Пятый всадник

От чего он умер?

Как перелом руки мог обернуться летальным исходом?

Играя желваками, Джейкоби бросил взгляд на патологоанатома:

– Вы в состоянии объяснить, что здесь произошло?

– Ну-у, судя по анамнезу… по его медкарте то есть, у мальчика наблюдался закрытый перелом правой плечевой кости и трещина в локтевой, – пожал плечами доктор Пол. – Если я не ошибаюсь, он упал с велосипеда.

– И все? – Джейкоби покачал головой. – Знаете, доктор, я в первый раз слышу, что падение с детского велосипеда ведет к летальному исходу. Впрочем, в вашей больнице, похоже, еще и не такое может случиться, а?

– Послушайте, – раздраженно ответил Пол, – мне строго-настрого запретили трогать мальчика, так что я вам ничего сказать не могу. Вообще без понятия, ясно?

– Ничего, доктор, – ответила я. – За вскрытие не переживайте. Этот мальчик едет с нами, в судебно-медицинский департамент при прокуратуре.

Глава 117

Девять утра – и почти девять часов с момента смерти маленького Джейми Суита. Мальчик умер на больничной койке, в окружении множества взрослых, поднаторелых в медицине людей, обещавших о нем заботиться.

Раздраженного Джейкоби я оставила на втором этаже, в компании с Чарли Клэппером и его бригадой. Эксперты обрабатывали все, что могло содержать улики: простыни, одеяло, подушку, детскую пижамку, вовремя извлеченную из мешка с грязным бельем, отправленного в больничную прачечную. Кто-то посыпал поверхности тальком, ища отпечатки пальцев, кто-то собирал с пола мусор… И еще один человек упаковывал пару кадуцейных пуговиц, которые бросили в пустой стакан, когда тело мальчика выносили из палаты.

Я делала обход: коридор за коридором, мимо моих же людей, занятых опросом врачей и младшего медперсонала. Сбор данных, определение точной последовательности событий. Кто, когда и где видел мальчика живым? Какие лекарства ему давали?

Кто дежурил прошлой ночью?

Кто обнаружил его смерть?

Родителей Джейми я нашла на втором этаже, в тесной неуютной комнате ожидания. Молодая чета, едва ли за тридцать обоим, забилась в угол, на лицах смесь ужаса и гнева, готовы верить всему – кроме того, что я им говорила.

– Какого черта?! – кричал на меня Мартин. – У него была сломана рука! Вы понимаете – рука!.. Я сейчас убью кого-нибудь!

– Верю, – тихо сказала я.

– Да? Да?! Лейтенант, я вам официально заявляю! Я просто требую! Вы лично отвечаете! Найдите, кто это сделал, кто убил моего сына!

Рядом с ним раскачивалась и стонала женщина. По щекам и шее у нее тянулись неровные ярко-алые вздутые полосы, где женщина ногтями содрала кожу.

– Я хочу умереть… – шептала она, цепляясь за руку мужа. – Господи, пожалуйста, дай мне умереть…

– Наш главный медицинский эксперт осмотрит Джейми, – сказала я, старательно пряча глаза, чтобы они не увидели моих слез. – Как только я узнаю, что случилось, я вам тут же сообщу. Мне очень, очень жаль…

Глава 118

Порой дует скверный ветер.

Охранник сопроводил меня в кабинет доктора Гарзы, оказавшийся на первом этаже, сразу за углом отделения неотложной терапии.

Противоестественно худая женщина с нарисованными бровями и длинными сиреневыми ногтями стояла неподалеку от двери, отправляя что-то по факсу.

Изо всех сил, пытаясь взять под контроль собственное дыхание и нервы, я показала удостоверение и потребовала доктора.

– Мистер Гарза был, но ушел, – ответила женщина, кидая взгляд на мою кобуру с пистолетом, что выглядывала из-под мышки. – Вероятно, он сейчас дома. Можно позвонить, если хотите.

Я вручила ей бумагу.

– Вот ордер на обыск его кабинета. Где ключи?

Отпирая дверь, женщина подарила мне длинный косой взгляд, затем прошла внутрь, звонко щелкнула выключателем. Подойдя к дальней стене, где стоял невысокий шкаф, открыла лежавший на нем древний серебряный портсигар.

Пусто.

– Странно, – сказала она. – Ключи от ящиков доктор Гарза всегда держит здесь… Очень странно.

Я приказала охраннику взломать замки монтировкой, а сама тем временем принялась методично переворачивать комнату вверх дном.

В шкафах оказались медкарты пациентов и медицинские журналы, до сих пор не вынутые из прозрачных пластиковых чехлов. Я переворошила сотни листов текста, графиков и меморандумов, ища хоть какую-нибудь подсказку, если даже и не улику.

Полный ноль.

Вытащив ящики стола, рассыпая по ковру ручки, карандаши и скрепки, я шарила по закоулкам, надеясь отыскать, скажем, латунные пуговицы, некое украшение, больничный браслет с именем – словом, любой сувенир или трофей, который маньяк может оставить себе на память о жертвах.

Под руки попадалось все, что угодно – настоящий канцелярский рай, – кроме единственно важного и нужного.

На крючке за дверью обнаружился одежный чехол, с какими люди ездят в командировки.

Я дернула застежку-молнию, вытряхнула содержимое: синий спортивный пиджак; серые брюки; черный кожаный пояс; две сорочки, одна бледно-розовая, другая синяя; комплект нательного белья; кожаный галстук-шнурок с чехлом. В кармане пиджака отыскался черный футляр – диагностический набор в комплекте со шприцами и флаконами инсулина.

Гарза, выходит, диабетик.

Крошечный дорожный несессер был полон самых обычных вещей: зубная паста, щетка, бритва, несколько облаток со снотворным, полдюжины антацидных таблеток, пилюли для борьбы с эректильной дисфункцией…

Да, но зачем ему такой дорожный набор?

Чтобы переодеваться в свеженькое перед появлением в зале судебных заседаний?

Или после ночи, проведенной с подружкой?

Как бы то ни было, это вовсе не свидетельствует о совершенных преступлениях.

Я еще рылась в уголках чехла и выворачивала наружу карманчики, кряхтя от горького разочарования, когда зазвонил мой «Некстел».

– Я в раздевалке для санитаров, – сказал Джейкоби и сделал паузу, чтобы прокашляться, после чего произнес слова, от которых меня потянуло назвать своего будущего первенца Уорреном. – Давай, Линдси, сюда. У меня тут кое-кто задержан по подозрению в убийстве.

Глава 119

Серьезно?! Вот она – справедливость! Должно быть, наш тяжкий труд и весь тот риск, что мы на себя принимаем, наконец-то начали приносить плоды. Итак, что же это за монстр?

Всполошенная толпа из младших медработников жалась к задней стене раздевалки. Кто-то что-то мяукал насчет гражданских прав и свобод, кто-то открыто глумился над копами, которые болторезными ножницами срезали замки на запертых шкафчиках.

Плотно сбитый, хмурый Джейкоби напоминал скорее борца-тяжеловеса, нежели сотрудника полиции. Он стоял возле темнокожей дамы в синей униформе, сидевшей на центральной скамейке между рядами шкафчиков. Не думаю, что хотя бы раз ее видела раньше.

Ей было лет сорок с небольшим; мало примечательное овальное лицо, короткие прямые волосы. На цепочке вокруг шеи висел талисман: золотая фигурка молящегося ангела.

Завидев меня, она уронила голову и что-то простонала себе под нос. Любопытно. Она знает, кто я такая? Мы наконец-то отловили убийцу?

– Эту дамочку я попросил проехать с нами, чтобы прояснить кое-какие вопросы, а она взяла и кинулась наутек, – пояснил Джейкоби.

С этими словами он показал мне небольшую пластиковую коробочку, заполненную кадуцейными пуговицами. Я взяла ее в руки и уставилась в ворох тускло отсвечивающих латунных кружочков.

Бросив взгляд на Джейкоби, я позволила себе небольшую, хотя и триумфальную улыбку.

– Нашли на верхней полке у нее в шкафчике, – сказал он. – Я отправил Конклина с Сэмьюэлзом в участок, за ордером на обыск ее квартиры.

– Как вас зовут? – спросила я женщину.

– Мари Сен-Жермен. Что это за акцент?

Висевший на шнурке бейджик пояснил, что владелица выполняет функции ассистента для дипломированных медсестер. Другими словами, в ходе своей работы эта санитарка перемещалась с этажа на этаж, из отделения в отделение, проникая в том числе и в палаты пациентов.