Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 70 из 84

Я вынужденно заткнулся, ощупывая языком зубы. Вроде все на месте. Затем я вновь подал голос:

– Может, все-таки я пойду?

Чего я хотел меньше всего – так это идти. И искренне надеялся, что после моего оскорбительного гыгыканья Рыжий никогда со мною не согласится. Хотя бы назло. Скорее, он сам потащится к посреднику за адресом…

Мысль о том, что идти придется действительно ему самому, наконец-то посетила рыжую голову. Некоторое время он, как видно, еще раздумывал – смотрел то на меня, то на шофера, перебирая варианты. Однако никаких вариантов получше у него в данный момент не было. Как в старой загадке про волка, козу и капусту. Чур – я не капуста!

Рыжий витиевато выругался. Белый клоун поглядел на него с уважением. Сам он, похоже, кроме простенького слова из трех букв ничего художественного изобразить не смог бы.

– Пойду я, – подвел итог Рыжий, хорошенько отругавшись. Мой план начал претворяться в жизнь. Я опустил голову, чтобы Рыжий вдруг не заметил на моей физиономии оттенок самодовольства. – Ну, где его дверь?

– Вон та, – я показал головой в направлении бредихинской хибары.

– Там, где лестница без перил? – уточнил Рыжий, уже прикидывая, как лучше подойти.

– Вроде там, – кратко подтвердил я. – Так мне объяснили.

– Курятник, а не дом, – оценил Рыжий бредихинскую халупу.

– Ломать пора, – согласился я. – И строить здесь закусочную из стекла и бетона. А потом еще…

Мои бодрые разговоры в строю Рыжему не понравились. Он профилактически дал мне по зубам, на всякий случай проверил крепость узла на моем ремне и даже подтянул узел потуже.

– Гляди за ним во все глаза! – приказал он Белому. – Если что, стреляй. Пистолет держи наготове. Понял?

– Угу, – ответил Белый клоун и после паузы с запинкой добавил: – Бля.

Он вытащил свой шпалер, направил на меня и грозно завращал глазами. На человека неискушенного это могло бы произвести большое впечатление. На искушенного – весьма среднее. Пистолет он не снимал с предохранителя. Возможно, верил, что справится со мною без оружия. Сила-то у него и вправду была – иначе они бы меня фиг скрутили.

– Правильно, – сказал Рыжий. – Так держать. Дав последнюю инструкцию, он открыл заднюю дверцу и выбрался из машины. Хлопнула дверца. Хлопок был почти настоящий – какой бывает, когда замок щелкает. Правда, на этот раз замок щелкнул немножечко вхолостую: Рыжий поспешил и насмешил людей. Меня, по крайней мере. Моя задача упростилась в два раза. Оставалось еще решить проблему с Белым клоуном…

Я бросил взгляд в сторону Рыжего. Тот уже скрылся за горкой мусора и скоро обязан был появиться на бредихинской лестнице. Сколько у меня будет времени после того, как Рыжий постучит в дверь? Минута-полторы. Сначала мордоворот повторит все мои ошибки: будет стучать до тех пор, пока не догадается, что дверь не заперта. Потом начнет озираться. Потом войдет… Может, в моем запасе даже две минуты. Но лучше рассчитывать на полторы… Так, теперь шофер. Ишь, смотрит на меня во все глаза и целит прямо в нос. Нос зачесался с новой силой, как только я о нем вспомнил.

– Мне бы поссать, – жалобным тоном сказал я Белому.

– Потерпишь, – рассудительно ответил тот.

– Я прямо очень хочу… я от ВДНХ еле дотерпел… – заныл я, нагнетая страсти. – Мочевой пузырь может лопнуть… прямо здесь, в салоне…

Я не надеялся разжалобить шофера-мордоворота. Я хотел, чтобы слова мои подействовали на него по-другому. Такие типы, привыкшие подчиняться, весьма гипнабельны.



Поныв еще секунд пятнадцать, я заметил, что слова мои сработали. Ну, еще немного! Белый беспокойно заерзал на сиденье: он уже вспомнил про собственный мочевой пузырь и ему тоже захотелось. Давай-давай, ерзай. Чем больше ты станешь об этом думать, тем сильнее тебе будет хотеться. Я заметил, как на лестнице уже в пределах моей видимости показался Рыжий. Вот он постучал в дверь…

– Был такой астроном, Тихо Браге, – проныл-простонал я. – В древности. На банкете у короля захотел отлить. Но неудобно ему было отпроситься поссать…

– Почему, бля, неудобно? – осведомился Белый, ерзая все сильней на сиденье.

– Потому что король рядом был… – разъяснил я, гримасничая, как от боли. – И знаешь, чем все закончилось? – Я переигрывал, и Рыжий бы раскусил мои фокусы. Но не Белый.

– Чем? – с тревогой спросил мой шофер-конвоир.

– Умер, – стонущим голосом закончил я эту ужасную историю про Тихо Браге. – Лопнул мочевой пузырь… о-ох! Ну пусти, а то я прямо здесь…

Белый, однако, уже меня не слушал. Под влиянием моего рассказа он презрел все инструкции и выскочил прочь из машины. Как я и надеялся, пристроиться он решил именно к заборчику перед машиной. Сквозь переднее стекло я видел его мощную спину. Мочись-мочись, мысленно подбодрил я его. Не бери пример с Тихо Браге.

Если хорошенько откинуться на сиденье, то длинный рычаг ручного тормоза можно двигать от себя ногой, а кнопку давить лодыжкой. Чуть от себя… Кнопочку… Еще от себя… Еще кнопочку… Шаг за шагом. Мочевой пузырь у Белого, на счастье, был будь здоров, и опорожнял его Белый вдумчиво… Шаг рычага – кнопочка – шаг… Машина слегка пошевелилась. Но еще не в такой степени, как требовалось… Мне оставался еще буквально один шажок, от силы два – как вдруг Белый обернулся. Не потому что заподозрил что-то неладное, а потому что закончил свое дело и теперь удовлетворенно застегивался. Пистолет у него был где-то в кармане или в кобуре под мышкой. Не на виду.

– Ты что де… – начал он, пытаясь одновременно и застегнуться, и вытащить свой шпалер.

Я с лихорадочной поспешностью вновь стал давить на рычаг ручника. Поспешишь – дальше будешь. От цели. Нога соскочила, а я потерял секунду, стараясь вернуть эту чертову ногу на исходную позицию. Тем временем Белый уже добрался до пистолета и целился через стекло мне в голову. Если бы он не был шофером этой тачки, я стал бы покойником. Но целых две секунды жизнь мне спасало профессиональное скупердяйство: убить меня означало бы разбить переднее стекло…

Я опять потянул на себя тормоз… Дьявол, как неудобно ногой! Шаг рычага – кнопоч… Нога соскочила, и я понял, что проиграл. Больше лишних секунд у меня не осталось. По напряженному лицу Белого я понял: сейчас он продырявит стекло и…

Та-тах!

Это стрелял на Белый. Выпалили где-то в отдалении, в районе дверей бредихинской хибары, а я получил секунду. Рывок! – и машина с отпущенным тормозом стронулась с места, подминая гневного шофера…

Ба-бах!

Вот это уже Белый клоун выпалил по переднему стеклу. Хорошо, да только поздно: я уже выкатился из задней дверцы и падал в песок. Захрустел под тяжестью кузова хлипкий зеленый заборчик, заорал шофер-мордоворот, увлекаемый собственной машиной в котлованчик… Виноват, это был, оказывается, уже целый котлован довольно приличной глубины. Котлованище. Через мгновение только край багажника выглядывал из ямы. И – ни шума, ни криков внизу.

Я заворочался в куче песка, стремясь встать. Удалось мне пока только сесть, и из положения сидя я принялся осматривать двор – дабы обнаружить второго из добрых людей. Рыжего клоуна.

Сначала я вообще ничего не увидел. Потом заметил, наконец, некоторые следы его присутствия: дверь хибары старика Бредихина уже была открыта и болталась на одной петле, а от лестницы, ведущей вниз, остался жалкий огрызок. Пока я рассматривал эти следы разрушений, из двери выглянул сам Бредихин. И во время нашей первой встречи старик с берданкой выглядел страшновато, а уж теперь – и вовсе напоминал первобытного охотника. Если, конечно, допустить наличие у первобытных людей огнестрельного оружия.

– Квартиру ему… – сказал Бредихин и радостно сплюнул вниз. После чего дверь со скрипом встала на прежнее место.

Я проследил за траекторией плевка Бредихина и понял, что Рыжего мне опасаться больше нечего: мусорная горка под бредихинской лестницей увенчалась неподвижной фигурой в костюме в крапинках конфетти. Рыжий затылок был неподвижен. Как видно, рыжий мордоворот точно исполнил мою смертельную инструкцию: сказал и про квартиру, и про Оливера.