Страница 23 из 76
— Джо! Ты в порядке? Вижу — ты упал — и скорее сюда!
— Ложись! — крикнул ему Джо.
Пулеметная очередь сбила Хокинса с ног, перерезав его почти пополам.
Джо Мозер проснулся. Лоб его покрылся испариной, по всему телу текли ручьи пота. Несколько долгих минут он лежал на кровати и тяжело дышал.
Джо вспомнил, что в последние дни фракаса можно было сойти с ума. Стоунволу нанесли страшный удар, но все же не смертельный. Джо назначили командиром батальона, затем командиром полка и, наконец, командиром бригады. В этой должности он прослужил три дня.
Все кончилось, когда Джек Альшулер со своей кавалерией нанес удар Язве-Дэйву с тыла, и тот понес большие потери. После этого Джо стал Низшим Средней Касты да получил к тому же звание старшего лейтенанта. Однако победа Джо не радовала. Джим Хокинс погиб, желая спасти его, когда спасать было не нужно.
Он поднялся с кровати и направился в ванную. Больше Джо никогда не пил перед или во время фракаса. Опытный солдат Джим Хокинс никогда не побежал бы на помощь под шквальным огнем, если не был бы пьян. Ему следовало ползти от воронки к воронке, но ни в коем случае не подниматься и не бежать.
Джо окатил себя холодной водой из душа, удалил депилятором щетину, затем вернулся в спальню и оделся. Дрожь все еще не отпускала его. Кошмары и воспоминания были слишком ярки и реалистичны. Настроение могла поднять только Надин, которую ему очень хотелось увидеть, но она уехала на Западное Побережье устанавливать контакт с какой-то группой.
Он поплелся в гостиную, прошел через нее на автоматическую кухню, налил себе чашку кофе, а затем вернулся обратно в гостиную, где увидел Макса Мейнца с кипой брошюр и довольной ухмылкой на лице.
— Доброе утро, Макс. Ты ходил на митинг Общества Натана Хейла?
— Конечно, — ответил тот и протянул стопку брошюр. — Народу было не так уж и много, — рассказывал он, — человек, может, сотни две-три. И то большинство из них пришли за бесплатным пивом и травкой.
Джо присел на тахту и принялся листать брошюры.
— Что за публика?
— Почти все из Низшей Касты.
— Ни Средних, ни Высших?
— Может, с полдюжины Средних я и видел, но они пришли не за пивом, а просто так, из любопытства. Один парень кричал что-то против того, что говорил первый оратор, но два охранника его избили. Для Высших отвели специальное место, они там сидели и пили шампанское. Их было человек двадцать пять — тридцать, но я не понял, все ли они из Высшей Касты или там были кандидаты. Все те, кто выступал, выглядели, как Высшие.
Джо опять стал просматривать принесенные Максом брошюры. На обложке роскошных, добротно выполненных изданий красовалась надпись: «Моя страна всегда права, независимо от того, права она или нет!..» и портрет Натана Хейла. Его изобразили с завязанными глазами и связанными за спиной руками, за несколько минут до расстрела, к которому он был приговорен за шпионаж.
— Я думал, эти слова принадлежат Стефану Дикатеру, а не Натану Хейлу, — заметил Джо. Он прочитал первые несколько абзацев. Похоже, это рассчитывалось на уровень интеллекта двенадцатилетнего подростка.
Макс сел и сказал:
— Я вступил.
— Что? — взглянул на него Джо.
— Я вступил. Я хочу быть минитменом. Они носят синие форменные рубашки и им дают дубинки. Ими они бьют всякого, кто против их Общества.
— Ты безмозглый болван! — свирепо рявкнул Джо.
— Но, майор, вы же поручили мне узнать о них как можно больше. Теперь я буду с ними. Я буду получать секретную информацию. Да они не такие уж и плохие. Патриоты вроде бы. Меня волнует только одно.
— Что? — Теперь Джо, подумав, решил, что иметь своего человека в их рядах — вовсе не плохая идея. Макс озабоченно нахмурился и ответил:
— Когда я к ним записывался, то увидел барона Бэлта Хайера. Он сказал, что они проверят в Службе Безопасности мое досье, и если все будет о’кей, то я стану полноправным членом.
— Черт возьми, Макс! Они тебя прикончат, если дознаются, что ты связан со мной. Но никто не может получить доступ к твоему досье, кроме правительственных чиновников.
— Да, — согласился Макс. — но сдается мне, что Служба Безопасности и Общество Натана Хейла — большие друзья. Один большой чин из Службы Безопасности выступал на митинге первым.
Джо, немного поразмыслив, сказал:
— В твоем досье найдется несколько фактов, говорящих о твоей связи со мной. Ты ведь был у меня ординарцем в двух фракасах, был моим наблюдателем, когда я первый раз летал на аэроплане. Потом ездил со мной в Будапешт, где мы устанавливали контакт с подпольем в Советском блоке. Наконец, ты платишь свою долю за эту квартиру.
— Да-а, — печально протянул Макс. — Барон Хайер уже заполучил мою подпись и идентификационный номер.
Джо поспешно подошел к столу с видеотелефоном и набрал особый номер Фрэнка Ходжсона. Этот номер не значился в телефонном справочнике. Но, по-видимому, Ходжсона не было ни дома, ни на работе. Пришлось по такому же особому номеру звонить Холланду и, к счастью, лицо его появилось на экране.
— Экстренное дело, — быстро начал говорить Джо. — Макс вступил в организацию Бэлта, и тот собирается проверить его досье в Службе Безопасности. Можно ли как-нибудь скрыть материалы, в которых говорится о связи Макса со мной?
— Сделаем без промедления, — ответил Холлэнд. — Пусть переселится от вас в другую квартиру. Это не прихоть. Он всего лишь Средний из Низшей Касты. Кстати, вовсе неплохая идея иметь человека в этой банде.
Экран видеотелефона погас. Джо повернулся к Максу:
— Собирай свои вещички, Макс. Не знаю, успеют ли они обработать твое досье до того, как до него доберется Хайер. Он уже подозревает меня в антиправительственной деятельности, а если разнюхает что-нибудь о наших с тобой отношениях, то тебе несдобровать.
— Вы командир, Джо, — сказал Макс и окинул взглядом комнату. — Мне совсем неплохо здесь жилось, и возвращаться в жилье для Низших — не очень-то веселенькое дело.
Глава тринадцатая
Штаб Общества Натана Хейла ошеломил Макса своим величием. Прошло несколько дней с тех пор, как вся информация о контактах Джо и Макса была стерта из памяти компьютера. Они немало понервничали за это время, но ничто не свидетельствовало о том, что с проверкой досье Макса их опередили.
Конечно, рано или поздно все может всплыть, ведь его угораздило попасть в логово хищников. Макс понимал это, но не очень-то предавался печальным мыслям. По словам Мозера, какой-то большой чин из его организации обещал хорошо платить, если Макс добудет полезные сведения. Правда, Максу не известно, кем был этот человек. Из организации, кроме Надин и Джо, он никого не знал. Макс вошел через главный вход и увидел двоих рослых минитменов с дубинками в чехлах. Он обратился к тому, кто стоял поближе. Не обремененное избытком интеллекта лицо и дешевая одежда позволяли предположить в нем Низшего из Низшей Касты.
— Я новичок и здесь впервые. Куда мне идти?
Минитмен изобразил дружескую улыбку:
— Направо, потом прямо до конца. Сегодня большой вечер. Девчонки в кордебалете и вообще весело. А мне сегодня торчать на дежурстве! Тьфу, черт!
Макс вошел в огромную приемную, где стояли несколько столов, за которыми в это вечернее время уже никого не было. Он посмотрел вокруг, и все увиденное произвело на него впечатление. Это могло быть как национальным, так и местным штабом, но в любом случае все здесь наводило на мысль о немалых средствах Общества Натана Хейла. Макс тихо присвистнул, и, услышав звуки из глубины здания, где проходил вечер, направился в этом направлении. Музыканты оркестра старались изо всех сил, заглушая все остальное.
Пройдя через вращающиеся двери, Макс остановился и огляделся. Помещение было оформлено в стиле Дикого Запада и походило на огромный салун. По одну сторону во всю длину располагался старинный бар, а по другую стояли в ряд отдельные кабинки. В салуне оказались самые настоящие бармены — большая теперь редкость, хотя они еще и встречались изредка в эпоху автоматических баров. Их заботой было выполнение прихотей почти что сотни человек, в большинстве своем минитменов, одетых в форменные рубашки. Многие сидели в кабинках и за столиками, расставленными по залу. Здесь же суетились официанты, выполняя заказы. В дальнем конце зала располагалась сцена, перед ней оркестр из шести человек, а на самой сцене исступленно танцевали восемь почти совершенно голых девиц с обнаженными грудями. Добрая половина публики была пьяна и подбадривала их.