Медвежатник

Он взглянул на часы. Восемь минут. Его не было всего восемь минут, а значит, двадцать две минуты оставалось в запасе. Ресторан показался на другой стороне улицы. Он пересек дорогу и вошел в помещение, уселся за неряшливой стойкой и сказал барменше, что хочет кофе. Барменша высказалась в том духе, что сегодня жарко для кофе и не хочет ли он, чтобы в кофе положили лед. Он сказал, что не хочет кофе со льдом. Барменша сказала, что кофе со льдом очень хорош. Харбин сказал, что никогда не пробовал кофе со льдом и будет весьма признателен, если они на этом завершат дискуссию. Барменша сказала, что этот мир таков, какой он есть, потому, что со многими людьми довольно трудно иметь дело.

Она принесла ему чашку черного кофе и стояла рядом и смотрела, как он к нему приступает. Это была невысокая девушка, похожая на итальянку, и выглядела она устало, из-под коротких рукавов ее платьица виднелись полные руки, блестевшие от пота.

Харбин поднял глаза от кофе и смотрел на нее, пока она пялилась на него. Он ей улыбнулся. Она отвела взгляд и стала смотреть в открытую дверь ресторана на желтую, дымящуюся улицу. Она окинула его долгим взглядом, затем сложила руки и оперлась спиной на стену по другую сторону стойки.

Харбин посмотрел на часы и заказал еще одну чашку кофе. Она принесла ее. Он зажег сигарету и принялся прихлебывать кофе, глядя, как барменша стоит, посматривая на улицу. Солнечный свет пробился через двери ресторана и осветил ее желтым светом, так что казалось, что барменша стоит в центре шара, наполненного ярко-желтым сиропом. Она высунула язык и облизала губы, так что они стали влажными. Затем на желтом фоне появилось темное пятно, так что барменша оказалась в тени, а тень означала, что кто-то входит в ресторан.

Итальянская девушка двинулась, чтобы приветствовать посетителя, а Харбин наклонил голову над чашкой, набирая в рот кофе, но тут почувствовал, что чашка задрожала у него в руках, когда до него донесся запах духов. Он знал, что это запах духов Деллы.

Глава 14

Делла уселась за стойку рядом с ним. Она была одета в блузку цвета слоновой кости и юбку. Ее каштановые волосы блестели, лицо выглядело спокойным и холодным. Она приказала барменше приготовить ей оранжад.

Глянув в сторону улицы, Харбин увидел зеленый «понтиак» на другой стороне Атлантик-авеню. Его пальцы стали выстукивать тихую дробь на поверхности стойки.

— Ты теперь всегда будешь со мною рядом?

— Только когда это необходимо.

Он посмотрел на нее:

— В чем же необходимость?

— Быть здесь, — сказала она. — С тобой.

— Я полагал, что с этим покончено.

— Ты знаешь, что это не умерло.

Он выдавил легкий вздох:

— Расскажи мне все. Теперь твоя очередь.

— Я хочу, чтобы ты кое-что сделал для меня, — начала Делла. — Я хочу, чтобы ты выслушал меня очень внимательно и попытался поверить тому, что я скажу. Возможно, ты об этом уже знаешь, но если не знаешь, то услышишь сейчас. Если ты откажешься мне поверить, я ничего не смогу поделать. Есть такие вещи, которые мне просто не под силу. Я не могу превратить ночь в день. Я не могу остановить дождь, если ему вздумается полить. — Она всем телом повернулась к нему. — Тот вечер, когда мы встретились с тобой в ресторане, не был случайным, — продолжала Делла. — Это было запланировано. Это был серьезный план: мы хотели через тебя заполучить изумруды. Конечно, ты помнишь, что случилось в ту ночь, когда произошло ограбление. Ты помнишь, как болтал с двумя полицейскими около дома? Ты ясно это помнишь?

Он кивнул. Вытащил зубочистку из стеклянного контейнера, разломал ее на две части и принялся играть с обломками.

— Один из них довольно молодой парень. Немногим за двадцать. Я хочу рассказать тебе о нем. Когда он работает в полиции, его зовут Чарли Хэкет. Когда он работает на себя, его фамилия Финли. — Она приподняла стакан с оранжадом, глядя на него так, словно ей понравился его цвет, затем поставила стакан на место. — Этот человек, Чарли, вышел на след изумрудов. Он мастер шантажа и обычно довольствовался частью добычи. Я знаю это, потому что знаю, как он действует. Я работала с ним больше года. Сейчас он приметил большую добычу и захотел получить все.

Харбин отвел взгляд от зубочистки и посмотрел на Деллу. Он видел только Деллу и ничего, кроме Деллы. Никакой угрозы. Никакой вражды. Только Делла.

— Чарли Хэкет, — сказала она, — парень с головой, и когда я впервые с ним встретилась, то сразу же это поняла. И конечно, я видела, какие взгляды он на меня бросал. Кроме обаяния, в нем было что-то еще. Я думала, что в нем было что-то еще, и, даже когда обнаружила, что этого в нем нет, я все равно старалась верить, что это есть. Когда он попросил меня работать с ним, я соглашалась только потому, что могла в таком случае находиться с ним рядом. Кроме того, мне нужны были деньги. Однажды ночью я переменила решение. Это была ночь, которую я провела с тобой.

Харбин вытащил из контейнера еще одну зубочистку и разломил ее пополам. Он аккуратно сложил обломки, один конец к другому, а потом ребром ладони разбил их. Затем смахнул кусочки дерева со стойки.

— Почему ты ждала до сих пор? Почему не рассказала мне все это раньше?

— Я боялась, — сказала она. — Я хотела, чтобы не было никаких изумрудов, никакого Чарли, никаких сделок и дел, только я и ты. Я пыталась найти выход, найти способ ускользнуть от Чарли, спрятать концы в воду так, чтобы были только я и ты. Но чтобы сделать так, мне требовалось время. Я хотела рассказать тебе, я до смерти хотела рассказать тебе. Но я ужасно боялась тебя потерять.

— А Хэкета не боялась?

— Нет. — Она слегка пожала плечами. — Я знаю, как обращаться с Хэкетом. Я знаю о нем много — не только про историю с изумрудами. Я знаю, что он болен мной и хочет меня больше, чем хочет жить. И если бы он узнал о моем чувстве к тебе, он бы, наверное, убил меня. Или нас обоих. Но я никогда по-настоящему этого не боялась. Я только боялась потерять тебя. Той ночью в лесу, когда ты ушел, я хотела убить себя. — Она взяла стакан с оранжадом и отпила немного. — Я много думала обо всем об этом. Я знаю, что ложь имеет цену лишь в том случае, если ты получаешь то, чего хочешь. И я сказала себе, что, если я не получу тебя, нет смысла продолжать лгать. Всю ночь я думала и рано утром продолжала думать об этом. Думала об этом, когда позвонил Хэкет по межгороду отсюда, и он сказал мне, что ты здесь. Он хотел знать, почему и что у меня случилось. Я сказала ему, что не знаю, я сказала, что ты ушел от меня, не объяснив причины. Хэкет сказал, чтобы я об этом не беспокоилась. Он сказал, что так даже лучше... — Она слегка нахмурилась. — Я думала, что ты как-то отреагируешь, когда я скажу, что Хэкет здесь, в городе.

Он улыбнулся ей:

— Большую часть того, что ты мне рассказала, я уже знаю. Я знаю, что он явился сюда, чтобы обработать Глэдден.

Она выпрямилась и уставилась на него:

— Как ты узнал? Что навело тебя на след?

— Ты. Когда мы будем старыми и седыми, я как-нибудь расскажу тебе об этом. А может быть, и раньше. — Он снова играл с зубочистками. — Что еще сказал тебе Хэкет по телефону?

— Он заливался соловьем, рассказывая мне, какой он умный, о том, как ты пришел в отель к Глэдден, как он ждал за дверью или где-то там еще до тех пор, пока ты не вышел на набережную, и как он последовал за тобой до той дыры на Теннесси-авеню.

Харбин посмотрел на Деллу, потом на зубочистки, затем снова на Деллу.

— Я сказала ему, что еду в Атлантик-Сити, — продолжала Делла. — Он сказал «нет», он сказал, что сам справится. Я сказала, что он чересчур опрометчив, и что я приеду, и что это не обсуждается. Он сказал, что будет сидеть в автомобиле, припаркованном на Теннесси-авеню, и будет следить за отелем. Я встретила его там и сказала, что берусь за дело. Я сказала, что он выглядит усталым и что ему стоит вернуться в свою комнату и поспать. Мы немного поспорили, но в конце концов он сдался. Я поставила свою машину на Теннесси-авеню, подождала там, а потом увидела, как ты выходишь. Я хотела позвать тебя, но ты вошел в парикмахерскую, и я поняла, что там мы поговорить не сможем. Тогда я стала ждать. Когда ты вышел, я пошла за тобой. И вот я здесь, с тобой, и я хочу остаться с тобой, уехать с тобой...