Обратной стороной кверху

— Конечно. Сними с моих плеч этот груз.

— Помалкивай, Гера. Ты меня понял?

— Мог бы и не предупреждать.

— Хорошо. До завтра. И собери мне на этого парня всю информацию. Для нас все может иметь значение. Даже мелочи. Мы должны найти концы этой истории.

Виноградов вышел на улицу и позвонил Марецкому. Они договорились встретиться. Место выбрали тихое, безлюдное, в Царицынском парке.

Виноградов извинился, что долго не звонил. Он обещал Марецкому проверить некоторые факты, и сейчас нашелся повод отчитаться пред старым приятелем.

Прогуливаясь по заросшим аллеям, полковник философствовал. Такая форма отчета свойственна людям, которые много говорят, ни о чем не рассказывая.

— Конечно, полковник Любезнов и его люди выполняют отдельные поручения Китаевой. Поймать его на незаконных действиях мы не сможем. Я имею в виду службу собственной безопасности вашего министерства. Они работают или выполняют поручения Китаевой вне служебного времени. Не используют оружие и транспорт конторы. Одним словом, ничего противозаконного, за что можно притянуть Любезнова к ответственности. У него хватает опыта и мозгов, и полковник не гадит в собственном доме. Но мне кажется, Китаева — не главный заказчик Любезнова. Похоже, он ведет двойную игру.

— Подыгрывает Некрасову?

— Таких фактов не установлено. Но я могу с уверенностью сказать, что если бы Любезное добросовестно работал на Китаеву, ее муж не уехал бы из страны.

— Ему грозил арест, Олег. Он очень вовремя смылся и вывез из страны главных свидетелей. Не без помощи жены.

— Правильно. Ее поставили перед выбором. Она пошла на крайние меры. Мне кажется, Любезнов подталкивал свою хозяйку к этому решению.

— Возможно. Дело в том, что у нас ничего нет на Некрасова. Он не убивал Ольгу, а разыграл спектакль, в который были втянуты несколько человек. К ним у нас есть претензии. Погибла ни в чем не повинная девушка, ее парень, погиб Олег Вербицкий, убита соседка Ольги, сыщик Панарин и еще четверо музыкантов. Спектакль получился впечатляющим, но унес с собой девять жизней. Цепная реакция. Принцип домино. За одной фишкой повалились другие. Вряд ли Некрасов планировал такое побоище. Возможно, он до сих пор не знает о результатах собственной затеи. За него додумывали другие. Те, кто охотился за его деньгами. Но что это меняет? Преступления совершены, и за них придется ответить.

— Вот что я хочу тебе сказать, Степа. Рано или поздно тропинка приведет тебя к Китаевой. Я покажу тебе копии некоторых документов. На вопросы отвечать не буду. Скажу откровенно: если ты усадишь Китаеву за решетку, ни мы и никто другой тебе палок в колеса ставить не будем. Собрать материал на нее мы тебе поможем. Речь идет о чистой уголовщине, наша контора должна остаться в стороне.

Марецкий остановился и внимательно посмотрел в глаза полковника.

— Тут еще и политика?

Виноградов молча подал скрученные в трубочку листы бумаги.

Марецкий их внимательно прочел.

— Между строк читается имя Некрасова. Здесь собраны выжимки, где акцент стоит на Китаевой. Но не надо забывать, что в то время Некрасов занимал высокий пост в Министерстве обороны.

— Он исполнитель. Документы взяты из архива, за которым мы гоняемся более пятнадцати лет. Вопрос. Как эти документы могли попасть в руки студента, желающего стать ведущим журналистом страны?

— Владимира Калядина?

— Совершенно верно. Того самого, которого ты принял за беглого зека. Завтра мы сможем его взять. Но он проходит по твоему делу, ты и доводи его до конца. Меня интересуют лишь детали, связанные с архивом. Мы и раньше предполагали, что архив может находиться в руках Некрасова или Китаевой. Теперь это очевидно. Но кто из них допустил утечку материалов? И насколько она велика? Архив должен быть уничтожен. Наша задача его найти. Некрасова нет, и мы его больше не увидим. Он ни мне, ни тебе не нужен. Китаева может нам помешать. Ее необходимо нейтрализовать. Вопрос нескольких дней, если ты этим займешься.

— У меня ничего на нее нет.

— Знаю. Ее держат на закуску. Не удивляйся, если тебе подадут ее на тарелочке с голубой каемочкой.

— Любезнов?

— Не исключено. За Китаевой стоят большие силы. Но стоит ее лишить средств, как она тут же лишится поддержки. Китаева и Некрасов работали не на себя. Они крупные акулы, но за их спинами стоит еще более мощная организация. Сейчас они превратились в занозы. Одна заноза сама выпала, другая еще мешает.

— Я не мастак в политических играх, Олег. Мое дело — ловить преступников.

— А большего с тебя и не требуется. Завтра возьмем студента. Ведь он тебе нужен?

— Давно ищу с ним встречи.

— Парня надо нейтрализовать. Санкцию на арест я для тебя достану. Его надо огородить от возможных неприятностей. Он же опять полезет в бутылку и лишится головы.

— Забери его в Лефортово.

— Не могу. Мы в деле не участвуем.

— А если Любезнов причастен к организации, то подобраться к жертве, сидящей в камере, ему ничего не стоит. Поверь мне, сработает чисто.

— Ладно. Отвези парня ко мне на дачу, и я освобожу для него курятник с насестом.

— Согласен. Так у него будет больше шансов.

— Мы всегда, Степа, умели находить общий язык. И это радует.

Небрежность в оперативной работе может стоить жизни. Хотели по-тихому, но ничего не получилось.

Мельников и Николай Заикин получили показания свидетелей. В купе с музыкантами ехал Ханов. В Москву из Белгорода тоже возвращался Ханов. Речь шла об опасном преступнике, а они поехали на задержание вчетвером, вместо того чтобы подключить ОМОН.

Две машины подъехали к ресторану «Приют». Одна остановилась возле центрального входа, вторая в переулке у служебного. Вошли втроем.

Ханова нашли на кухне, где он пробовал блюда. Увидев оперативников, он все понял. Человек восемь в белых фартуках не успели среагировать. Ханов выхватил пистолет и сделал три выстрела. Одна пуля тяжело ранила Заикина.

— Все на пол! — крикнул Мельников и упал сам.

Ханов загородился официанткой и попятился к выходу. Стрелять нельзя.

Мельников выскочил из кухни, оставив лейтенанта на полу с пистолетом в руках. Ханов продолжал стрелять. Пуля пробила чан с горячим бульоном, и струя кипятка ошпарила людей, в том числе и лейтенанта.

Ханов выскочил во двор, отбросил в сторону девушку и запрыгнул в машину.

Тем временем Мельников прыгал по столам ресторана, разбивая тарелки и бутылки. Все проходы были забиты посетителями, пришлось выбрать кратчайший путь и загребать ботинками салаты и бифштексы.

В зале началась паника. Псих с пистолетом в руках вихрем пронесся по чистым скатертям, оставляя следы подошв, испачканных майонезом и свеклой.

Как только он удержался на ногах, одному богу известно. Вылетев на улицу, он бросился к машине.

Сержант, сидящий за рулем «Газели» в переулке, видел, как Ханов сел в БМВ и с разгону разбил ворота, сваренные из тонких прутьев. Машина выскочила в переулок. Сержант попытался перегородить путь и вывернул на проезжую часть, но не успел. Мощный лимузин снес ему бампер, фары и решетку вместе с радиатором. «Газель» вышла из строя и выбыла из игры.

Мельников едва не врезался в БМВ, вылетевшую из переулка. Он включил сирену и помчался следом. На «Жигулях» за баварским монстром не угонишься. Мельников не мог включить рацию, руки заняты, машины петляли, выскакивали на встречную полосу, проскакивали на красный свет. Попутные и встречные автомобили тормозили, стукались, переворачивались, а Ханову везло, будто его сопровождали ангелы.

Мостовые были мокрыми, шел дождь, стемнело, гонка не прекращалась.

Ханов сделал опасный вираж и свернул в переулок. У Мельникова не получилось, «Жигули» перевернулись. Но и Ханову тоже не повезло, он лоб в лоб столкнулся с мусоровозом. Капот БМВ превратился в гармошку.

Мельникову удалось выбить боковое стекло, и он выполз из машины, с трудом протиснувшись сквозь образовавшуюся брешь.