Ясень

Бедняга Мелден! Это уже звучит, как надпись на могильном камне. Он никогда не умел ладить с низким людом. Не понимал, что при всей его низости задираться с ним опасно. Что ж, теперь Мелден получит свое. А у меня новые хлопоты: следить, чтобы бунт не перекинулся за Ставу, да ломать голову, как бы поживиться на этом самому… Ну и, разумеется, разузнать, что предпримет мой могущественный сосед Ясень.

Ясень!

Весть вторая: Дракон убит.

Верится с трудом. Но хуже всего, что убила его, как утверждают, Золотоглазая. Та самая, которая… Впрочем, Легенда и так известна всем.

Что может означать ее появление?

Меня всегда смешила надежда на Избавительницу. Придет, спасет, освободит… Это для простонародья. Тем не менее, если использовать это имя в определенный момент, можно получить немалую выгоду. Такая мысль у меня была…

Кто же меня опередил?

Избавительница появилась в Ясене…

Неужто старшины? В таком случае, в их купеческих душах больше мечтательности, нежели я предполагал.

Да, но дело-то опасное: Золотоглазая — знамя, меч, боевой рог! Но если знамя вырвется из рук, если меч обратится не в ту сторону, если рог позовет совсем к другим подвигам?

Говоря проще — что если Золотоглазая поднимет простонародье не только против Незримых, но и против нас?

Сумеет ли Ясень извлечь из нее пользу большую, чем из Дракона? И что могу получить я? Опасная игра, опасная. Но мне от нее не отказаться. Пора осторожности, пора выжидания прошла.

"Проснись, рыцарь Горт! — говорит мне судьба. — Пора действовать!"

Ну что ж…

И, прежде всего, все об этой Золотоглазой. Такие сведения — тоже оружие.

Начался Большой торг, заслать в Ясень соглядатаев легче легкого. Умница Морталь с этим справится.

Второе — Мелден. Знать каждый его шаг.

Третье — начать собирать войска. Под предлогом защиты от такого же бунта, но уже на моем берегу. Да ведь на тот берег я и не пойду. Поначалу…

Итак, решено! Решено.

Шаги в коридоре. Ну вот, утренний отдых окончен. Сегодня охота. С волкодавами и ручными кшишами. День потерян. Впрочем, остается ночь.

Летом темнеет поздно, и проходит еще много времени, прежде чем я, развязавшись с дневными делами, поднимаюсь по винтовой лестнице в потайную комнату Птичьей башни. За мной по пятам следует Илло: вздумай я даже прогнать его, он бы не подчинился — так уж он выучен.

Впрочем, эта тень за спиной меня не раздражает. Тем более, что это не слуга, благодарящий за оплеухи — это моя третья рука, вооруженная быстрым и острым танто.

Илло несколько отличается от остальных: умен, нежаден, в меру независим, и поэтому мне приятно, когда за спиной стоит именно он…

Я никогда не считал, что низшие должны быть тупыми и покорными исполнителями: я люблю, когда мои приказы выполняют незаурядные люди — это и меня поднимает в собственных глазах…

А Илло, ко всему прочему, еще и неподкупен, мне известно, что кое-кто из родичей пытался это сделать и не преуспел. Это не сентиментальная честность, а трезвость ума — одному господину служить надежнее, чем двоим…

Иногда я с сожалением думаю, что рано или поздно Илло придется убрать — в этом мире, увы, нет совершенства, а парень знает больше, чем надо бы для его безопасности. Но пока в этом нужды нет, и он молча идет за мной, подошвы его сапог неслышно трутся о каменные ступени.

Когда я вхожу, Морталь поспешно отходит от очага и глубоко кланяется. Ответив привычным кивком, я усаживаюсь в кресло, Илло встает по левую руку, а Морталь застывает передо мной.

Рядом с рослым темноволосым Илло Морталь кажется еще бесцветнее и сгорбленнее, чем обычно. В жизни не видел более обыкновенного и незаметного человечка. Это и есть одно из главных его достоинств — незаметность. На Морталя можно смотреть часами, а потом так и не восстановить в памяти черты лица — ценнейшее качество для соглядатая!

Морталь бережет лицо от шрамов, как стареющая дева от морщин — особые приметы ему не нужны. Ко всему этому он хитер, изворотлив и проницателен, как нечистый. Морталю я обязан большим, чем всем моим победоносным воинам, бравым полководцам и благородным ленникам, вместе взятым…

Киваю на скамью. Морталь колеблется, потом неуверенно садится. Пламя освещает сбоку его круглое и бесформенное, будто из теста вылепленное лицо. Я приказываю повторить основное. Морталь сжато перечисляет: бунт на том берегу Ставы, уничтожение Дракона, появление Золотоглазой…

— Чем сейчас занимается Мелден? — прерываю я его.

Тем же бесцветным голосом Морталь сообщает, что Мелден два дня назад вышел с отрядом из укрепления Фернах, оставив небольшой гарнизон, и сейчас идет вдоль Северного пути, разоряя веси, в сторону Сарта, своего родового замка, и Больших Багн…

— А бунтовщики? Где их войско? Кто ими командует?

У бунтовщиков нет большого войска, поясняет Морталь. Они покидают селения и из лесов малыми отрядами бьют Мелдена в спину.

Я молча киваю.

Может быть, Мелдена укусил яртак? Вместо того, чтобы сидеть за стенами Фернаха и посылать летучие отряды на подавление бунта, он вышел в поле! Если уж он дерется с собственными простолюдинами, должен бы знать, что гоняться за ними с большим войском — то же самое, что бить комара дубиной. Его счастье еще, что у бунтовщиков не нашлось вождя…

Свалить Мелдена? Но тогда…

Морталь давно умолк и выжидающе смотрит на меня. Обрывая мысль, я перехожу к другому:

— Что делают сейчас в Ясене?

— Пируют, — отвечает Морталь, позволяя себе чуть заметную усмешку.

— А что говорят о Золотоглазой?

— Молятся, — так же отвечает он.

— Тебе там язык укоротили?! Что ты еще можешь о ней сказать?

— А что имеет в виду мой господин? — смиренно спрашивает Морталь.

— Все. Что болтают?

— Болтают разное, мой господин. Иногда сущий бред.

Он умолкает с непроницаемым видом, потом начинает.

Впервые она появилась в Пастушьей веси (неподалеку от Мертвого леса, мелькает у меня мысль). Добровольно отдалась в руки Послов Дракона. Прибыла в Ясень. Оружейники Ясеня выковали ей меч. Это было сделано втайне от старшин и выплыло только потом. Убила Дракона. Все.

— Негусто, — замечаю я.

— Самое вразумительное, что мне удалось выловить. Перепевают на все лады Легенду: Избавительница, Освободительница, Воительница… Да, еще один забавный случай. Заклятое кресло, — и он в нескольких словах пересказывает суть дела.

Действительно забавно, но сейчас меня это не интересует. Я хочу знать, кем эта Золотоглазая послана.

— Кто за ней стоит?

— Во всяком случае, не старшины, — успокаивает меня Морталь. — Для них появление Золотоглазой такая же загадка, и событие это их отнюдь не воодушевляет. Зато воодушевлены сверх меры ремесленники и прочий низкий люд, что старшинам совсем не нравится. Все, о чем они мечтают сейчас: чтобы Золотоглазая отправилась совершать положенные ей чудеса за пределы владений Ясеня и как можно скорее…

Морталь замолкает. Молчу и я.

Что для меня важнее сейчас? Мелден или Золотоглазая? Там сейчас место Морталя…

— Вернешься в Ясень, — говорю я, наконец.

Невыразительное лицо Морталя передергивается.

— Мой господин, это слишком легкое дело…

— Молчать! — его пора приструнить, разболтался. — Если это легко, тем лучше. Я должен знать все о Золотоглазой. Не сплетни, а правду. Ты понял?

— Да, мой господин.

— Иди к управителю. Возьмешь все, что тебе нужно для дела.

Морталь выходит, пятясь.

Обычно он знает свое место, но иногда забывается: слишком легкое дело! А у меня недоброе предчувствие…

К каким последствиям может привести появление этой девчонки?

И что сейчас делать с Мелденом? Он накренился, подтолкнуть его в нужную сторону… Но свалить Мелдена означает вплотную столкнуться с Ясенем. И с Незримыми. А мне этого не хочется.

Милое моему сердцу равновесие…

Проклятье! Клянусь Отаном, неужели я разучился принимать решения? Неужели моя всегдашняя осторожность — всего лишь трусость? Отчего ледяная рука стискивает мне сердце при мысли о том, что пора начинать драку?