Пагода сна

Гирканец зашел сбоку — его кривая сабля выбила пару всплесков темной крови чудовища.

Амол дернулся. Лезвия Конана и Вало дважды полоснули по спине червя.

Истошный визг Кхазалама стих. Похоже, странное существо умерло.

Раненый червь извернулся в агонии и стал ухолить по землю, отрыгивая белый порошок, смешанный со сгустками темной крови. В воздух взметнулись облака светлой ныли, похожие на лоскуты тумана.

Ворчливые стоны Амола становились все глуше и глуше, по мере того, как бог степей зарывался под землю.

— За ним! — вскричал варвар. — Будь я проклят, если под этим местом земля не прорыта для подземного хода!

— Ты собираешься лезть в логово монстра? — ужаснулась мунганка.

— Конечно, клянусь Кромом! И советую тебе последовать за мной, если через пару мгновений не хочешь встретиться здесь с сотней разъяренных воинов Клана Костей!

Конан прыгнул в затягивающуюся дыру, разбрызгав белую массу. Вало последовал за киммерийцем. Следом за воинами прыгнули мунганы. Немного подумав, к ним присоединился и гирканец. Земля поворчала и затихла, поглотив недавних жертв хозяина степей.

Когда Кезеш и его люди домчались до места недавней схватки, на месте, где кипел жаркий бой, остались только кучи белой пыли.

Спасшиеся от возмездия гирканцев странники оказались в темном коридоре, освещаемом лишь тусклым мерцанием странного напыления на стенах круглого коридора. С потолка свисали длинные корни трав, со всех сторон их окружала мгла и скверный запах.

— Теперь я знаю, как эти мерзавцы пробрались незамеченными в Араказ! — со злостью воскликнул Маллас, указывая на степняка. — Они крались по ходам, которые нарыл их ублюдочный бог, Кхазалам-Амол!

Мунган потянулся к ножу, но оружие он обронил в схватке. Степняк недобро ощерился и приподнял саблю.

— Только попробуй, и ты уже никогда не увидишь рассвет следующего дня, — сурово предупредил его Конан. — Мне все меньше и меньше нравится ваш жестокий клан.

Гирканец подумал, но, оценив силы неприятелей, предпочел отложить выяснение отношений до более удачного времени.

— Что будем делать, Конан? — спросил варвара вендиец-великан.

— Пойдем прямо по коридору. Он, несомненно, должен привести в какое-то важное место. Наверняка, Суригай держал своих пленников где-нибудь под землей. Я думаю, часть жителей вашего селения, Маллас, уцелела и, возможно, твои собратья томятся где-нибудь неподалеку.

— Суригай был жадным! — провозгласил гирканец. — Он всегда возил с собой наложниц, которые принадлежали только ему. Он спрятал их где-то под Араказом.

— Надеюсь, моя госпожа Кесея и ее ученицы не попали в их число, — грозно произнес Вало, обращаясь к невидимому врагу.

— Надо спешить, пока Кезеш не догадался, куда мы направляемся, — сказал Конан.

— И пока не вернулся раненый Кхазалам-Амол, — добавил Маллас. — Под землей у нас нет шансов противостоять кровожадному божеству.

— Идемте!

Группа стала осторожно пробираться во тьме, отодвигая в стороны свисающие корни.

Глава XV

В ту ночь Саттар увидел столько звезд, сколько не в силах уместить ночное небо. Удары рассвирепевших кочевников посеяли невыносимую боль во всем теле, и старик тяжко охал, хватаясь за ушибленные места, не в силах даже повернуться на другой бок. Таллоку пришлось нелегче — тело молодого странника превратилось в один сплошной синяк. Но глаза юноши, несмотря на огромные темно-фиолетовые круги, окаймляющие веки, блестели жарким огнем.

Вдвоем с лунным магом Таллока бросили в вонючую яму с помоями, закрытую сверху тяжелой металлической решеткой. Уйти от погони степняков им все-таки не удалось. Скакуны кочевников с легкостью догнали вендийских лошадей, отягощенных поклажей. К тому же, они не могли бросить повозку со спящей Алиэль, дух которой путешествовал в мире сновидений. Завязался бой. С отсутствием в команде Конана и Вало у дев-браминов не было шансов. Женщины не могли противопоставить свое колдовство целой орде разъяренных степняков. Саттар, молодец, призвал на помощь неведомые силы, нагнав на отряд врагов слабость. Двоих убили Кесея и Диаса. Исиру, Алексу и Алиэль уже к тому времени схватили. С двоими справился Таллок, вонзив в горло одному из кочевников свой короткий нож, а другому гиркаицу, кинувшемуся на помощь своему товарищу, он поставил подножку, после чего довершил дело клинком. Потом кто-то схватил его за руку, отобрал клинок и нанес в лицо такой сильный удар, что кровь брызнула из рассеченной брови. Таллока повалили на землю, и степные воины засыпали его градом ударов своих кожаных сапог.

В живых их с колдуном оставили неизвестно по какой причине — то ли кочевники поверили в легенду о том, что они являются мастерами по изготовлению волшебных снадобий, то ли их вдвоем готовили к какому-то кровавому ритуалу, где они должны были стать жертвой, принесенной чудовищному божеству. В любом случае, странники не хотели это выяснить. Таллок решил, во что бы то ни стало выбраться из зловонной ямы. Саттар был бы и рад помочь своему молодому товарищу, но у старика не осталось ни сил на побег, ни воли к сопротивлению. Брахман ордена Луны тихо постанывал в углу, проклиная коварных кочевников и весь жестокий мир.

До решетки нельзя было добраться — слишком скользкими казались стены ямы. А если даже вскарабкаться вверх, цепляясь за отваливающиеся комки жидкой грязи, то путь к свободе все равно отрезали прочные железные прутья. Решетка запиралась на большой замок. Таковым являлся каземат кочевников — колодец с помоями, вырытый на глубину пятнадцати футов. Создание подобной темницы не отнимало много времени, да и шанс того, что пленники сбегут из ямы, был невелик. Зловонное узилище даже никто не охранял.

Юноша вскочил на ноги и с проклятиями бросился на гладкую стену. Ему удалось преодолеть первые три фута, после чего Таллок грохнулся назад в масляную жижу, расплескав зловонную жидкость. Капли попали на одежду Саттара, и волшебник на мгновение прекратил стоны. Дернув носом, брахман поморщился и пробормотал что-то неразборчивое насчет того, что еще несколько часов, проведенных в этой дыре, могут пагубно сказаться па его здоровье. Таллок отряхнулся, хотя знал, что в здешнем окружении это бесполезно, и возобновил штурм стен.

Неудача следовала за неудачей, но юноша не сдавался. Вскоре силы оставили и его. Странник привалился спиной к скользкой поверхности стены, злобно уставившись вверх, где темнело серое небо. День медленно переходил в вечер.

— Бесполезно… — вздохнул Таллок. — Отсюда не выбраться.

Лунный чародей поддержал его тихим стоном.

— На вашем месте, молодой человек, я бы постарался сберечь силы, — сказал Саттар. — Возможно, представится момент, когда они вам понадобятся.

— Не могу я сидеть без действий, зная, что Алекса и остальные в плену у кочевников! Неизвестно, какие грязные мысли могут прийти в голову этим дикарям!

В отчаянии Таллок ударил кулаком в гладкую поверхность лужи, расплескав по сторонам застоявшуюся воду.

Брюхо земли отозвалось гулким урчанием. Из глубины разнеслось эхо скобления, возни и шуршания. Словно пол темницей в этот момент пробегало целое полчище подземных завоевателей.

— Что за… Землю встряхнул сильный толчок, так что Саттар с Таллоком подпрыгнули на месте и испуганно уставились на кучи грязи, точно ожидая, что оттуда появится трехрогий Азах. Урчание усилилось, толчки сменились легкой дрожью. Блестящая вода в лужах заколыхалась.

Внезапно прямо из-под земли вынырнула человеческая голова, разбрызгав по сторонам фонтаны белой пыли. Глаза старца были закрыты, все лицо покрывала черная запекшаяся кровь, вытекшая из разрубленной переносицы.

Таллок и Саттар, не сговариваясь, испустили крик ужаса. Голова тотчас снова спряталась под землю.