Страница 135 из 166
Бенефиций мог быть конфискован жалователем во всех случаях, когда имущество вообще могло быть подвергнуто конфискации. А таких случаев при Каролингах было более чем достаточно. Восстания в Алемании при Пипине Коротком, заговор тюрингов, неоднократные восстания саксов влекли за собой все новые конфискации как свободных крестьянских земель, так и владений и бенефициев магнатов. То же самое имело место вопреки всем противоречащим такому порядку договорным установлениям во время междоусобных войн при Людовике Благочестивом и его сыновьях. Некоторые не политические преступления также влекли за собой конфискацию имущества.
Бенефиции, кроме того, могли быть конфискованы короной в тех случаях, когда бенефициарий пренебрегал общими обязанностями подданного, например не выдавал разбойника с иммунитетной территории, не снаряжался в поход, не считался с письменными повелениями короля и т. д. Но в этих случаях бенефиции давались на особых условиях; несоблюдение их влекло за собой конфискацию бенефиция, которой в данном случае, разумеется, не подвергалось остальное имущество бенефициария. Так бывало, например, когда бенефиции составляли бывшие владения церкви и бенефициарий не вносил причитавшихся с них платежей в пользу церкви (nonae et decimae [девятина и десятина (т. е. девятая и десятая части урожая и иных доходов). Ред.]) или когда бенефициарий приводил в упадок свое имение; в таком случае устанавливался обычно предупредительный годичный срок для того, чтобы бенефициарий мог исправиться и тем самым защитить себя от грозящей в противном случае конфискации. Затем, пожалование владения могло быть связано также и с несением определенной службы, и это в действительности тем чаще имело место, чем больше бенефиции превращался в настоящий лен. Но первоначально это отнюдь не было обязательным, в особенности несение военной службы; много бенефициев жаловалось низшим клирикам, монахам, духовным и светским женщинам.
Наконец, отнюдь не исключено, что корона вначале передавала также земли с сохранением права отмены пожалования или на определенный срок, т. е. в прекарий. Это правдоподобно, если судить по отдельным сведениям и церковной практике. Однако такая практика во всяком случае скоро прекратилась, так как пожалование на условиях бенефиция получило в IX веке всеобщее распространение.
Так, церковь, — и то же самое мы должны предположить относительно крупных землевладельцев и бенефициариев, — церковь, которая раньше передавала земли своим свободным держателям большей частью только в прекарий, во временное пользование, должна была подчиниться импульсу, исходившему от короны. Она не только также начала жаловать бенефиции, но эта форма пожалования стала до такой степени преобладающей, что уже ранее существовавшие прекарий незаметно принимали характер бенефициев, становились пожизненными, пока в IX веке прекарий почти полностью не превращается в бенефиции. Во второй половине IX века бенефициарии церкви, а также и светских магнатов, должно быть, заняли уже видное положение в государстве; некоторые из них были, по-видимому, довольно крупными собственниками, основателями позднейшего низшего слоя знати. Иначе Карл Лысый едва ли так горячо заступился бы за тех, у кого Хинкмар Лаонский отнял без оснований их бенефиции.
Как видим, бенефиции уже обладает некоторыми чертами, которые снова встречаются в развитом лене. Для обоих одинаково имеют силу смена на троне и переход частного владения по наследству. Как лен, так и бенефиций подлежат конфискации только при определенных условиях. В созданной бенефициями общественной иерархии, идущей сверху вниз от короны через крупных бенефициариев, предшественников имперских князей, к средним бенефициариям, позднейшему дворянству, а от них к свободным и несвободным крестьянам, большая часть которых живет марками, мы видим основы позднейшей замкнутой феодальной иерархии. Правда, надо заметить, что если позднейшее ленное держание при всех обстоятельствах является служилым держанием и обязывает к несению военной службы у владельца лена, то для бенефиция последнее условие, конечно, еще не имеет места, а первое отнюдь не необходимо. Но тенденция превращения бенефиция в служилое поместье уже бесспорно имеется налицо и приобретает в IX веке все большее распространение; и по мере дальнейшего распространения этой тенденции бенефиции развивается в лен.
Но этому развитию содействует еще один фактор — перемены в административном устройстве округа и военном строе, происшедшие сначала под влиянием крупного землевладения, а впоследствии под влиянием крупных бенефициев, в которые, все больше превращались прежние крупные земельные владения в результате непрестанных междоусобных войн и связанных с ними конфискаций и новых пожалований.
Понятно, что в этой главе речь идет только о бенефиции в его чистой, классической форме, которая, конечно, была лишь преходящей и далеко не везде одновременно проявлялась. Но такие исторические формы проявления экономических отношений можно понять, наблюдая их только в таком чистом виде, и одна из главных заслуг Рота состоит именно в том, что он очистил эту классическую форму бенефиция от шелухи всех затемняющих ее придатков.
Изображенный выше переворот в сфере поземельных отношений не мог остаться без влияния на старый государственный строй. Этот переворот вызвал в нем также значительные изменения, а последние, в свою очередь, оказали обратное влияние на отношения землевладения. Мы оставляем пока в стороне преобразование всего государственного строя и ограничиваемся здесь рассмотрением влияния нового экономического положения на сохранявшиеся еще остатки старого народного строя как в отношении организации округа, так и в военном деле.
Уже в эпоху Меровингов мы часто встречаем графов и герцогов в роли управителей коронных земель. Но только в IX веке мы находим коронные земли, о которых с достоверностью можно судить как о таковых, связь которых с графской должностью выражалась в том, что граф получал доходы с этих земель, пока оставался в своей должности. Прежняя почетная должность превратилась в оплачиваемую из обеспеченных доходов. Наряду с этим графы владеют также королевскими бенефициями, лично им пожалованными, что при тогдашних отношениях представлялось само собой разумеющимся. Таким путем граф сделался могущественным землевладельцем внутри своего графства.
Прежде всего ясно, что авторитет графа должен был страдать от появления крупных землевладельцев под его начальством и рядом с ним; люди, которые во времена Меровингов и первых Каролингов довольно часто относились с насмешкой к приказам короля, должны были оказывать еще меньше уважения распоряжениям графа. Их свободные держатели, рассчитывавшие на защиту со стороны могущественных вотчинников, также часто оставляли без внимания требования графа явиться в суд или к отбыванию военной повинности. Это и было как раз одной из причин, вызвавших введение пожалования на началах бенефиция вместо аллода, а позднее — постепенное превращение в бенефиции большей части крупных земельных владений, обладание которыми ранее не было связано никакими условиями.
Но одно это еще не обеспечивало привлечения свободных держателей, сидевших на землях магнатов, к несению государственных повинностей. Должна была последовать дальнейшая перемена. Король вынужден был возложить на крупных землевладельцев такого же рода ответственность за явку их свободных держателей в суд, в ряды войска и к исполнению прочих традиционных государственных повинностей, как та, которая до сих пор лежала на графе за всех свободных жителей его графства. А это король мог сделать только путем передачи магнатам части должностных полномочий графа по отношению к их держателям. Вотчинник, или бенефициарий, должен был представлять своих людей в суд; они, следовательно, должны были вызываться в суд через его посредство. Он должен был приводить их в ряды войска, следовательно, через его посредство должен был производиться их набор; чтобы постоянно нести за них ответственность, он должен был стать их военным предводителем и приобрести право подчинять их военной дисциплине. Но служба держателей была и оставалась королевской службой; непокорных наказывает не землевладелец, а королевский граф; штраф идет в пользу королевской казны.