него в службе безопасности. Как раз тогда возникла ситуация, когда нужно было ликвидировать двух конкурентов. У Демминга есть надежные доказательства, что Босх выполнил поставленную задачу, как надо.
Он улыбнулся своей волчьей улыбкой.
— Мораль этой истории такова — держись подальше от приятеля Лоуренса. Хотя, вас предупреждать об этом уже поздно.
— Дирк может все разболтать, особенно, если на него поднажмут. Он ненавидит Демминга.
— Все ненавидят Демминга. Вы наблюдательны, с чем вас и поздравляю. Однако, у Босха жена — инвалид и двое детей в Брюсселе. Их источник дохода — это то, что Демминг ему платит, а ее медицинские счета весьма велики. Если Демминг не будет платить Босху, то они окажутся в нищете.
— Но он может заняться какой-нибудь другой работой, ведь ответственности за убийство он избежал. Похоже, он парень не промах.
— Он у Демминга на крючке. Пойдемте, вам предстоит встреча с Великим Пресвитером.
— Великий Пресвитер! Вы имеете в виду главу Вселенской Реформированной Церкви? Мне показалось, что я ослышался, когда Демминг назвал своего гостя.
Ростофф ничего не ответил. Он положил бумаги на стол и прошел к лифту.
Лифт поднял их в столовую, которая оказалась в полтора раза больше, чем «скромная» семейная столовая Демминга. Отделанная в голубых тонах, она была украшена полотнами Гейнсборо, причем, как догадался Дон, его самыми знаменитыми работами. Его удивило, как много Демминг понастроил повсюду столовых.