Немного безумства

Бетти остановилась у окна и стала смотреть на улицу. Ее плечи были заметно напряжены.

Майкл подошел ближе и бережно развернул ее к себе лицом.

— Я где-то читал, что, если хочется плакать, не надо сдерживаться, — сказал он мягко. — Так что поплачьте, говорят, это лучший способ справиться со стрессом.

Бетти всхлипнула и, заикаясь, пробормотала:

«г»

— Визжать и-и б-бить посуду куда эффективнее.

И вдруг ее как прорвало, будто рухнули сдерживающие барьеры — слезы хлынули из ее глаз горячими ручьями, все ее гибкое тело затряслось от рыданий.

В каком-то смысле Бетти всю жизнь была одинокой, но сейчас она оказалась в полной изоляции. Ее старые друзья остались в Блу-Вэлли, за сотни миль, женщина, о которой она так много думала, оказалась не ее матерью, а отец — отец, как выяснилось, был совсем не таким человеком, каким она привыкла его считать. Она прожила бок о бок с ним всю жизнь, за исключением нескольких лет учебы в колледже, но только сегодня сделала открытие, что не знала его по-настоящему.

Бетти поежилась и вдруг почувствовала, как ее окутывает приятное тепло, — Майкл одной рукой притянул ее к своему большому телу, а другой стал гладить по голове, как ребенка. Он даже сунул ей в руку носовой платок. Почему-то от этого невинного трогательного жеста Бетти заплакала еще горше. Но постепенно рыдания стали утихать. Бетти отстранилась от Майкла, высморкалась, вытерла глаза и опустила голову, чтобы он не увидел, как она смущена.

— Ну что, полегчало?

Майкл задал вопрос таким бесстрастным, отчужденным тоном, что Бетти сразу поняла: он уже думает, как от нее избавиться.

— Немного.

— Идите умойтесь холодной водой, а я пока налью вам виски.

— Спасибо, не нужно.

Бетти выскользнула из комнаты в коридор и юркнула в ванную… Посмотрев в зеркало над раковиной, она ужаснулась: лицо опухшее, глаза красные. Холодная вода не намного улучшила ее вид, но помогла успокоиться. Когда Бетти вернулась в гостиную, Майкл протянул ей стакан, на дне которого было налито немного виски.

— Вот, выпейте. А потом мы пойдем прогуляться.

— Прогуляться? Вы шутите?

Казалось, ее реакция задела Майкла, всего на мгновение с его лица слетело непроницаемое выражение, но маска вернулась на место так быстро, что Бетти даже не была уверена, что ей не почудилось.

— Нет, не шучу, — спокойно сказал Майкл. — Возможно, вам сейчас не хочется никуда выходить, но прогулка пойдет вам на пользу. Как и виски. Выпейте, считайте, что это лекарство.

— Ну хорошо. — Сделав глоток, Бетти поморщилась, но все-таки допила виски до конца.

Потом поставила стакан на журнальный столик и вздохнула. — Я готова.

Выйдя из дома, они не пошли пешком, как ожидала Бетти, а поехали на машине, Майкл остановил машину неподалеку от входа в парк, разбитый на пологом холме. Они пошли по дорожке, посыпанной мелким гравием. Майкл подстроил свой широкий шаг под шаги Бетти. Между деревьями проглядывала вода небольшого пруда, в которой отражалось закатное небо. Делая вид, что любуется пейзажем, Бетти время от времени украдкой поглядывала на Майкла. Она знала, что выглядит ужасно, глаза у нее по-прежнему красные и припухшие, но стоило Майклу взглянуть на нее, как ее сердце начинало биться быстрее, на щеках выступал румянец. А когда он улыбнулся, она была окончательно околдована.

Что со мной происходит? — подумала она.

Интуиция подсказала неутешительный ответ: ее влечет к Майклу, причем «влечение» — слишком слабое слово для описания ее ощущений. Ее не просто к нему влечет, ее снедает острейшее желание.

Бетти была так поражена этим открытием, что даже остановилась. Так и есть, ее неудержимо тянет к Майклу, она его хочет. До встречи с Майклом она даже не подозревала, что способна испытывать такое сильное желание.

— Что случилось? — спросил Майкл.

Бетти спохватилась и поспешно притворилась, что любуется видом, открывшимся с высокой точки холма. Никогда еще она не испытывала ничего подобного. Желание было мощным, как циклон, горячим, как пламя костра, сладким, как спелый персик… Наверное, ее отец чувствовал то же самое, когда предал жену, изменил ей с другой женщиной и в результате на свет появилась она, Бетти.

— Бетти.

Голос Майкла вывел Бетти из задумчивости.

Она вздрогнула от неожиданности.

— Если Сьюзен сказала правду…

— Сьюзен никогда не лжет, — убежденно сказал Майкл.

— Значит, мои родители были предателями.

Я не хочу носить имя отца.

Майкл покачал головой.

— Бетти, в жизни не все можно разделить на черное и белое. Возможно, ваш отец был не самым лучшим мужем и отцом, но в остальном он был очень порядочным человеком. В Блу-Вэлли он пользовался большим уважением.

Бетти уже не удивлялась осведомленности Майкла. Он был прав, ее отца действительно уважали в Блу-Вэлли.

— Как бы вы ни относились к тому, что сделал ваш отец, он все равно остается вашим отцом. О вашей матери мне почти ничего не известно, но эта женщина дала вам жизнь, вы несете в себе частицу ее; Полагаю, отец вас любил?

Бетти посмотрела вдаль.

— Не знаю, наверное. Я привыкла воспринимать его отношение как должное. Не могу сказать, чтобы он обо мне не заботился, он был строгим, он прививал мне свои взгляды на жизнь, объяснял, что такое хорошо и что такое плохо, он следил, чтобы я была одета, сыта…

Бетти не стала говорить, что при этом отец никогда не ласкал ее, не целовал, не читал на ночь книжку. Когда ей было очень плохо — или очень хорошо — она шла со своими горестями и радостями к Джеку и его матери. Это в их семье она научилась и любить, и смеяться, и ссориться — познала разные оттенки человеческих отношений.

Майкл с ноткой цинизма в голосе заметил:

— Ваш отец — не первый мужчина, который полюбил неподходящую женщину, и полюбил ее слишком сильно, — Если это вообще была любовь.

— Если нет, то он был не первым, кто слишком сильно желал не ту женщину, — уточнил Майкл.

На этот раз в его голосе слышалось плохо скрытое презрение.

Конечно, к вам, сэр, это не относится, с горечью подумала Бетти. Майкл Гаррис никогда не потеряет голову из-за желания или даже из-за любви. Для этого он слишком хорошо владеет собой.

— Теперь, когда вы знаете об обстоятельствах вашего появления на свет, вы собираетесь копнуть глубже? Вы не хотите найти родственников со стороны отца?

Бетти содрогнулась от одной мысли об этом.

— Только не сейчас. Мне и так неловко, что я причинила столько неприятностей Сьюзен. А еще… я чувствую себя испачканной.

— Это ваше воображение. Вы же ни в чем не виноваты, страсти разгорелись задолго до вашего рождения.

Несмотря на резкость тона, слова Майкла подействовали на Бетти до странного успокаивающе.

— Кроме того, вы знаете только версию Сьюзен. Возможно, версия ваших родителей звучала бы по-другому. А если поведение вашей матери вызывает у вас отвращение — что ж, постарайтесь не следовать ее примеру.

Бетти поняла, что Майкл намекает на ее предполагаемую связь с Хью Лэннингом. Она иронично улыбнулась.

— Это нетрудно. Меня никогда не тянуло к чужим мужьям.

Майкл не поддержал ее шутливый тон.

— Не притворяйтесь, будто не поняли, что я имел в виду. Если что-нибудь в собственном поведении внушает вам опасения, боритесь с этим. Многое можно преодолеть усилием воли.

Солнце село. На дорожку откуда-то вывалилась шумная компания парней и девушек, все явно были навеселе. Майкл настороженно наблюдал за приближающейся группой молодежи. Компания поравнялась с ними и, громко галдя, прошла мимо. Один из парней свистнул Бетти и жестом поманил ее присоединиться к компании.

Бетти поморщилась, отвернулась и тут же споткнулась о выступающий из земли корень.

Майкл взял ее за локоть.

— Темнеет, — сказал он. — Предлагаю выйти на асфальтированную дорожку.

Как только они вышли на ровную дорогу, Бетти отстранилась от него. Майкл в то же мгновение убрал руку, но пошел рядом. Бетти испытала смешанные чувства: с одной стороны, ей нравилось ощущать близость Майкла, его крупного сильного тела, вдыхать его неповторимый аромат, но с другой, когда он находился так близко, ее сковывало непонятное напряжение, ноги становились деревянными. Неожиданно для себя она поняла, что из всех переживаний и потрясений, выпавших на ее долю в этот день, самым болезненным станет расставание с Майклом. В первый раз Бетти было легче противостоять его волнующему, опасному обаянию — тогда ей помогало справедливое негодование, ведь он принуждал ее остаться в Блу-Вэлли.