Страница 156 из 170
С чего бы это евреям (и именно им!) настаивать на том, чтобы никак не обозначать национальность, а в тайне отслеживать своих? Наверное, не для хороших дел заводится эта двойная бухгалтерия! Тут-то и вытаскивают их за ушко да на солнышко авторы обоих текстов:
ШЕД-1968: «Особенно в притеснениях русской деревни и в гонениях на православную церковь было разительным, обидным и несмываемым участие каждого иноплеменника. А сколько было именно их! И в том числе евреев. В пренебрежении оказался завет русской пословицы:
Не гони бога в лес, коли в избу влез» (стр. 32).
ДЛВ-2002: «И именно в гонениях на православную церковь (затем и на деревню), — как ни позорно участие в них крестьянских сыновей, — было разительным, обидным и несмываемым участие каждого иноплеменника. Прямо против завета русской пословицы: Не гони Бога в лес, коли в избу влез» (т. II, стр. 276).
Но разве гонения ограничивались только православием и крестьянством? Нет, конечно.
ШЕД-1968: «В конце двадцатых годов прошла полоса инженерных процессов — избивали и убивали всю старую инженерию, а она была подавляюще русская по составу.
Громили и другие устои русской науки…» (стр. 33).
ДЛВ-2002: «С конца Двадцатых на Тридцатые прошла полоса судебных процессов и над инженерами: избивали и убивали всю старую инженерию — а она была по своему составу подавляюще русская. Да еще прослойка немцев.
Также громили в те годы устои и кадры русской науки во многих областях…» (т. II, стр. 274).
Вот и верь после этого древним философам, что дважды нельзя войти в одну и ту же реку. Очень даже можно! Не то что через час или на следующий день, а даже через 34 года!
Прежде чем продолжать параллельные выписки, я должен извиниться перед А. И. Солженицыным и читателями. В главе «В тюремных бушлатах» я приводил следующую выписку:
«Если бы я там [в ГУЛАГе] не был — не написать бы мне этой главы… Национальность — едва ли не главный признак, по которому зэки отбираются в спасительный корпус придурков. Всякий лагерник, достаточно повидавший лагерей, подтвердит, что национальные соотношения среди придурков далеко не соответствовали национальным соотношениям в лагерном населении. Именно прибалтийцев в придурках почти совсем не найдешь, сколько бы ни было их в лагере (а их было много); русские были, конечно, всегда, но по пропорции несомненно меньше, чем их в лагере (а нередко — лишь по отбору из партийных ортодоксов); зато отметно сгущены евреи, грузины, армяне; с повышенной плотностью устраиваются и азербайджанцы, и отчасти кавказские горцы» (т. II, стр. 330).
По поводу этого отрывка я написал: «не слишком ли кстати поставлены в ряд с евреями все кавказские народы („кавказцы“, по сегодняшней терминологии). Неужели мало той ненависти к кавказцам, какая и без того сейчас разлита по России — чуть ли не в большей степени, чем к евреям!»
Признаю, что напрасно заподозрил А. И. Солженицына в стремлении потрафить низменным инстинктам сегодняшней толпы. Ничего подобного в его мыслях не было! Ведь данный абзац переписан из «шедевра» 1968 года, а тогда среднестатистические россияне относились к кавказцам, во всяком случае, не хуже чем, например, к прибалтам. Вот этот текст, как он выглядит в ШЕД-1968:
«Если бы я там не побывал — не написать бы мне этой работы (как и всех моих книг)… Ибо национальность — едва ли не главный признак, по которому зеки отбираются в спасительный корпус придурков. Всякий беспристрастный лагерник, достаточно повидавший лагерей, подтвердит, что национальные соотношения среди придурков далеко не соответствуют национальным соотношениям в лагерном населении. Именно прибалтийцев там почти совсем не найдешь, сколь бы ни было их в лагере (а их — много); русские есть всегда, но по пропорции несомненно меньше, чем их в лагере; непомерно сгущены, армяне, грузины, евреи (чаще бывает так, что все армяне, грузины и евреи, сколько их есть в лагере — все придурки, на общих работах их нет); с повышенной плотностью устраиваются азербайджанцы, и отчасти кавказские горцы» (стр. 45).
Вот еще пара выписок из той же главы:
ШЕД-1968: «До лагерей и я так думал: „наций не надо замечать“, никаких наций вообще нет, есть человечество. До лагерей был интернационалистом — энергично наивным, неистовым.
А в лагерь присылаешься и узнаешь: если у тебя удачная нация — ты счастливчик, ты обеспечен, ты выжил! Если общая нация — не обижайся» (стр. 45).
ДЛВ-2002: «До лагерей и я так думал: „наций не надо замечать“, никаких наций вообще нет, есть человечество.
А в лагерь присылаешься и узнаешь: если у тебя удачная нация — ты счастливчик, ты обеспечен, ты выжил! Если общая нация — не обижайся» (т. II, стр. 330).
И еще одна пара:
ШЕД-1968: «И собственно — никого из них нельзя в этом винить. Каждая нация в Гулаге ползла спасаться, как может, и чем она меньше, и чем поворотливей — тем легче ей это удается. А русские в своих собственных „русских“ лагерях — опять последняя нация, как были и у немцев в их лагерях.
Не мы — их, а они — нас в полном праве обвинить, армяне, грузины или горцы: а зачем вы устроили эти лагеря? А зачем вы держите нас силой в вашем государстве? Не держите! — и мы не станем сюда попадать и захватывать такие привлекательные места. А пока мы у вас в плену — на войне как на войне.
И они правы. Зачем мы держим их? Мы давно должны были дать им свободу.
Это относится и к евреям, с той только разницей, что отпустить мы их не в силах и сами они уехать не в силах, хотя б завтра и пали преграды, установленные твердолобым правительством. Перепутал нас рок может быть навсегда, из-за чего эта работа и пишется» (стр. 45–46).
ДЛВ-2002: «И, собственно, — никого из них нельзя в этом в этом винить. Каждая нация в Гулаге ползла спасаться, как может, и чем она меньше и чем поворотливей — тем легче ей это удавалось. А русские в „своих собственных русских“ лагерях — опять последняя нация, как были у немцев в Kriegsgefangenenlagers.
Впрочем, не мы их, а они нас вправе были обвинить, армяне, грузины, горцы: а зачем вы устроили эти лагеря? а зачем вы держите нас силой в вашем государстве? Не держите! — и мы не станем сюда попадать и захватывать такие привлекательные придурочные места. А пока мы у вас в плену — на войне как на войне.
А как с евреями? Ведь переплёл русских с евреями рок, может быть и навсегда, из-за чего эта книга и пишется» (т. II, стр. 330).
Хочу обратить внимание не только на сходство двух приведенных отрывков, но и на отличия. В 1968 году советская власть держала в железных объятиях все республики, включая кавказские, а третирование евреев сопровождалось запретом на эмиграцию. Отсюда и предложение их всех отпустить. В 2002-м году повторить это требование — значило бы обнаружить истинное время написания текста. Ни советского правительства, ни «союза нерушимого республик свободных» нет, да и евреям давно позволено катиться на все четыре стороны. Текст соответственно подчищен. А во всем остальном — на войне как на войне.