Узкое место

— В коридоре. Заходить боится.

— Идем, Ксюша. Хватит тебе здесь мучиться. Такое шикарное платье провоняет.

Они вышли в коридор, где их ждала напуганная женщина.

— Как вас зовут? — спросил Марецкий.

— Зинаида Ивановна.

— Вы видели этого человека?

Майор протянул ей фотографию. Она долго и внимательно изучала снимок.

— Здесь он обрит наголо и на пять лет моложе. Можете вообразить его с волосами, даже с бородой и в очках.

— Да, да, борода была и волосы седоватые. Точно. Это он комнату арендовал. Он, точно. И рабочих привез он.

Майор забрал снимок и передал его Задориной.

— Идем вниз. Поговорим на улице. Здесь нам делать нечего, ребята закончат с формальностями.

Они направились к лестнице. Следователь разглядывала снимок с номером, сделанный в СИЗО.

— Вот, Ксения Михална, — говорил Марецкий, — это некто Владимир Хохлов. Какую роль он играет в общей команде, я не знаю, но яд принес он. И наводчиком на автобазу был он. Два года назад уволился с базы, продал дом, уехал в Москву. И свое личное дело забрал. Фотографию я нашел в картотеке СИЗО. Он сидел вместе с Петром Дементьевым. Советую почитать их личные дела. Вместе вышли и работали на автобазе, пока Хохлов не уехал. Они дружили. Думаю, что Хохлов не захотел травить старого кореша.

— Зачем же он засветился? Не мог кого-то другого подослать?

— Грабители и предположить не могли, что какой-то свидетель запомнит номер «Нивы», а любопытный мент поедет во Владимирскую область на автобазу и соберет фотографии шоферов. Но даже не в этом дело. Я думаю, что Хохлов не знал, с какой целью вызывают водителей с машинами. Во всяком случае, на первом этапе. И потому засветился. А когда ему дали яд, уже поздно было сворачивать с пути. Когда-то Хохлов и Дементьев спасли шкуру бандюкам, не выдали их, за что и отсидели срок. За молчание их не тронули. Приехав в Москву, Хохлов вновь повстречался со старыми дружками. Теперь они вышли в люди и легализовали свои капиталы. Парня как надежного мужика пригрели и дали работу. Но это лишь предположение, просто у Хохлова никого в Москве нет, а сам он с криминалом связываться не станет.

— Значит, нам надо проследить историю Хохлова в Москве и вычислить, на кого он работал. А еще лучше найти и Хохлова, и Дементьева.

— Они не расколются. Лучше опять сядут, но рта не откроют. Опыт уже есть. Да и вряд ли мы их найдем. Скорее всего, Хохлов все рассказал Дементьеву, и они бросились в бега. Ото всех. И от нас, и от бандитов. Вот только у Дементьева семья.

— Думаешь, он захочет вернуться домой?

— Он знает, что его там поджидают. У бандитов в городе остались связи. Причем в милиции. Нет, они туда не пойдут. Но жену он должен предупредить. Ведь ее и детей могут похитить и превратить в наживку. Прежде чем строить план побега, Хохлов наверняка решил получить какую-то фору для себя. Дело-то он сделал. Теперь он звонит хозяевам и докладывает, что водители уничтожены, машины стоят в условленном месте. Осталось сдать документы на машины, водительские права и паспорта. Я думаю, что у них есть специалист, который за ночь может поменять фотографии в документах. Дементьев тем временем мог позвонить жене и предупредить, чтобы она бросила дом и уезжала.

Они вышли на улицу, Задорина глубоко вдохнула свежий воздух.

— А ты уверен, Степа, что Хохлов не погряз в трясине до такой степени, что стал соучастником операции?

— Вряд ли. Я ознакомился с их личными делами. Эти ребята на грязное дело не пойдут. Они уже влипли один раз по дурости. Теперь второй раз? Нет. Они выберут бегство. У них за спиной судимость и четыре трупа. Я полагаю, что Хохлов правильно оценил ситуацию. Хозяева обрубают концы, и он стоит на очереди. А тот, кто убьет его, будет следующим. Из одного вытекает другое. Принцип матрешки. Слишком высокие ставки. Аукцион принесет его устроителям баснословные барыши и тут никаких компромиссов быть не может. Помяни мое слово, серия убийств только начинается. Очередной труп, если это не бытовая поножовщина, станет трупом из следующего звена — грабители, домушники и дешевые периферийные киллеры, вызванные на одноразовую работу. С крупными группировками организаторы операции связываться не будут. Те и отомстить могут. А мелкую сошку соберут по одиночке. Я уверен, что парень, возивший генерала Кислицына, не знает ни одного из тех, кто пользовался другими машинами.

— Новых заявлений от коллекционеров не поступало?

— Это меня и смущает. Ограбили двоих, а их должно быть пятеро. Если считать по числу машин. В обществе коллекционеров мне ничего не говорят, будто воды в рот набрали. Только себе хуже делают.

— Либо у ограбленных коллекционеров рыльца в пушку, либо мы найдем их мертвыми. А трупы не способны делать заявления в милицию.

— Есть третий вариант. Они не верят в наши способности и обратились к частному сектору. Сегодня сыщиков хватает. К нам идет бедный люд, а коллекционеры — народ состоятельный, могут себе позволить обратиться к коммерческим структурам. Там ведь работают такие же профессионалы, как и у нас.

— А то и лучше, — усмехнулась Задорина. — Если вспомнить твоего старого друга Дика Журавлева. Прохвост, аферист, но чертовски талантлив.

— Этого у него не отнимешь.

10

Труп лежал на ковре посреди комнаты с раскинутыми руками, в двух шагах от распахнутой дверцы сейфа. Ничего ценного в железном сундуке не осталось. Журавлев склонился над покойником и ощупал его. Холодный, позеленевший с явно выраженными трупными пятнами.

Дача выглядела более скромно, чем те, на которых он уже побывал. Ни охраны, ни прислуги. Дом пуст. Дверь была закрыта, и Вадим залез в окно кухни на первом этаже. Решеток на окна не ставили, зато имелись автоматические рольставни.

Седельников позвонил и сообщил, что все дачники, из тех, кого он знает, живы и здоровы. Пропаж не замечено. Но некий Лифанов Анатолий Борисович к телефону не подходит, что очень странно, так как он постоянно находится на даче после своей отставки. Лифанову семьдесят два года. Он был вице-президентом нефтеперерабатывающего комплекса «Полюс», ушел в отставку по состоянию здоровья, оставаясь почетным членом совета директоров. Старик добрый, на здоровье никогда не жаловался. Хотя врачи и настояли на его уходе с работы — слишком активная жизнь основательно истрепала сердце. Дипломата беспокоил Лифанов и по другой причине. У бывшего нефтяника в коллекции имелись четыре Андреевских ленты середины восемнадцатого века, звезда ордена Андрея Первозванного с мечами, принадлежавшая графу Безбородько, и бриллиантовые знаки к ордену.

Журавлев решил лично навестить старика. Если тот его не захочет пустить, можно сослаться на Седельникова. Дипломат обещал подтвердить свои рекомендации, как только Лифанов ему позвонит по телефону.

Поселок охранялся с двух сторон. Вдоль единственной сквозной дороги — шлагбаум. Журавлев оставил машину на опушке и прошел в поселок лесом. На звонок у калитки ему не ответили, и он перемахнул через забор, как вор, проник в чужой дом и нашел там труп хозяина. Правда, в убийстве его обвинить не смогут, покойничек несколько дней назад Богу душу отдал, да и следов насильственной смерти нет.

Сколько же коллекций похищено? Такого урожая никто наяву не видал. Это уже не аукцион готовится, а торг мирового масштаба.

Журавлев осмотрелся по сторонам. Знакомый интерьер. Кругом шпаги, сабли, кортики, кинжалы. Ничего нового здесь не найдешь. Перед уходом он заглянул за сейф и запомнил заводской номер. Выходил через дверь, благо она открывалась изнутри. Решил — хочешь того или нет, но засветиться придется. Он подошел к шлагбауму деловой походкой, чем очень удивил охранников, которые его на территорию не пропускали.

— Откуда ты свалился, приятель?

— Из прокуратуры. — Журавлев достал красную книжечку, полномочия которой закончились семь лет назад, помахал ею в воздухе: — Вопрос у меня к вам только один. Когда на территорию поселка въезжала машина техпомощи?