Страница 4 из 7
Звук от этого дела был такой силы, будто взорвались гранаты.
Практически одновременно по той же причине возник пожар и в 7 отсеке. Сработала аварийная защита реактора.
На лодке была объявлена «Аварийная тревога», и она всплыла в надводное положение– отсеки загерметизировали, началась борьба за живучесть. Дизель-генератор запустить не удалось – он был неисправен. На лодке остался только один источник электроэнергии – электрическая батарея – ее хватило ненадолго.
В огне погибли пятнадцать человек. Несмотря на герметизацию, продукты горения скоро распространились по всей лодке. Управление борьбой за живучесть было перенесено на ходовой мостик.
В 2.00. уже 9 апреля через люк 8 отсека на верхнюю палубу вышел личный состав кормы. С собой они вынесли пятнадцать человек, получивших смертельные отравления угарным газом. Через некоторое время к месту аварии приблизился канадский транспорт «Clyv de оге». Он сделал потрясающие фотоснимки и ушел, не оказав помощи.
В течение суток все попытки связаться со Штабом флота и донести об аварии закончились неудачей.
10 апреля к лодке подошло болгарское судно «Авиор», с которого о случившемся удалось доложить в Штаб. Одновременно началась эвакуация экипажа. К этому времени в корме выгорели сальники размагничивающего устройства, и корма лодки стала заполняться водой. Какое-то время проникновение воды внутрь прочного корпуса удавалось сдерживать с помощью ВВД, но к 10-апреля весь запас ВВД был израсходован.
С этого времени лодка была обречена.
На третьи сутки после аварии к лодке прибыли советские суда «Саша Ковалев», «Касимов» и «Комсомолец». С лодки снимали оставшихся людей. Шторм не позволил взять лодку на буксир.
Говорят, когда командир К-8 капитан второго ранга Всеволод Бессонов докладывал в Штаб об аварии, то его спросили не о людях, а что с лодкой! «Вы бросили корабль?» После этого он понял, что должен умереть. Он вернулся на корабль и привел с собой почти всех офицеров – 21 человек. Командира БЧ-5, который говорил ему, что лодка теряет остойчивость, что идти опасно, он обвинил в трусости и выслал с корабля.
Зачем он повел на темный, заполняющийся водой корабль офицеров, один Бог ведает, но такое было время. Не повел бы – отдали бы под суд, а там и расстреляли б. Вполне. Атак– герой.
В 6.20 12 апреля К-8 затонула вместе со всеми, кто был на борту.
Всего погибли пятьдесят два человека. Семьдесят три спаслись.
Расчеты командира БЧ-5 были признаны верными, и все обвинения с него были сняты.
Погибших наградили посмертно.
До некоторых вдов награды так и не дошли.
О нем можно будет сказать потом, что глаза его не молчали.
Глаза – те окна, сквозь которые смотрит в этот мир душа, – не молчали. Они говорили, твердили, талдычили о том, чтоб мы не верили ни одному его слову.
Трудно держать в уме подряд несколько правд. Какая-нибудь да выскользнет.
Выручает только жаргон.
Он отвлекает внимание и не дает сосредоточиться на выскользнувшей правде.
У наших господ мало, а то и вовсе нет времени на разум. Разум – это же ум, хотя бы один раз, но если есть важная физиономия, густой строгий голос, делающий в словах ударения в правильных местах, и прочие орудия обмана, то ум становится лишним приобретением.
Избавление от него – во благо.
Ведь заведись в организме ум – там и до совести недалеко.
У всех правителей череп очень правильной формы.
Конечно, когда при рождении его доставали все мы знаем откуда, то он был слабый, легко меняющий свои очертания, но потом, со временем, когда биография правителя начала выправляться, то и череп претерпел благоприятные изменения.
Теперь же какой только череп былого правителя ни возьмешь в руки – так и не можешь сдержать своего восхищения. Что ни череп – то шедевр костоправного искусства.
Интенсивный падеж генералов не может не радовать.
Я вообще считаю, что вместе со званием «генерал» надо человеку вручать юбилейный револьвер. Ну, чтоб потом, на досуге, когда ему приспичит подумать о бренности, было чем чесать во лбу.
Земля очищается. Это только сначала на ней лежит куча навоза, а потом эта куча превращается в плодородную почву, и выгребные ямы только какой-то период служат по своему прямому назначению, а потом они уже служат культуре.
«Травля бедных остроумцев велась во все времена. Остроумие всегда приживалось не там, где приживалась власть.
Власть ею не венчана. Остроумцы взяли на себя труд очищать этот мир от мусорной кучи ходячих ошибочных мнений.
Власть же только тем и занята, что рожает эти мнения с превеликим избытком».
Вольтер (вроде бы).
Все, что мы знаем о президенте, – это то, что он имеет ум.
Предположить противное было бы неразумно.
Не всегда все дается. И потом – эти твердые решения… Я не знаю ничего тверже этих решений – что тебе скала или алмаз – звук пустой.
А тут… Я бы сравнил это все с ударом копытом осла.
Никогда не ожидаешь от осла ничего подобного – а вот и поди ж ты!
Именно в то место.
Никогда не теряю надежды обнаружить человеческое в правителе.
Пусть даже это будет самое что ни на есть неприличное.
19 марта 1906 года по указу императора Николая II в классификацию судов военного флота был включен новый разряд кораблей – подводные лодки. В состав Российского флота вошло 10 подводных лодок.
19 декабря 1900 года главный инспектор кораблестроения, член Морского технического комитета Николай Евлампиевич Кутейников составил «комиссию по проектированию полуподводного судна». Ее возглавил Иван Григорьевич Бубнов, корабельный инженер, преподаватель Николаевской морской академии и конструктор на Балтийском заводе. Подводные лодки тогда именовались миноносцами.
Проектирование началось с пустого места. В России к этому времени не было ничего, что касалось бы теории подводной лодки. Полный комплект чертежей миноносца разработал чертежник Яковлев.
5 июля 1901 года первая лодка была заложена на Балтийском заводе. 26 февраля 1902 года в список команды вошли «люди здорового сложения, хорошего поведения и некурящие» – 2 офицера и 8 матросов. Подлодку зачислили в состав судов флота 14 сентября 1902 года под названием «Миноносец № 150». В мае 1903 года ее спустили на воду. В начале июня ей присвоили наименование «Дельфин».
16 июня планировалось очередное учебное погружение у стенки Балтийского завода. Лодка была перегружена (из 34 матросов лишь четверо принадлежали к штатной команде «Дельфина», остальные были новичками). При погружении лодка опускалась быстрее обычного, и в люк хлынула вода. Спаслись 12 человек. Не пожелал спасаться лейтенант Черкасов, замещавший командира Беклемишева, с ним погибли еще 24 человека. Комиссия, расследовавшая причины трагедии, нашла их в… «совокупности неправильных действий лейтенанта Черкасова».
Именно с этих пор, то есть с самого начала строительства подводного флота, в гибели лодок будут обвинять прежде всего экипажи кораблей.
Конструктивные недостатки «Дельфина», а кроме того, полное отсутствие на нем спасательных средств не взволновали никого – не хотелось сразу же отваживать людей от такого перспективного дела, как подводная война.