Страница 39 из 51
Авторами термина laissez-faire (политика невмешательства), ставшего главным лозунгом свободной рыночной экономики, были люди, ставившие во главу своей программы обобществление земельной ренты. Если быть точными, то они употребляли термин “совладение” землей государством. Первыми об этом заявили в XVIII веке французские экономисты, которых иногда называют физиократами и которые были предшественниками Адама Смита и вдохновителями земельных реформ во всей Европе. Среди них наиболее известны имена Франсуа Кенэ и А. Р. Жака Тюрго.
Именно с этого времени люди научились определять стоимость земли, а само понятие “земля” было расширено за счет включения в него и других природных ресурсов. Аграрии могут вздохнуть облегченно и, возможно, будут удивлены: с точки зрения общей рыночной стоимости сельскохозяйственные земли далеко не лидеры. Значительный налогооблагаемый рентный излишек создается не сельскохозяйственными землями. Исключение составляют разве что самые плодородные и оптимально расположенные.
Наиболее ценными являются, без сомнения, городские земли. Я располагаю данными, говорящими о том, что более половины стоимости городской недвижимости — это стоимость земли. В крупных городах, занимающих ключевое местоположение, стоимость единицы площади земли достигает астрономических высот, превращая большинство других стоимостей в лилипутов по сравнению с собой. Например, на пике японского бума в 1990 году ценность земли в огромном Токио была настолько высокой, что небольшой земельный участок под императорским дворцом стоил столько, сколько стоят все земли в Калифорнии! В то же время в самой Калифорнии большая часть стоимости земли сконцентрирована в городах, и это при том, что Калифорния является одним из ведущих сельскохозяйственных штатов США. Поэтому и в России точно так же, как и в любой другой стране, городские земли представляют собой огромный налогооблагаемый потенциал.
Еще одним ресурсом (а следовательно, частью земли), природу и ценность которого люди только сейчас начинают смутно осознавать, являются частоты радиоволнового диапазона. В век коммуникаций стоимость этого ресурса растет быстрее, чем скорость ракет, запускающих искусственные cпутники земли для передачи сигналов в соответствующем диапазоне. Каждый спутник требует специальной ориентировки в эфире, иначе это не что иное, как просто космический хлам. Один ничем не примечательный американский предпринимaтель Крег Маккау набрал кучу прав на использование диапазонов волн для радиотелефонии и несколько лет назад продал их компании AT&T за 12 млрд долл. США. Затем Маккау стал партнером Билла Гейтса, самого богатого американца, в фирме Teledesic, которая занялась запуском многочисленных спутников с целью сосредоточить в своих руках права на радиоволновые диапазоны всего мира, включая и Россию, чтобы доминировать в мировых коммуникационных системах. Радиоволновый диапазон — это природный ресурс, но даже в таких странах, как США, он принадлежит правительству. Чтобы у государства сохранялась возможность получения дохода от будущего роста стоимости природных ресурсов, следует придерживаться правила: не продавать ресурсы природы, а сдавать их в аренду на определенное время. Для защиты экономических интересов общества не следует скупиться на расходы по привлечению специалистов для подготовки договоров аренды: эти договоры — комплексные и сложные, но они принесут миллиардные доходы.
Третьим по ценности природным ресурсом являются углеводороды. Речь идет о гигантских суммах. Недавнее слияние фирм Ехоn и Моbil было оценено в 260 млрд долл., то есть в несколько раз больше, чем весь государственный бюджет России. На каком основании частный сектор распоряжается всей этой созданной природой стоимостью? Ряд стран, включая некоторых соседей России, полностью обеспечивают себя за счет подобных ресурсов. Так, Норвегия, в значительной степени обобществляя нефтяные доходы, подтверждает право называться государством благоденствия. Ее запасы нефти настолько велики, что простое изменение их оценочной стоимости в последние годы превышало величину всего ВВП Норвегии.
А что же российские ресурсы? Ни у кого не вызывает сомнений, что если бы они были надлежащим образом оценены и освоены производством, то приносили бы самые высокие доходы в мире.
В последнее время цены на нефть, как известно, упали. Однако у этого явления есть и oбopoтная сторона. Девальвация рубля увеличила стоимость российской нефти в рублях, так как нефть “зарабатывает” “твердую” валюту за рубежом. Правительство России признало этот факт введением специального налога на эти “свалившиеся с неба” доходы. Однако я попытаюсь доказать, что существуют гораздо более эффективные способы налогообложения ресурсной ренты.
Американский штат Аляска имеет возможность удерживать на низком уровне все другие налоги благодаря социализации части доходов от нефти, которые в противном случае оказались бы в руках основных владельцев акций двух корпораций (ARCO и ВР). Сохраняя низкие налоги, Аляска в то же время платит каждому жителю штата (будь то мужчина, женщина или ребенок) социальные дивиденды в размере 1 тыс. долл. в год. Для России это пример для подражания. Тем более что и в России есть ученые, предлагающие социализацию ресурсной ренты. Академик Дмитрий Львов пишет, что доходы от российских нефти и газа позволяют полностью покрывать потребности национального бюджета. Имеет смысл прислушаться к этому.
Многие страны “третьего мира”, такие, как, например, Венесуэла или Нигерия, имея значительные запасы нефти, не используют их в интересах народов своих стран, поскольку позволяют изощренным и жестоким иностранным корпорациям в тандеме со слабыми или коррумпированными внутренними дельцами присваивать нефтяные доходы. Проблема для России состоит в следующем: или следовать примеру этих стран и превратиться в бедную ресурсную колонию Запада, или ввести жесткий контроль за использованием своих ресурсов в интересах собственного народа. Тем более что России далеко за примером ходить не надо: Норвегия расположена совсем близко.
Другие ресурсы недр также имеют огромную ценность. Многие развивающиеся страны получают значительную часть своего национального дохода за счет “твердых” минералов. В Боливии, Габоне, на Ямайке, в Либерии, Новой Каледонии, Папуа — Новой Гвинее, Заире и Замбии поступления от минеральных ресурсов достигают четверти доходной части бюджета. Чили, Таиланд и Малайзия собирают меньше, но тоже очень внушительные суммы. Канадская провинция Саскачеван получает большой доход от урана и поташа; штат США Миннесота — от железной руды и так далее. В странах, богатых природными ресурсами, где не налажена система изъятия рентного дохода, этот доход оказывается в чужих руках. К таким странам можно отнести Южную Африку с ее золотом и алмазами, американские штаты Западная Вирджиния (уголь) и Миссури (свинец). Россия — настоящая кладовая минеральных ресурсов, и если они будут облагаться адекватными налогами, это поможет ей решить многие социальные задачи.
Общеизвестно, что для засушливых районов вода — это жизнь и самый ценный природный ресурс. Например, в Южной Калифорнии настолько велика потребность в воде, что ее берут из реки Фетер, расположенной в 600 милях к северу от штата, при этом воду приходится подавать вверх по протяженной долине Сан-Джокин с помощью насосов, а далее — через высокий горный хребет Техачапи и по тоннелю под горным хребтом Бернандино. Это очень большие расходы. Когда вода достигает Южной Калифорнии, ей приходится конкурировать с местной водой в реках Санта-Ана, Сан-Джасинто и других. От этого местная вода, бесплатно дарованная природой, становится такой же дорогой, как вода, доставляемая из отдаленного района на севере. Иными словами, из-за водного дефицита местная вода начинает приносить избыточный рентный доход, подлежащий налогообложению. Однако в Америке не спешат направлять эту добавленную природой стоимость в местные бюджеты. Государство, оплачи-вая сооружение дамб, каналов, трубопроводов из своего кармана, предостав-ляет возможность расходовать воду бесплатно. Таким способом субсидируют тех, кто отбирает воду у населения, чистый природный продукт превращают в так называемую рассеянную ренту, а общее достояние — в общую задолжен-ность.