Страница 45 из 178
Как бы то ни было, коалиционный кабинет думал, что он удовлетворил все требования, оставив за парламентом право в любое время изменить внесенный законопроект. К несчастью, лорд Стэнли, тори, выступил с резолюцией, которая, когда она была оглашена, вызвала громкое одобрение «радикальной» оппозиции. Однако резолюция лорда Стэнли страдает внутренними противоречиями. С одной стороны, Стэнли отклоняет правительственный проект потому, что палата требует дальнейшей информации для издания постоянного закона. С другой стороны, он отклоняет его потому, что этот проект предлагает не постоянный закон, а лишь изменение существующего положения, не претендующее на окончательное урегулирование вопроса. Консерваторы, конечно, против билля, потому что билль вообще предусматривает какие-то изменения. Радикалы против него, потому что он в действительности ровно ничего не меняет. В нынешние коалиционные времена лорд Стэнли нашел формулу, объединяющую противоположные точки зрения против позиции правительства в этом вопросе. Коалиционное министерство симулирует добродетельное негодование по поводу подобной тактики, и его орган «Chronicle» восклицает:
«Как партийное выступление, предложенная резолюция об отсрочке является в высшей степени раскольнической и позорной… Она внесена только потому, что некоторые сторонники правительства дали обязательство отмежеваться в этом частном вопросе от тех, с кем они обычно действуют заодно».
Министры, по-видимому, в самом деле серьезно встревожены. Сегодняшний номер «Chronicle» опять возвращается к этой теме:
«Голосование по вопросу о резолюции лорда Стэнли вероятно решит судьбу билля об Индии; поэтому крайне важно, чтобы лица, сознающие важность немедленного издания закона, приложили все усилия для укрепления позиции правительства»,
С другой стороны, в сегодняшнем номере «Times» мы читаем:
«Судьба правительственного билля об Индии начинает более или менее выясняться… Опасность для правительства состоит в том, что возражения лорда Стэнли целиком совпадают с выводами общественного мнения. Каждое слово этой резолюции решительно говорит против министерства».
В одной из следующих статей я покажу, какова позиция различных партий Великобритании в индийском вопросе и какую пользу могут извлечь несчастные жители Индии из этой перебранки английских аристократов, плутократов и промышленных магнатов по поводу улучшения их участи.
Написано К. Марксом 11 июня 1853 г.
Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 3809, 1 июля 1853 г.
Подпись: Карл Маркс
Печатается по тексту газеты
Перевод с английского
К. МАРКС
ТУРЦИЯ И РОССИЯ. — ПОТВОРСТВО РОССИИ СО СТОРОНЫ МИНИСТЕРСТВА АБЕРДИНА. — БЮДЖЕТ. — НАЛОГ НА ГАЗЕТНЫЕ ПРИЛОЖЕНИЯ. — ПАРЛАМЕНТСКАЯ КОРРУПЦИЯ[128]
Лондон, вторник, 21 июня 1853 г.
В 1828 г., когда России была предоставлена возможность обрушиться на Турцию войной и завершить эту войну Адрианопольским договором, — в результате этого договора все восточное побережье Черного моря, от Анапы на севере до Поти на юге (за исключением Черкесии), перешло в ее руки, и она завладела также островами в устье Дуная, а Молдавия и Валахия были фактически отделены от Турции и переданы под ее верховенство, — министром иностранных дел Великобритании был лорд Абердин. В 1853 г. мы видим того же самого Абердина в качестве главы «смешанного министерства» той же самой страны. Достаточно этого простого факта, чтобы объяснить вызывающее поведение России в ее нынешнем конфликте с Турцией и с Европой.
В своей последней статье я выразил мнение, что казуистическое, полное хитросплетений, фальшивое оправдание, с которым выступил в четверг «Times», вряд ли сможет рассеять бурю, вызванную разоблачениями «Press» относительно тайных соглашений между Абердином, Кларендоном и бароном Брунновым {См. настоящий том, стр. 140–141. Ред.}. «Times» вынужден был даже позднее признать в полуофициальной статье, что лорд Кларендон действительно согласился с требованиями, которые Россия намеревалась предъявить Турции. Однако он добавил, что требования, сообщенные в Лондоне, и требования, которые были предъявлены в действительности в Константинополе, оказались совершенно различными по своему характеру, несмотря на то, что документы, с которыми барон Бруннов ознакомил английского министра, были представлены как текстуальные выдержки» из инструкций князю Меншикову. Но в субботу «Times» — несомненно в результате протеста со стороны русского посольства — взял свое утверждение обратно и выдал барону Бруннову свидетельство о его полнейшей «добросовестности и честности». Газета «Morning Herald» в своем вчерашнем номере ставит вопрос; «Не дала ли Россия самому барону Бруннову ложные инструкции для того, чтобы ввести в заблуждение английского министра?» Но одновременно стали известны новые, тщательно скрывавшиеся от публики продажной прессой факты, которые совершенно исключают подобное толкование. Эти разоблачения показывают, что вся ответственность лежит на «смешанном министерстве», и их было бы вполне достаточно для возбуждения обвинения против лордов Абердина и Кларендона в государственном преступлении, — и так поступил бы всякий другой парламент, кроме нынешнего, который представляет собой всего лишь паралитичное детище омертвелого круга избирателей, искусственно оживленного посредством беспримерного подкупа и запугивания.
Установлено, что лорд Кларендон получил сообщение, в котором его уведомляли, что вопрос о гробе господнем не является единственным вопросом, занимающим русского князя {Меншикова. Ред.}. В этом сообщении был затронут и главный вопрос, а именно вопрос о православном населении Турции и о той позиции, которую русский император занимает по отношению к нему, согласно известным договорам. Все эти пункты были обсуждены, был подробно охарактеризован курс, которого собирается придерживаться Россия, — тот самый курс, который был обстоятельно изложен в проектировавшейся конвенции от 6 мая[129]. Лорд Кларендон, с согласия лорда Абердина, не высказал ни малейшего неодобрения и ни малейшего протеста против этого курса. В то время как дела в Лондоне обстояли таким образом, Бонапарт послал свой флот в Саламин, общественное мнение оказало давление на парламент и министрам были сделаны запросы в обеих палатах, Рассел торжественно пообещал защитить неприкосновенность и независимость Турции, а князь Меншиков сбросил свою маску в Константинополе. Для лордов Абердина и Кларендона возникла необходимость посвятить и других министров во все происшедшее, и коалиция оказалась накануне распада, когда лорд Пальмерстон, которого обязывало его прошлое, стал настаивать на совершенно противоположной политике. Для того чтобы предотвратить распад своего кабинета, лорд Абердин в конце концов уступил настояниям Пальмерстона и согласился на совместное выступление английского и французского флотов в Дарданеллах. Но в то же самое время, для того чтобы выполнить свои обязательства по отношению к России, лорд Абердин уведомил доверительной депешей С.-Петербург, что занятие русскими Дунайских княжеств он не будет рассматривать как casus belli {повод к войне. Ред.}, a «Times» получил распоряжение подготовить общественное мнение к этому новому истолкованию международных договоров. И нельзя не отдать этой газете справедливости, она много потрудилась над тем, чтобы доказать, что черное является белым. Та самая газета, которая все время утверждала, что русский протекторат над православным населением Турции вообще не будет иметь никаких политических последствий, стала вдруг доказывать, что Молдавия и Валахия находятся под двойным сюзеренитетом и на деле не являются неотъемлемой частью Турецкой империи и что поэтому их оккупация не явилась бы «в строгом смысле слова» вторжением в пределы Турецкой империи, поскольку Бухарестским и Адрианопольским договорами царю предоставлен протекторат над его единоверцами в Дунайских провинциях[130]. Балта-Лиманская конвенция от 1 мая 1849 г.[131] устанавливает совершенно определенно:
128
В первом издании Сочинений К. Маркса и Ф. Энгельса статья была напечатана в неполном виде, без части, относящейся к заключительным разделам: «Бюджет. — Налог на газетные приложения. — Парламентская коррупция».
129
Имеется в виду проект конвенции или сенеда (договора) между Россией и Турцией, предложенный Меншиковым в виде ультимативного требования Порте после урегулирования 4 мая 1853 г. вопроса о «святых местах» (см. примечание 101). Этот проект, предусматривавший не только гарантирование религиозной свободы православному населению Турецкой империи, но и фактическое признание протектората над ним русского царя, был отклонен султаном.
130
Бухарестский договор 1812 г. между Россией и Турцией подтверждал прежние соглашения между этими государствами относительно признания за Молдавией и Валахией ряда автономных прав, а также установленное еще Кючук-Кайнарджийским договором 1774 г. право России защищать перед Портой интересы православного населения Дунайских княжеств. По условиям Адрианопольского договора 1829 г. Молдавия и Валахия приобретали автономию во всех делах внутреннего управления и над ними устанавливался фактический протекторат России, получившей право оккупировать княжества, а также влиять на их государственное устройство и избрание господарей.
131
Балта-Лиманская конвенция — соглашение, заключенное Россией и Турцией 1 мая (19 апреля) 1849 г. в связи с пребыванием их войск в Молдавии и Валахии, куда они были введены с целью подавления революционного движения. Согласно конвенции, оккупационный режим сохранялся вплоть до полного устранения революционной опасности (иностранные войска были выведены из княжеств лишь в 1851 г.), временно вводился принцип назначаемости господарей султаном по согласованию с царем и предусматривался ряд мер со стороны России и Турции, в том числе новая военная оккупация, в случае повторения революции. Ниже Маркс приводит в вольном изложении содержание статьи 4-й конвенции.