Страница 30 из 101
Да, это безопаснее всего, укреплялся он в своих рассуждениях. Если добьемся успеха, буду почивать на лаврах, если нет – провал можно будет свалить на другого, и все закончится очередным разоблачением: в органы пробрался крупный японский агент. Но на кого можно сделать ставку? Рядовому оперу или даже начальнику среднего звена такое дело не поручишь, не тот уровень. Тут нужен минимум кто-то из замов. Кобулов? А может, Гоглидзе? Возглавляет целое управление и под боком у японцев. Оба преданы мне, как псы. Нет… Не годятся, слишком много знают!
А если Фитин? – внезапно всплыла фамилия. Почему бы и нет? Молод, в интригах не искушен, управлением руководит всего полгода. С высшим образованием – не то что костоломы Кольки Ежова: пять классов да коридор, годятся только, чтобы пятки дубьем чесать. А Фитин и головастый, и язык за зубами держать умеет, за все время ни разу не попал под прослушку. Пожалуй, слишком умен и может раньше времени догадаться, ну, тогда сам себе подпишет приговор… Берия сделал свой выбор.
К себе он возвратился в твердой уверенности поручить это архиважное и архитонкое дело именно Фитину. Несмотря на поздний час, работа в наркомате кипела вовсю. Войдя в приемную, Берия распорядился:
– Дело Фитина на стол, а самого на связь! – И на ходу бросил начальнику личной охраны полковнику Саркисову: – Ужин в комнату отдыха. Шашлык из молодого барашка, мое вино, фрукты. Побольше гранатов и винограда!
Швырнув китель на стул, он долго плескался в туалетной комнате, смывая вместе с потом остатки страха. В это время в кабинете зазвонил телефон. В дверях появилась физиономия Саркисова.
– Ужин готов, Лаврентий Павлович! Звонит Фитин, вас соединить? – спросил он.
Нарком кивнул, бросил полотенце на спинку стула, подошел к телефону и дружески поздоровался:
– Здравствуй, Павел Михайлович!
Из трубки донеслось учащенное дыхание. Молодой начальник управления смутился, подобное обращение было ему непривычно, и он ответил строго по уставу:
– Здравия желаю, товарищ народный комиссар внутренних дел!
– Павел Михайлович, подготовь доклад по нашим оперативным возможностям в США, имеющим выход на самый верх. Я имею в виду ближайшее окружение президента Рузвельта.
– В… письменной или устной форме? – перехватило дыхание у Фитина.
– В устной. Полутора часов, надеюсь, тебе хватит?
– Так точно!
– Хорошо, заходи без звонка.
Берия положил трубку и подошел к накрытому столу. В хрустальной вазе лежали разрезанные гранаты и виноград. В пузатом графине искрилось красное вино. Рядом на фарфоровом блюде лоснились аппетитные куски мяса. Сочная зелень: кинза и петрушка напоминали о лете и теплом море. Саркисов до краев наполнил бокал. Смакуя каждый глоток, Берия выпил до дна. Нервные спазмы ослабли, колкая сухость в горле исчезла, по телу стала разливаться приятная истома. Саркисов, стараясь не скрипеть сапогами, вышел и плотно прикрыл за собой дверь.
Какое-то время в кабинете царила тишина. По лицу Берии блуждала блаженная улыбка. О чувстве голода напомнило громкое урчание в животе. Берия открыл глаза, пробежался по блюдам и нацелился на мясо. Крепкие, острые зубы впивались в истекающую соком мякоть, по подбородку потек жир. Пучки зелени приятно щекотали губы.
Насытившись, нарком, обтерев пальцы крахмальной салфеткой, надавил на кнопку звонка. Не успела стихнуть трель, как в дверях возник дежурный и проворно принялся за уборку.
Берия поднялся и, разминая затекшие ноги, прошелся по кабинету. Ему надо было подготовиться к предстоящему разговору с Фитиным. Непривычно тонкое личное дело сотрудника лежало на столе.
«Быстро же ты вырос!» – подивился нарком и принялся листать страницы.
С фотографии на него смотрело слегка скуластое открытое лицо. Нос картошкой, русые волосы.
Типичный русак. Всего тридцать четыре, совсем еще зеленый. Но это и к лучшему! Значит, не искушен в интригах, заключил Берия.
Послужной список Фитина занимал всего несколько строчек. В августе тридцать восьмого окончил Центральную школу НКВД. Проработав в Главном управлении Государственной безопасности всего три месяца, был назначен заместителем начальника 5-го отдела, а спустя полгода стал начальником. Перед самой войной возглавил одно из основных управлений наркомата – первое.
«А все Ежов, сволочь, – продолжал размышлять Берия. – Наплодил в наркомате врагов, еле к войне успели разгрести эту кучу говна. Понятно, что кадровики засуетились – народу-то нет никого. Ну и ладно, опыта у парня маловато, зато голова светлая. С его приходом управление заработало результативно. Характера и гибкости тоже не занимать».
Из приемной раздался звонок:
– Товарищ нарком, по вашему распоряжению товарищ Фитин.
– Пусть заходит! – коротко сказал Берия.
В тамбуре хлопнула дверь, и на пороге возник Фитин. При слабом электрическом освещении он выглядел моложе своих лет. Задорный светлый хохол и рано прорезавшиеся складки у губ говорили о твердом, задиристом характере. Не новая, но тщательно отутюженная форма ладно сидела на спортивной молодцеватой фигуре.
«Служака и педант», – отметил про себя нарком и пригласил к столу. Фитин подождал, пока Берия займет кресло, и только потом присел на крайний стул.
– Перебирайся ближе, – махнул рукой нарком, – и давай сразу по существу дела!
Фитин Павел Михайлович
Из личного дела П. Фитина
Фитин, Павел Михайлович (1907, с. Ожогино Ялуторовского уезда Тобольской губернии – 1971, Москва). Родился в семье крестьянина, русский. Прослушав курсы подготовки в вуз при Тюменском окружном отделе народного образования, в августе 1928 г. поступил в московский Институт механизации и электрификации сельского хозяйства (окончил в июле 1932 г.). В марте1927 г. вступил в ВКП (б). С 20 марта по 5 мая 1927 г. член сельскохозяйственной артели «Звезда», с. Ожогино; с мая 1927 г. по июнь 1928 г. председатель Бюро юных пионеров, исполняющий должность ответственного секретаря Шатровского райкома ВЛКСМ; с июля по октябрь 1932 г. инженер лаборатории сельскохозяйственных машин Института механизации и электрификации сельского хозяйства; с октября 1932 г. по октябрь 1934 г. руководитель редакции индустриальной литературы в «Сельхозгизе»; с ноября 1935 г. по ноябрь 1936 г. редактор в редакции механизации сельского хозяйства в «Сельхозгизе»; с ноября 1936 г. по март 1938 г. заместитель главного редактора «Сельхозгиза».
Служба в РККА: с октября 1934 по ноябрь 1935 г. рядовой в/ч № 1266 Московского военного округа.
Работа в органах НКВД – НКГБ – МГБ – МВД: с марта по август 1938 г. курсант Центральной школы НКВД СССР; с августа по ноябрь 1938 г. сотрудник ГУГБ НКВД СССР; с 1 ноября 1938 г. по 13 мая 1939 г. заместитель начальника 5-го отдела ГУГБ НКВД СССР; с 13 мая 1939 г. по 26 февраля 1941 г. начальник 5-го отдела ГУГБ НКВД СССР; с
26 февраля по 31 июля 1941 г. начальник I Управления НКГБ СССР; с 31 июля 1941 г. по 12 мая 1943 г. начальник I Управления НКВД СССР; с 12 мая 1943 г. по 15 июня 1946 г. начальник I Управления НКГБ – МГБ СССР; с 15 июня по сентябрь 1946 г. в распоряжении Управления кадров МГБ СССР; с сентября 1946 г. по апрель 1947 г. уполномоченный МГБ в восточном секторе Германии; с 1 апреля 1947 г. по 27 сентября 1951 г. заместитель начальника УМГБ Свердловской области; с 27 сентября 1951 г. по 16 марта 1953 г. министр ГБ Казахской ССР; с 16 марта по 16 июля 1953 г. начальник УМВД Свердловской области.
Примечание. 29 ноября 1953 г. уволен из МВД по служебному несоответствию.
Работа в государственных учреждениях: с апреля 1954 г. по апрель 1958 г. главный контролер Министерства госконтроля СССР; с апреля 1958 г. по август 1959 г. старший контролер Комиссии советского контроля СМ СССР; с августа 1959 г. директор фотокомбината Союза советских обществ дружбы и культурных связей с зарубежными странами.
Присвоение воинских званий: 1 февраля 1939 г. – майор ГБ; 14 марта 1940 г. – старший майор ГБ; 14 февраля 1943 г. – комиссар ГБ 3-го ранга; 9 июля 1945 г. генерал-лейтенант.
Награды: орден Красного Знамени (26 апреля 1940 г.); знак «Заслуженный работник НКВД» (4 февраля 1942 г.); Орден Республики (Тува) (18 августа 1943 г.); орден Красной Звезды (20 сентября 1943 г.); орден Красного Знамени; 6 медалей.