Страница 52 из 70
— Кто это тебя так? — обеспокоенно спросил он.
— Поцапались в кабаке, — нахмурился Олаф, трогая пальцем тянущийся через все лицо — от левой брови, по носу и до верхней губы, разделяя ее уродливой расщелиной, — шрам. — В Олд-Сити, с копами какими-то… то есть мы не знали, что они копы, это когда нас всех загребли, тогда только ясно стало… Поймаю — наизнанку выверну, твари.
— Глаз-то как? Нормально? — поинтересовался Каилос.
— Смотреть еще больно, — пожаловался Олаф. — Но сейчас — ничего уже, получше… Так о чем ты поговорить-то хотел? — Олаф уселся верхом на стул и с интересом уставился на Каилоса. — Догадываюсь я вообще-то, — усмехнулся он, — но хотелось бы самому услышать.
— А о чем догадываешься? — спросил Каилос.
— Не по нутру тебе Дик, вот о чем, — спокойно ответил Олаф. — Оно и понятно, Дик — это такой, что все всегда под себя гребет. А зная тебя — удивляться не приходится. Ага?
— Ага, — кивнул Каилос, доставая из шкафчика бутылку и два стакана.
— Ох ты! — уважительно покачал головой Олаф. — «Розовый закат»! Солидно, брат, солидно!
— Для тебя — не жалко, — веско ответил Каилос, разливая густую алую жидкость по стаканам.
Они выпили, налили еще по одной, опять выпили, еще раз налили.
— Ну так что ты скажешь-то? — спросил наконец Каилос.
— Что скажу? — переспросил Олаф, покачивая в воздухе стаканом и задумчиво глядя на лениво колышущуюся в нем жидкость. — Что скажу… Ничего пока не скажу я, спрошу только: ты как собирался в город? Через въезд или через трассу?
— А какая разница? — прищурился Каилос.
— Разницы-то никакой почти нет, — согласился Олаф, — но это — почти. Потому что если с Южной трассы… про Восточную мы говорить не будем вообще, да?.. Так вот, с Южной трассы сейчас посложнее будет, чем через въезд. Тут недавно перестрелка была на Южной, и сейчас посты там усилили.
— Черт! — расстроенно проворчал Каилос.
— И так получается, — Олаф по-прежнему сидел, словно бы погруженный в глубокую задумчивость, — что много народу нам как раз-таки и ни к чему. Вполне справимся и вчетвером…
— Мы захватили копов, — сказал Каилос. — Четверых. Они нас и проведут. Нам только следить надо, чтобы они не шалили.
— Ну?! — радостно изумился Олаф, но тут же опять стал серьезен. — Копы на грузовике «Ташико-Морок»?! Это, брат, не того как-то… это как-то не то получается…
— У меня скоро будут два флаера, — сказал Каилос. — Полицейские флаеры, от «ангелов смерти». Ребята Дика как раз за ними отправились, вот-вот должны подойти.
— Черт, брат, ты все продумал! — восхищенно посмотрел на него Олаф. — И зачем тебе только я нужен?!
«Посты пройти, — едва не ляпнул Каилос. — Пройти посты, добраться до корабля, а потом уже… плевать мне на тебя потом. Это сейчас ты мне — брат. И своими скудными мозгами ты даже понять не способен, что где я, а где ты! Брат… ничего, и не такую гниль мне приходилось братьями называть. Перетерплю, недолго уж осталось. Вы мне за все скоро заплатите, и ты, и остальные… братья…»
— Ты чего это?..
— А? — очнулся Каилос.
— Чего ты так… смотришь, — взгляд Олафа сделался настороженным.
— Задумался, брат, — вздохнул Каилос.
— Это ты правильно сделал, — кивнул Олаф, наливая себе еще. — Задумываться тебе сейчас — ой как надо, брат. О том, как ты со мной расплачиваться будешь.
Каилос вопросительно посмотрел на Олафа.
— Дика предать, — задумчиво говорил Олаф. — Остальных предать… ох, недешево это, брат, недешево! Неужели кораблик стоит того, а? На какую сумму он тянет?
— Хочешь Золотой Треугольник? — спросил Каилос.
— А?! — Челюсть Олафа Стоунсона едва не стукнулась о стол. — Что?!
— Я серьезно, брат. Хочешь Золотой Треугольник? В личное и безраздельное пользование! Хочешь правителем стать? Самым настоящим правителем, как на Венере, этим… как его? Императором! Или хотя бы как я на Лабиринте… Ведь здесь-то не Лабиринт, здесь у тебя в подчинении не братья будут — слуги, рабы, что желаешь, то и творишь! Хочешь?
— Черт… — выдохнул Олаф, глаза его вдруг полыхнули огнем. — Императором?! Хочу!..
— Значит, договорились? — спросил Каилос.
— Ох ты, брат! — помотал головой Олаф и наполнил стаканы почти до краев. — Это надо… того… отметить… И обдумать надо, — добавил Олаф уже более трезвым тоном. — А то так вот сразу — из простых байкеров в императоры… Император Золотого Треугольника! Звучит?
— Звучит, — согласился Каилос. — Только не Золотого Треугольника — на кой он тебе сдался?! Император всего Марса!
— Да, это получше будет, — кивнул Олаф. — И все равно, не совсем понимаю я, зачем я тебе нужен…
— Не справиться нам с Нилом вдвоем, — признался Каилос, поднимаясь со стула и начиная расхаживать по комнатке. — Не справиться, брат. Да еще и ночью — я ведь хотел ночным рейдом пойти, есть как раз патруль в песках, сегодня утром должен в Золотой Треугольник вернуться. И там как раз два флаера, я узнавал уже. А одним или двумя копами нам не обойтись, четверо — это же правдоподобнее. Два флаера, семь или восемь человек — водитель твой тоже пойдет, наверное, — из которых четверо — настоящие легавые. Наверняка их там знают, на постах этих…
— А посмотрим-ка давай на копов твоих, — с интересом предложил Олаф. — Что в них такого, что ты не уверен в себе, а?
— Один из них — Лис, — сказал, как выстрелил, Каилос.
Не хотел говорить — помня о том, как не ладили Лис с Олафом, как дрались они и как Лис этого вот самого Олафа так отделал, что тот два месяца по дальним поселениям байкеров отлеживался. И убил бы тогда Лис Олафа, да Каилос остановил — пора было на Лабиринт возвращаться. Тогда-то, кстати, Лис и обронил, что тот корабль, который он всю жизнь разыскивает, скорее всего, в Нью-Риме должен быть. Но не говорить сейчас Олафу о Лисе глупо, все равно они увидятся. Лучше уж сейчас, подумал Каилос. Может быть, к моменту выступления Олаф остынет. Хотя, если посмотреть, как полыхнули его глаза, теперь уже понятно, что это вряд ли…
— Врешь! — выдохнул Олаф, и лицо его исказилось кривой ухмылкой. — Давно-о-о я с ним не виделся, давно-о-о… Покажи мне его! — потребовал Олаф и добавил с угрозой: — Я думаю, что и троих колов нам за глаза хватит, без Лиса обойдемся, Лиса мы вполне тут потерять можем… а? При исполнении, так сказать… Надо же, — злорадно усмехнулся Олаф, — Лис, и вдруг — коп!.. Это же просто счастье какое-то…
Каилос в этот момент тыкал пальцами левой руки в пульт управления. Услышав Олафа, он напрягся и опустил правую руку на кобуру.
«Знал же, — с досадой подумал Каилос. — Не любит он Лиса, никогда не любил. А с башкой этот идиот не дружит совершенно, нельзя было ему доверять, нельзя…»
— Смотри, — Каилос отступил в сторону. Олаф глянул на экран, и Каилос с удивлением заметил, что рука его, сжимавшая стакан, дрогнула. Кривая ухмылка сползла с лица Олафа, глаза превратились в две узкие щелки, полные злобы.
— Вот оно как! — выдохнул Олаф Стоунсон. — Вот оно как!..
Каилос Никзараторс переводил изумленный взгляд с Олафа на экран, где маячили четыре скованные наручниками фигуры, и обратно.
— Надо же! — восхищенно прошептал Олаф, и на лице его вновь появилась улыбка. Только теперь это была уже совершенно другая улыбка — злобная гримаса, исказившая губы злорадной усмешкой. — Вот он, япошка этот! Чуть глаза не лишил!.. И второй тут!
— Ты с ними знаком? — догадался Каилос. — С этими копами, да?
— Знаком, — Олаф кивнул и вдруг стремительно обернулся к греку: — Ничего не выйдет, брат!
— Что? — По тону Каилоса можно было подумать, что грек не расслышал или просто не понял последних слов Олафа Стоунсона, но это не так — все Каилос расслышал и все превосходно понял, просто еще не мог поверить, что весь его блестящий план рухнул, подняв густые клубы пыли. И не мог поверить в то, что сейчас ему остается уже одна-единственная забота — чтобы этими клубами пыли не заволокло его самого, чтобы обломки шикарной идеи не задавили насмерть своего автора. Поздно уже думать о ночном рейде, поздно и надеяться на что-либо. Сейчас главным становится уже — остаться в живых. Черт! Как все неудачно получается!..