Страница 58 из 71
Чтобы помешать его плану, она решила разыграть небольшую сценку ревности.
— Хочешь попросить извинения у другой женщины? — сказала она. — Можешь этого не делать… Будь доволен, что я вообще с тобой поехала!
— Мой коллега не женщина, дорогая Фуйико, а старый газетчик в толстых очках. Он ждет меня… Я обещал привезти материал для его газеты.
— Я не верю ни одному твоему слову. Ты просто хочешь перенести сегодняшнее свидание на завтра. Но… тебе это не удастся.
— Не будь ребенком, Фуйико… Я же тебе говорю, что мне нужно решить деловой вопрос.
Чем упорнее он настаивал на своем, тем большей становилась ее уверенность в том, что ему нужно срочно передать информацию.
— Если ты пойдешь к этой женщине, я сейчас же уйду, — сердито заявила она. — Со мной так не поступают!
Зорге показалось это очень смешным.
— Хочешь ты того или не хочешь, но разрешить мне отлучиться на две минуты ты должна. Для того, чтобы добежать до почтового ящика моего коллеги, мне больше двух минут не потребуется. А это время ты можешь спокойно посидеть в машине.
Он свернул на улицу Такасаки и, резко затормозив, остановился против единственного в этом районе многоэтажного дома.
— Хорошо… Делай, как хочешь, — фыркнула она. — Но я ухожу, мой дорогой!
В момент, когда он открыл дверцу, она распахнула свою.
— Сиди, пожалуйста, сумасшедшее создание! — прикрикнул он на нее.
Она все же вышла. Ссора с танцовщицей не входила в планы Зорге. Сев снова за руль, он захлопнул дверцу.
— Ну, садись, мой ангел, и будь благоразумна.
Она послушалась, но потребовала, чтобы он сразу же ехал дальше.
Зорге дал газ, и они помчались по ночному парку.
Его мысли вернулись к лежавшему в кармане листку. Что там написано, он еще не знал сам. Знал только, что Биргит задание выполнила и он получил информацию, которой добивался. И, кроме того… он не любил носить в кармане бумажки, которые могли бы его выдать. Секретные данные лучше всего держать в голове.
В зеркале он видел отражение горящих фар неотступно следовавшего автомобиля, а рядом грохотал поезд, шедший параллельно улице Такасаки. Зорге думал, как бы ему оторваться от преследовавшей его машины с людьми полковника Одзаки. В том, что за ним следили, он не сомневался.
Зорге резко свернул в один переулок, затем в другой и выехал к железнодорожному переезду, шлагбаум которого уже начал опускаться. Недолго думая, Рихард прибавил газ и на огромной скорости промчался под нависшим над машиной бревном.
— Это мой любимый спорт, — успокоил он свою спутницу. — Я всегда так делаю, когда подходит поезд.
В зеркале никого не было видно. Агенты полковника Одзаки остались по ту сторону железнодорожного полотна.
— Ловко проделано! — восхитилась девушка. — Действительно, очень увлекательный вид спорта.
232
233
Машина свернула в ярко освещенную аллею и остановилась у первого фонаря.
— Минуточку, детка… Мне самому любопытно…
— Что любопытно? — с волнением в голосе спросила девушка.
— Да вот этот материал, который из-за тебя я не передал моему коллеге.
— Ну хорошо… Любопытствуй… — разрешила она. — Ты ведь останешься в машине.
Он сунул пальцы в карман, стараясь отделить бумажку от денежной купюры.
Наконец он извлек записку Биргит и, повернувшись к танцовщице спиной, поднес ее к свету.
Она попыталась заглянуть через его плечо, но ничего увидеть не могла — Зорге держал записку слишком далеко.
— Бестактно, — с притворной обидой проговорила девушка, — в присутствии дамы читать каракули другой женщины!
— Перестань, Фуйико, — сложив бумажку, серьезно сказал Зорге. — Ты только что показала свой характер. Не начинай снова…
Он достал из кармана зажигалку и чиркнул. Кийоми поняла: он хочет сжечь записку! Тогда все пропало! Все кончено! Ужас охватил девушку.
— Разве твоему другу не нужен этот материал? Ты же собирался утром отвезти его.
— Да, собирался… Но текст такой короткий, что я его запомнил.
Зорге чиркнул зажигалкой еще раз, но зажигалка, как на грех, не работала.
— Спрячь эту штуку, — попросила она. — Нам надо ехать.
Ничего не ответив, он начал рвать бумажку на части: сначала на две, потом на четыре… восемь… Он рвал до тех пор, пока клочки стали настолько малы, что их трудно было держать в пальцах.
Наконец он опустил боковое стекло и, держа обрывки на открытой ладони, сдул их на улицу.
Хорошо, что в это время он не видел лица девушки. Кийоми не смогла бы скрыть свой страх и разочарование.
Она знала этот район. Это был аристократический квартал, где жили родственники умершей матери.
Машина Зорге выезжала на прибрежное шоссе. Вдруг,
234
как будто что-то вспомнив, Кийоми испуганно встрепенулась и почти крикнула:
— О, пожалуйста, Рихард! Найди где-нибудь телефонную будку. Мои хозяева, у которых я остановилась, завтра рано утром уезжают… Если они не оставят мне ключи, я не попаду в комнату.
— Японские дома всегда открыты, — ответил Зорге. — Или ты остановилась у европейцев?
— Да, конечно. В Омори… Мне надо обязательно сказать им…
Зорге не хотел задерживаться. Но когда они выезжали за город и у дороги показалась телефонная будка, он все-таки остановил машину.
— Только, пожалуйста, Фуйико, не рассказывай своей хозяйке слишком длинных историй, — попросил он. — Может, они спят, как моржи?
Дрожащими от волнения пальцами она набрала номер полковника Одзаки. Полковник, видимо, ждавший ее звонка, ответил сразу.
— Это вы, Кийоми-сан? Все в порядке? Приоткрыв дверь, она посмотрела, не идет ли за ней
Зорге.
— Нет… Впрочем, да! Слушайте меня… Я буду говорить очень быстро.
— Говорите, говорите, Кийоми-сан! Говорите, как вам нужно. Разговор записывается на пленку.
Не спуская глаз с машины, она быстро, но точно рассказала обо всем, что произошло, назвала место, где Зорге выбросил клочки записки, и сообщила, куда они сейчас едут.
— От вашей машины он оторвался, Одзаки-сан… На переезде, у шлагбаума… Сейчас за нами никого нет… Вы знаете, где находится его дача в Фунабаси?
— Знаю, знаю, Кийоми-сан! Не волнуйтесь! — кричал на другом конце провода полковник.
— Только, пожалуйста, Одзаки-сан, сделайте все побыстрее. Вы не можете себе представить, как мне трудно!.. Пожалуйста, помогите!.. Прошу вас… побыстрее!
Она хотела просить его об этом еще и еще, но он уже повесил трубку.
Девушка с минуту постояла в телефонной будке, провела рукой по влажному лбу. Затем, собравшись с силами, направилась к машине и подошла как раз в тот момент, когда Зорге собирался идти за ней.
— Ты оказался прав… Они действительно спят, как…
235
— Как моржи, — подсказал ей Зорге и открыл дверцу. Он нажал на стартер, мотор взревел, и машина снова побежала по прибрежному шоссе.
Остров Эносима — как бы вынырнувшая из моря гора, густо поросшая лесом, — расположен так близко от берега, что во время отливов на него можно пройти пешком, даже не замочив ног. Но чтобы попасть туда, не обязательно ждать, пока спадет вода. Этот маленький кусочек суши соединен с побережьем длинным деревянным мостом, по которому в дни летних отпусков устремляются многие тысячи жителей Токио и Иокогамы, избравших Эносиму своим местом отдыха.
И хотя на острове, пожалуй, нет ни одной ровной площадки, предприимчивый люд все же умудрился понастроить здесь множество чайных домиков, торговых палаток, увеселительных и питейных заведений. Некоторые из них, подобно ласточкиным гнездам, висят прямо над морем.
Царящая здесь все дни веселая суета ничуть не оскорбляет святости древнего храма, величественно возвышающегося на вершине горы. Даже наоборот, эта обитель многим служит благовиднейшим предлогом для оправдания прогулок на Эносиму. Чаще всего такой предлог используют молодые девушки, ибо храм на Эносиме считается самым подходящим местом для вымаливания у бога прощения за сломанные иголки. Поэтому любая благовоспитанная девушка, сломав во время домашнего шитья иголку, может заявить матери, что ей обязательно нужно пойти на Эносиму и умиротворить разгневанный дух иголки. Этим обстоятельством умело пользуются юноши и назначают здесь своим девушкам свидания. И впрямь, для тайных встреч трудно найти лучшее место, чем этот остров.