Страница 50 из 51
Нам, русским, подобное особенно хорошо знакомо. Говорить о еврейском происхождении кремлевских деятелей эпохи “светлого капиталистического сегодня” никак нельзя, хоть имя им легион. Вот недавно в “Международной еврейской газете” гласно объявил ее редактор, что глава президентской администрации Александр Стальевич Волошин — еврей. Так вот и написал, и ничего. Мы-то знали, что его дед, из “пламенных революционеров”, назвал сына Сталием в честь известно кого (лавров дедушке это, впрочем, не принесло). Но нам писать о том не положено, начнется гвалт, а то и похуже. Разрешается болтать всякое в печати только об известном “сыне юриста”, он словно еврейский “клоун у ковра”, о нем всякое можно. А вот о супругах нынешних деятелей — ни-ни. Даже про Наиссу Иосифовну Штиль, хоть о том давно уже знают “все”...
Заканчивается книга главой с примечательным названием “Что делать?”. (Авторы, видимо, учились в советской школе, ибо в Калифорнии подобного вопроса не задают, там с младенчества знают ответ: делать деньги.) Так вот здесь рассматриваются возможные меры для преодоления “антисемитизма” во вселенском масштабе. Разбираются сперва три из них: ассимиляция, переселение в Израиль (“сионизм”) и обращение большинства человечества в иудаизм. Все это, по заключению авторов, не принесет искомого результата.
Но есть еще один способ, и авторы четко определяют его: “Отпор проявлениям антисемитизма”. Приведем ключевое суждение по этому исключительно важному сюжету:
“Наиболее распространенная реакция евреев на антисемитизм должна заключаться в том, чтобы давать ему отпор повсюду, где бы он ни проявлялся, а также в том, чтобы выявлять его истоки и подавлять их, не ожидая взрыва насилия...
Во всем, что касается борьбы с антисемитизмом и его антисионистским воплощением, еврейство свободного мира действует, как хорошо отлаженные часы. Евреи научились эффективно использовать средства массовой информации, писать петиции к общественным деятелям, устраивать демонстрации, а также организовывать предвыборные кампании в пользу кандидатов, готовых бороться против местных и международных антисемитов. В мире, который в значительной степени зависит от того, кто стоит у власти, и от насаженных в массовое сознание стереотипов, для выживания евреев очень важно, чтобы к власти приходили такие люди — евреи и неевреи — которые считают эту борьбу своим делом”.
Читаешь это с чувством, как будто речь идет о нынешней России. Так давайте же задумаемся и мы все, как лучше организовывать петиции, демонстрации и предвыборные кампании? Чтобы стать, значит, “хорошо отлаженными часами”. Тогда, может быть, в Кремле придут к власти люди, которые будут считать русское дело “своим делом”.
Ф.Кузнецов • Ответ посреднику (Наш современник N1 2001)
ОТВЕТ ПОСРЕДНИКУ
Лев Колодный в своем письме в редакцию журнала “Наш современник” (№ 11, 2000 г.) упрекает меня в том, что я затронул его “честь и достоинство”, когда в журнальном варианте книги “Шолохов и анти-Шолохов. Конец литературной мистификации века”, опубликованной в “Нашем современнике” (№ 5,6,7,11), посвятил ему главку “Посредник”. В ней рассказывалось о его “сговоре” с владелицей рукописи “Тихого Дона”, у которой пятнадцать лет назад Колодный обнаружил рукопись романа. Он называет этот мой рассказ “вымыслом” и грозится судом.
Приведу дополнительные аргументы в подтверждение своей точки зрения — на суд читателя.
Лев Колодный пишет в своем письме: “Идя по следам Михаила Шолохова в Москве, я нашел в 1984 году рукописи “Тихого Дона”.
И это — правда.
Как правда и то, что, пока Институт мировой литературы не нашел в 1999 году эти рукописи вторично , никто их в глаза не видел, потому что все эти пятнадцать лет имя их владельца, равно как и их местонахождение тщательно скрывались Л. Колодным от общественности. Все эти пятнадцать лет в зарубежной и отечественной прессе, на радио, телевидении шел черный накат на доброе имя М. А. Шо-лохова, который был объявлен литературным вором, а главный аргумент в его защиту — черновики “Тихого Дона” — ни сам Шолохов, ни его наследники, ни литературная наука не имели возможности предъявить миру.
В 1995 году Л. Колодный, выступая в качестве посредника от имени анонимного владельца, предложил Институту мировой литературы выкупить рукописи “Тихого Дона” — за полмиллиона долларов. Это предложение поставило нас в тупик.
Во - первых, требуемая сумма была совершенно нереальна. А во-вторых, для приобретения рукописи, даже для ведения переговоров о ее приобретении, необходимо было знать имя владельца — чтобы установить права на владение рукописью, без чего ни о какой покупке ее, тем более за такие деньги, не могло быть и речи. Однако Л. Колодный категорически отказался это имя назвать, предложив вести все дела только через него, как представителя анонимного продавца рукописи, которой может выступить только инкогнито.
Было непонятно: что стояло за столь своеобразным предложением о покупке рукописи, которое на поверку оказывалось чистой фикцией, поскольку никто не выложит полмиллиона долларов анониму за рукопись, неизвестно как оказавшуюся у него.
Между тем в “Известиях” была опубликована статья “Тихий Дон” течет на Запад”, в которой сообщалось, что поскольку в нашей стране не проявлен должный интерес к приобретению рукописи “Тихого Дона”, она — по частям, постранично — уходит на Запад.
Рукопись Шолохова является национальным достоянием, и тайный вывоз ее за рубеж был бы уголовным преступлением. “Нежелание” нашего государства, и в частности ИМЛИ, приобрести “втемную” рукопись “Тихого Дона” за полмиллиона долларов как бы оправдывало эти противозаконные действия. К счастью, они не увенчались успехом: без подтверждения юридических прав на владение рукописью никто за рубежом связываться с ее покупкой не захотел.
Вопрос о том, имел ли анонимный владелец рукописи “Тихого Дона” юридические права на нее, и был главным вопросом в этой детективной истории. Ответ на него содержится в письме дочери писателя Марии Михайловны Шолоховой, которое мы получили уже после публикации в журнале глав из книги “Шолохов и анти-Шолохов”. Мария Михайловна, которой семья Шолоховых предоставила генеральную доверенность на ведение своих юридических дел, пишет: “После смерти папы (1984 г.) мы с братом Мишей долго думали, с чего нам начать поиски затерявшейся рукописи “Тихого Дона”. Мнение было одно: рукопись не могла бесследно исчезнуть. Хотя бы часть ее должна была где-то находиться...
Незадолго по смерти папы (1984 г.) я познакомилась с Л. Е. Колодным, который параллельно с нашими поисками занимался своими изысканиями. Но хождения наши были почти к одним и тем же людям.
В 1985 году (точную дату я, к сожалению: не помню) мы: я, брат (Михаил Михайлович Шолохов. — Ф. К. ) и Юрий Борисович (Лукин — редактор сочинений М. А. Шолохова — Ф. К. ) решили съездить к тете Моте (так мы называли с детства жену В. Кудашева Матильду Емельяновну). Они с Наташей жили тогда в Матвеевском.
Как мы ни просили т. Мотю вспомнить годы войны, поискать в д[яди] Васиных книгах, рукописях хоть что-то, от чего мы могли бы “оттолкнуться” (может, письмо мужа или письмо папы), она и слушать не хотела, что отец мог что-то оставить у них на хранение “до лучших времен”. Говорила, что часть рукописей пропала при переезде на новую квартиру. Горевала вместе с нами, но не показала ни одного письма (а муж не мог ей не писать!)...
Отношения у нас с Кудашевыми до последнего были по-родственному доброжелательными. Заподозрить их в чем-то никому не могло прийти в голову. Каждый из нас посчитал бы это кощунством”.
Однако это кощунство состоялось, и совершила его Матильда Емельяновна. Еще за год до встречи с наследником Шолохова в 1984 году, когда был жив М. А. Шо-лохов, она поручила Л. Колодному заняться продажей чужого достояния — рукописей романа “Тихий Дон”. Той самой многострадальной рукописи, которую Шолохов в свое время привез в Москву на писательскую комиссию, разбиравшую несправедливые обвинения Шолохова в плагиате. Рукопись эту Шолохов оставил у своего друга, писателя Василия Кудашева, который сгинул в войну, задолго до того, как тот женился на Матильде Емельяновне. И вот теперь она решила эту чужую рукопись — инкогнито, через Колодного — продать.