Дело Зорге

Он взял кинжал, встал на простыню, опустился на колени и повернулся лицом к императорскому дворцу.

Коснувшись лбом пола в честь его императорского величества, Танака отклонился назад, поднял кинжал и с силой вонзил в живот по самую рукоятку. Изнемогая от боли, рванул нож сначала вправо и затем вверх. Скрестив на груди руки, Танака упал лицом на простыню.

Старинный японский обычай, требующий искупления вины перед императором смертью, был соблюден представителем древнего рода по всем правилам. Теперь уже никто не посмеет обвинить его в бесчестье и говорить о нем с презрением.

228

***

В тот момент, когда Танака расставался с жизнью, а Биргит Лундквист вместе с другими ждала Рихарда в доме Бранковича, в ресторане «Старый Гейдельберг» воцарилась мертвая тишина.

Танцовщица Фуйико Нахара рука об руку с Рихардом Зорге возвращалась в зал.

Расстроенный рояль играл туш, удивленные гости повставали со своих мест, чтобы лучше видеть этого невероятного человека в паре с красавицей Фуйико. Подумать только! Ту самую женщину, которая несколько минут назад поставила его в неловкое положение, он ведет теперь к своему столу!

После минутного оцепенения удивленных гостей в зале «Старого Гейдельберга» разразилась буря восторженных аплодисментов.

Зорге шел уверенно и в то же время скромно.

— Но, господа, — подвигая Фуйико стул, успокаивал он неистовствовавшую публику, — почему такой шум? Я не могу спокойно провести свою даму к столу!

Его гости, не дожидаясь, чтобы их попросили об этом, быстро очистили место. Право Зорге спокойно посидеть с укрощенной красавицей было несомненным! Официант быстро сменил скатерть и поставил перед ними два чистых бокала. Нагао-сан открыл бутылку своего лучшего вина и, низко поклонившись, наполнил бокалы.

— Остаток вечера, — шепнул он Зорге на ухо, — прошу быть моим гостем.

— Согласен! — крикнул Рихард весело и так громко, что каждый из находившихся в зале услышал его. — Я согласен, Нагао-сан, быть вашим гостем… Но тогда разрешите и мне попросить вас наполнить бокалы всем присутствующим здесь господам за мой счет!

Не обращая внимания на доносившиеся со всех сторон радостные возгласы, он повернулся к девушке.

— Древние римляне, — говорил он ей, — правильно делали, что во время триумфального шествия ставили на золоченую колесницу раба, который стоял позади триумфатора и непрерывно шептал ему: «Помни, что смертен!»

— К сожалению, такого раба у вас нет, — быстро ответила она. — Или подобную задачу выполняет этот белый официант?

Зорге быстро обернулся.

229

Бранкович с поклоном протянул ему на маленьком подносе листок.

— Вы просили счет, господин доктор?

У Кийоми перехватило дыхание. Она была уверена, что записку для Зорге, о которой говорил Одзаки, принесут сюда. Поэтому внимательно следила за каждым его движением.

— Вы уже хотите уходить, господин Зорге? — промолвила она, чтобы как-то скрыть свое волнение.

Едва взглянув на счет, лежащий на подносе, Зорге с улыбкой ответил:

— Эту ошибку я сейчас исправлю.

Достав из кармана пачку денег, он бросил ее Бранко-вичу на поднос. Деньги он считать не стал и поэтому заметил, с каким вниманием она рассматривает счет.

— Фу, как нехорошо, — шутливо упрекнул ее Зорге. — Такая воспитанная девушка и смотрит, как расплачивается ее кавалер. Но если вы коллекционируете счета, то возьмите, — он протянул ей листок. — Подарите вашему другу банкиру… Эту сумму он учтет как накладные расходы, и ему соответственно уменьшат налог.

Кийоми охватил страх: она допустила страшную ошибку! Ей не следовало бы обращать внимание на этот счет. Это, конечно, не та записка, о которой так взволнованно говорил Одзаки. Трудно также предположить, что счет — это зашифрованная записка. Ведь тогда Зорге, несомненно, уделил бы ему внимание.

Уверенность этого человека выводила ее из равновесия. Он знает, чего хочет! А что делать ей? Как вести себя дальше? Найти ответ на эти вопросы Кийоми становилось все труднее. Ей нужно играть роль танцовщицы с сомнительной репутацией и в то же время быть интеллигентной, умной женщиной, которая своими хитростями должна завести этого опасного человека в ловушку. Но где та ловушка? Как его туда заманить? Пока получается как раз наоборот! Он затягивает ее все дальше и дальше. Ей становилось страшно от той роли, которую она взяла на себя.

Бранкович принес сдачу. Зорге, не считая, взял деньги и с веселым смехом дал официанту несколько бумажек на чай.

— На этот раз, надеюсь, все в порядке, старый мошенник?

Тот сделал вид, что вопрос Зорге оскорбил его.

— Прошу пересчитать, господин доктор!

230

Что-то в тоне официанта насторожило Зорге. Он быстро взглянул на Бранковича и все понял.

— Ну и манеры у этих людей! — недовольно проворчал он, обращаясь к девушке.

Зорге быстро пересчитал деньги, немного задержался на последней бумажке в десять иен и, удовлетворенно кивнув, сказал:

— Все в порядке, дорогой… За честность получи еще… — Он подвинул Бранковичу крупную банкноту. — Но это не только тебе. Свозишь свою малышку в Эносиму.

— Большое спасибо, господин доктор, — широко улыбаясь, поблагодарил повеселевший официант. — Теперь хватит и на прогулку в Эносиму.

Кийоми засмеялась.

— От вас, кажется, ни у кого нет секретов. Даже у официанта.

Зорге сунул все деньги в карман брюк, только десяти-иеновую бумажку положил в жилет.

Нагао-сан лично принес пальто Кийоми, и, раскланиваясь с господами, Зорге повел свою даму к выходу.

— Какая благодать! — воскликнул он, когда они вышли на улицу. — Какой воздух дарит нам матушка-природа! И все это совсем дешево! Зато как дорого стоит тот чад, из которого мне сейчас посчастливилось вытащить тебя, дорогая Фуйико!

Она протянула ему руку.

— До свидания, господин Зорге. Спокойной ночи! Он взял ее руку и крепко пожал. Но она не могла

уйти. Одзаки велел ей все время быть с ним, ни на секунду не спускать с него глаз. «Сейчас решается все… Все!» — пронеслось у нее в голове.

— Если нетрудно, довезите меня до остановки… До парка Уэно.

Зорге распахнул дверцу своей машины.

— Согласен… Довезу вас до парка Уэно. Она села в машину и забилась в самый угол.

Оба ехали молча, каждый думал о своем. Кийоми все ще не знала, как ей быть дальше. У него эта записка Или нет? Если она выйдет у парка Уэно, то игра проиграна… И вообще все проиграно. Но проиграть она не имеет права. Ведь говорил же Одзаки, что сегодня ночью решается все. Потому ее долг сейчас — быть с Зорге и… оставаться танцовщицей Фуйико Нахара с сомнительной репутацией. Ту другую баронессу Кийоми Номура, надо пока забыть. Побыть совсем! Все зависит от Фуйико Нахара. Поэтому

231

она должна вести себя, как Фуйико Нахара. Но как повела бы себя сейчас эта танцовщица? Дочь барона Номуры не знала, да и не могла знать это.

— Дал слово — сдержи! — сказал Зорге с иронией. — Мы в самом центре парка.

Она посмотрела в окошко. Кругом стояли деревья, поседевшие от яркого света автомобильных фар.

— Но моя остановка там… дальше.

— Возможно, дорогая Фуйико!.. А моя — здесь! Зорге снял руку с руля и протянул ее танцовщице,

как будто на самом деле хотел проститься.

Она взяла его руку. Что же делать? Теперь он, конечно, поедет туда, куда его зовет записка. Ведь эта бумажка для него важнее, чем все другое. Во всяком случае, намного важнее, чем какая-то танцовщица из «Гейдельберга».

— А куда вы сейчас поедете? — покорным голосом спросила девушка.

— Мне нужно быстренько кое-что завезти, а потом поеду в Фунабаси, к себе на дачу.

Она поняла, что записка уже у него в кармане. Видимо, он ее получил еще до того, как вошел к ней в комнату. А теперь… Теперь он передаст ее дальше!

— Пожалуйста… Не будем никуда заезжать… Поедем сразу в Фунабаси.

— Но для того, чтобы заехать по делу, мне потребуется не больше пяти минут. И тогда мы поедем прямо в Фунабаси.