Страница 28 из 50
Утром Магда почти забыла о своих грезах наяву, но настроение все равно оставалось тихим, спокойным и немного отстраненным, будто в самом деле в далекой Испании ее ждали дети в домике с большими полукруглыми окнами.
А Куров, наоборот, все время хмурился, бросал раздраженные взгляды, но ничего не говорил. Через пару часов молчаливой езды Магда не выдержала и спросила:
– Ты чем-то расстроен?
Куров бросил быстрый взгляд в зеркальце заднего вида. Ваня спал, улегшись на заднем сиденье. Андрей вздохнул и признался.
– Ты видела, как мы играли? Я ему говорю – мир, а он не ломается. Я луплю его, а он на своем стоит. Больно, между прочим, луплю. А он опять не ломается. Это плохо?
– Что же тут плохого? – равнодушно спросила Магда. – Это стойкость.
– Он ведь понимал, – горячо продолжал Андрей, – что если он примет мир, то я перестану его бить. Почему он не сдался?
– Мужчина и не должен сдаваться.
– Это очень плохо, – вздохнул Куров.
– Это почему же?
– Это опасно... – Куров ненадолго задумался, а потом неожиданно перевел разговор на другую тему. – Бегать он нормально не умеет, вот что плохо. Как будто на шарнирах ходит...
– А тебе зачем, чтобы он бегал хорошо? Для нас главное, чтобы он ползал хорошо.
– Ползает-то он хорошо, – кивнул Куров, вновь погружаясь в свои мысли. – Но почему он так бегает, а? Почему?
– Не научили его бегать, – подавив зевок, ответила Магда, отворачиваясь к окну.
Куров повернул голову и внимательно посмотрел на женщину. На ее лице застыло скучающее выражение. Здоровье мальчика ее не волновало. Понятно, конечно, он ведь ей – никто. Но зачем тогда было говорить, что она любит «этого обаятельного звереныша»?
Куров прокашлялся и тихо спросил:
– Когда мы скажем ему, что он должен делать?
– Потом, – сухо ответила Магда. – Позже. Пусть у вас сначала отношения наладятся.
– Да, – кивнул Куров и снова задумался.
Они ехали молча, но время от времени Андрей бросал на женщину беспокойные взгляды. Через четверть часа Магда не выдержала.
– Ну, что еще? – с раздражением спросила она.
– Магда... – начал Андрей и вновь запнулся.
– Что?
– А он точно не погибнет?
– Кто? – резко спросила Магда, не глядя на Андрея.
У Курова все похолодело. Что значит – кто? Можно подумать, у них здесь полно тем для разговора. Значит, она избегает говорить об этом... Но почему?
Куров снова глянул на Магду. Она сидела, глядя прямо перед собой невидящим взглядом и закусив губу. Она больше не была похожа на ту девочку, которую он знал много-много лет назад. Та была доброй. А эта – жестокой.
Куров отвернулся.
Глава восьмая
Молчание сгущалось, как грозовые тучи. Куров смотрел на дорогу не отрываясь. Ваня тихо сопел на заднем сиденье. Магда ждала, что Куров вот-вот заговорит, но каждая секунда тянулась как час. И Магда со вздохом спросила:
– Ты кого имеешь в виду? Ваню?
Куров кивнул, по-прежнему глядя на дорогу.
– Конечно нет, – уверенно произнесла Магда. – Отчего он может погибнуть? План продуман до мелочей.
– А пули охранников? Они тоже летят по заранее заданной траектории?
– Какие еще пули? – усмехнулась Магда. – Охранники его не заметят.
– А вдруг заметят?
Магда раздраженно фыркнула, ударила кулаком себя по коленке, но внезапно остыла. Тряхнула головой, будто прогоняла дурные мысли, и принялась рассуждать вслух:
– Куров, подумай головой, почему они вдруг его заметят? А даже если заметят – ничего страшного. Ведь дело будет происходить в лесу, около забора с колючей проволокой. А мало ли кто в лесу ходит? Небо, воздух и леса общие. Там все имеют право ходить. Поэтому нужен мальчик, чтобы лишних вопросов не было. Это взрослый может вызвать подозрение, а к ребенку никто претензий предъявлять не будет. Может, мальчик грибы собирает?
– Ага, в конце апреля, – ехидно бросил Куров.
– Ну в войну играет, – пожала плечами Магда. – Мальчишки любят совать свой нос куда не следует. Если вдруг поймают, скажет, играл в разведчика, ему все поверят. Только я надеюсь, что до этого не дойдет.
– А потом? После того, как он проползет под колючей проволокой? Пока он будет ползти к забору? – продолжал расспросы Куров.
– У тебя крыша совсем поехала, да? – возмутилась Магда. – Он же будет в дождевом стоке ползти. В бетонной трубе, под землей. Кто его увидит в бетонной трубе, а? Ты думай, что говоришь.
– Ну не увидит, так услышит. Он ведь будет шуршать...
– А у охранников конечно же музыкальный слух, – рассмеялась Магда. – Стоят на вышке и слушают, не шуршит ли кто под землей. Куров, да ты паникер!
– Не паникер, – не сдавался Андрей. – А собаки? Собаки ведь тоже могут его унюхать.
– А как ты думаешь, почему мы решили делать все днем? Днем собаки в будках, их только на ночь выпускают.
– Ох, не знаю, – сокрушенно пробормотал Куров. – Не нравится мне все это.
Магда недовольно поджала губы и полезла в сумочку за сигаретами. Хотя она перестала курить давно, но все равно держала при себе пачку сигарет на крайний случай. Похоже, он наступил. Когда Магда щелкнула зажигалкой, Куров покосился и продолжил расспросы:
– А какой диаметр у этой бетонной трубы?
Вместо ответа Магда сделала очередную затяжку и выпустила дым в открытую форточку.
– А вдруг он застрянет в этой трубе?
Магда оглянулась на спящего мальчика и рассмеялась.
– Кто застрянет? Твой Ваня? Да он тощий, как уж. Если бы твоя Галя нормально кормила ребенка, у него был бы крохотный шанс застрять. А ты посмотри на него – чему тут застревать. Селедка. Голова, хребет и пара ребер.
– Да, недоношенный он у меня какой-то, – согласился Куров. – Кожа да кости. Знаешь, кого он мне напоминает? Меня самого в детстве. Я тоже был таким: тощим, неуклюжим, неухоженным, недокормленным, недолюбленным. Надо бы заняться им.
– Вот сделаем дело, вернешься к своей Гале и занимайся сколько хочешь, – зло ответила Магда.
Куров озадаченно глянул на женщину. Что это с ней? То ли о своем ребенке вспомнила, то ли ревнует? Ладно, если хочет себе нервы мотать – пусть. В такой хороший день грех ругаться. Солнце наконец вспомнило, что наступила весна. Куров щурился, подставляя лицо ласковым теплым лучам. А когда солнце поднялось выше и стало попадать на заднее сиденье, проснулся и Ваня. Сел, потер кулачками глаза и начал осматриваться по сторонам.
– Вань, увидишь заправку – сигналь, – попросил Куров. – Бензина надо долить.
– И нормально позавтракать было бы неплохо, – добавила Магда, – да, Вань?
Мальчик ничего не сказал, но начал смотреть по сторонам с удвоенным вниманием. Через полчаса они въехали в маленький уютный городок, залитый солнцем. Заправка находилась прямо на центральной дороге. А рядом с заправкой оказалось небольшое кафе. Прямо на улице стояло несколько столиков под новыми зонтиками, ярко-красными, не успевшими выгореть.
Не сговариваясь, Андрей с Магдой направились ко входу в кафе. Ваня обогнал, добежал до крайнего столика, шлепнулся на высокий белый стул и тут же застеснялся своей смелости.
– Давай и правда здесь посидим, а? – предложила Магда, опускаясь рядом с мальчиком.
Куров кивнул, занимая место напротив сына.
– Ну, говорите, кто чего хочет, а потом я схожу узнаю, что у них есть, – улыбнулся Андрей, хорошо знакомый с тем, как кормят в придорожных кафе и сколько просят за свои более чем скромные блюда.
Но здесь все оказалось иначе. Во-первых, пришел официант и принес меню. Во-вторых, цены были именно такими, какими должны быть цены на еду, а не на полеты в космос, а в-третьих, готовили очень вкусно и, главное, быстро.
Соскучившись за два дня по нормальной пище, они завтракали в полном молчании и покончили с едой быстро. Но уходить в машину никому не хотелось. Ваня тянул время, нарочито медленно доедал мороженое из вазочки, выскребая ложечкой остатки вишневого сиропа и шоколадной крошки. Магда лениво улыбалась. И даже когда официант принес счет, никто не торопился вставать. Куров бросил на стол несколько купюр и благодушно добавил: