Трактаты

Скажи же, эту одну, которую вы называете нетварной, божественность, вы считаете также и невидимой, или нет?

ВАРЛААМИТ: Не только невидимой, но и непостижимой уму, и непричаствуемой; ведь мудрый паче кого бы то ни было в божественном Максим говорит: «Един Бог, потому что едина божественность, Единица безначальная, простая, сверхсущностная, неделимая и нераздельная»[409], а не умопостигаемая (νοητη), ни видимая, ни причаствуемая.

ПРАВОСЛАВНЫЙ: Отлично! То, что вы приводите это речение святого лишенным жизненно важного [контекста], будет показано позже. Пока же пусть остается. Кажется ли тебе, что все святые думают и учат так?

ВАРЛААМИТ: Очень даже.

ПРАВОСЛАВНЫЙ: По крайней мере, более других точный в словах о Боге (εν θεηγορια) Василий, во многих местах [своих сочинений] это говорящий и всегда так думающий, с другой стороны в некоторых случаях сам говорил о «красоте» поистине Сильного, то есть Бога: «умопостигаемая Его и созерцаемая красота; ведь[только] то поистине красиво, что превосходит всякое человеческое восприятие и возможность, и постижимо одной лишь мыслью» [410] . Не кажется ли тебе, что Того же Самого Бога божественность он называет не только абсолютно непомыслимой, но и умопостигаемой? И не только умопостигаемой, но и созерцаемой? Поэтому он и дальше говорит: «видели же Петр и Сыны громовы на горе Его красоту, светлейшую светлости солнца, и удостоились воспринять очами начатки Его славного[второго]пришествия»[411] .

ВАРЛААМИТ: И где такое говорит великий Василий?

ПРАВОСЛАВНЫЙ: В «Нравственных словах», разъясняя сорок четвертый псалом Давида. Пусть выступит также и согласный с ним великий в богословии Григорий, ибо и он, воздав почести единой невидимой и непомыслимой божественности почитаемой Троицы, затем сам же негде пишет: «Свет – и показанная на горе ученикам божественность, превышающая крепостью слабое зрение» [412] . Видишь, что и он знает божественность Бога не только невидимую, но и видимую, которая тоже является нетварной, поскольку нетварен и соответствующий ей свет? Так же точно и Златоустый отец назвал его лучом божественности, «ибо светлейшим Себя Самого,– говорит он, –явился Господь, когда божественность показала свои лучи»[413]. А Симеон, боговдохновенный толкователь (μεταφραστης), говорит, что главный из богословов Иоанн, «видел на горе саму приоткрывшуюся божественность Слова»[414] . Но и пересказывая вкратце [учение] богоносных отцов, он говорит: «поскольку всякое помышление входит в сердце через представление чувственных[предметов], то тогда освещает его[т.е., сердце]блаженный свет божественности, когда оно совершенно упразднится от всех[них]и станет свободным от их образов»[415], если действительно эта светлость показывается чистому уму по лишении всех мыслей. А что не только видится, но и причаствуется этот самый свет истинно созерцающими, показывает говорящий, что «награда за добродетель – это стать богом и облистаться чистейшим светом, став сыномъ оного дня [416] , который не обрывается мраком[417], ибо его творит иное Солнце, испускающее истинный свет, Которое сообщает достойным постоянный и не переменяющийся свет и самих причастников оного света делает иными солнцами»[418],просвѣтятся бо , – глаголет, – праведницы яко Солнце [419] . Поэтому божественный песнопевец Митрофан [420] , воспевая, говорит: «трисiяннаго свѣта, Блаже, и единагосиянiя Божества насладитися сподобины» [421] . И еще: «Иже по существу невидимое Слово, [яко]человѣкъ узрелся еси, человѣка призываяко причастiю Твоего Божества»[422] . Видишь ли ясно, что не только абсолютно невидима, непомыслима и непричаствуема божественность, но и – [правда] для одних лишь святых – непостижимым образом видимой, умопостигаемой и причаствуемой является божественность Бога? Так что вы, называя тварной сию сущую превыше ума Божию божественность и светлость, – ведь она хотя и причаствуется, видится и уразумевается, но, как ты слышал, неизреченно является святым, когда от крайней чистоты их сердце становится свободным от образов и видов, – разве [тем самым] вы не явным образом делаете тварью Бога?

Но поскольку вы и нетварной называете Его божественность, то Бог у вас получается сложным и, так сказать, тварно-нетварный, состоящим из двух весьма противоположных [одна другой] божественностей – тварной и нетварной. А если вы не согласитесь говорить так, поскольку невозможно, чтобы один и тот же Бог имел тварную и нетварную божественность, то вам тогда явно угрожает опасность чтить двух богов, противоположных друг другу: одного обладающего тварной, а другого – нетварной божественностью. Так что вы, сами очевидным образом недугуя гнуснейшим двубожием, как вы явили это в этом году на Соборе, ложно обвиняете в этом нас и всех святых, проповедующих единого во всех отношениях Бога, ибо и великий Дионисий богословствовал об одном и том же Боге иногда как о могущем быть видимым, помышляемым и причаствуемым, а иногда как о невидимом, непричаствуемом и непостижимом для ума; или, говоря обобщенно, всецелоумомостигаемом (παννοητον) [423] и не поддающемся постижению умом (ανεννοητον), тогда как о том, чтобы Он был одновременно тварным и нетварным Богом, как обладающий тварной и нетварной божественностью, мы до сего дня еще не слышали.

ВАРЛААМИТ: Мы из всего этого заключаем (συναγομεν) об одной божественности.

ПРАВОСЛАВНЫЙ: Но смотри, не делается ли это для вас предлогом единую божественность Божию худо сжимать (συναγειν) или беззаконно рассекать на две (διχοτομειν), из каковых нечестий в какое-либо одно впадает всякий, кто худо понимает единство божественности. Есть же такие, которые и оттого, что утверждают как будто бы одну [божественность], впадают в оба эти диаметрально противоположные друг другу нечестия. Вот вы, например, говоря об одной из них, утверждаете же, что абсолютно невидимая и непомыслимая божественность является одним и тем же и ничем не различается по сравнению с видимой и умопостигаемой, о которой говорит великий Василий, и таким образом собираете из них одну, или говорите, что эта одна составлена из тварной и нетварной?

ВАРЛААМИТ: Отнюдь нет! Не думай, что мы настолько безумны. Но от видимой к абсолютно невидимой и единственной нетварной божественности мы возводим мысленное [начало] души и таким образом чтим единую нетварную божественность – саму сущность Божию.

409

Максим Исповедник. Главы о богословии, 2,1. PG 90,1124D– 1125А(р. п.: Кн. 1. С. 233); Главы различные, 1,5. PG 90,1180F (р. п.: Кн. 1. С. 257).

410

Василий Великий. Беседа на псалом 44, 5. PG 29, 400С. См. также его же Беседу на псалом 29, 5. PG 29, 317В.

411

Василий Великий. Беседа на псалом 44, 5. PG 29, 400CD.

412

Григорий Богослов. Слово 40, 6. PG 36, 365А (р. п.: С. 546).

413

Источник цитаты не обнаружен.

414

Симеон Метафраст. Εις Ιωαννην ευαγγεελιστην, 1. PG 116, 685D.

415

Источник цитаты не обнаружен.

416

1 Сол. 5:5; 8.

417

Василий Великий. Беседы на шестоднев, 2, 8. PG 29, 52А (р. п.: С. 39).

418

Он же. Беседа на псалом 33, 9. PG 29, 373А (р. п.: С. 303).

419

Мф. 13:43.

420

Интересно, что св. Григорий называет «божественным» митрополита Митрофана Смирнского, отлученного Константинопольским Собором 879 г. за отказ воссоединиться с патриархом Фотием, в оппозиции которому он состоял со времен фотианско-игнатианских споров, и скончавшегося вне общения с Церковью.

421

«Τρισσοφαοθς αιγλης, αγαθε, και ενιαιας αστραπης θεοτητας απολαυσαι καταξιωσον ημας» – таких в точности слов не находим в Троичных канонах Митрофана, ибо хотя по сноске в греческом тексте читаем: «Канон троичен 3-го гласа, песнь 1, тропарь 1», но в означенном тропаре усматривается лишь малое сходство с приведенным текстом. Впрочем, в одной из рукописей вместо Митрофана упоминается Феофан.

422

Канон троичен 3-го гласа, песнь 1, богородичен. Наш перевод несколько отличен от данного в славянском «Октоихе», где греческое «ωφθνς» вместо «узрелся» переводится как «явился».

423

Дионисий Ареопагит. О божественных именах, 2, 4. С. 252 (р. п.: С. 253).