Страница 73 из 79
Сюрприз меня ждал через несколько минут. Чуть позже я даже удивился, почему так много времени прошло. Мотор стал захлебываться и работать рывками. Сначала я не понял и попытался, периодически поднимая обороты, заставить его прочихаться. Но вскоре вынужден был заглушить двигатель и остановиться. Так вот почему тогда сигнализация сработала. Никакая это не птичка присела передохнуть. Они пошли по самому простому и действенному пути. Сыпанули в бензобак какой-то дряни. Может быть, как раз тот самый тип, что сейчас болтает с косым. Только чуть не рассчитали. Чуточку, совсем немного. Потому что у меня в баке не бензин или солярка, а спиртовая смесь, позволяющая жутко экономить топливо и практически не дающая запаха при выхлопе. Мы же экологическая прокуратура! Я вылез из машины и увидел погоню. Она только еще начиналась, шестеро конных едва отделились от кромки леса примерно на траверзе острова, но через несколько минут они будут тут. Так просто им меня, само собой, не взять, но со временем они, безусловно, нас достанут. Особенно, если приволокут с собой пулемет. Кстати, по поводу «нас». Если у меня одного еще есть шанс уйти - в лесу меня достать будет сложновато, для этого еще надо найти, то с женщиной у меня ни единого шанса. Как-то она не производила впечатления опытного ходока, а уж тем более бегуна.
Ладно, спирт он спирт и есть. По счастью, тезка Сталина стал обладателем не всего стратегического запаса прокурорской группы. На то, чтобы перекрыть штатный бензопровод и приспособить бутылку водки, у меня ушло пару минут. Всадники приближались, при этом по их виду не скажешь, чтобы сильно спешили. Да и ни к чему им это. Достаточно меня обложить, а там уж они начнут диктовать условия. Попробовал завести. С замиранием сердца слушал, как чихает движок. Градус, конечно, не совсем тот, но все-таки экстра, а не помои какие-нибудь самодельные. Кажется, в одном из цилиндров слышится посторонний шум. Нуда ничего, мне тут недалеко. Потерпи, дружок.
Прежней мощности не было, но мустанг тем не менее довольно ходко пошел, потихоньку набирая скорость. Мне бы только оторваться. В багажнике у меня приличная емкость с топливом, было б еще несколько минут, просто вылил бы водку и залил в бутылку нормальной смеси, но как раз этих-то минуток и не было. Но ничего, ничего, даже так у меня над верховыми где-то трехкратное превышение скорости, а долго их коняги не смогут держать темп. У их мустангов сердца не железные, не то что у моего.
Теперь у меня было время уделить чуточку внимания своей пассажирке. Я не встречал смерть в человеческом облике, если, конечно, не говорить об убийцах, но коли она существует, то вряд ли может быть бледнее, чем женщина рядом со мной. На медицинском языке это называется спазм сосудов, что может привести к инсульту.
- Вы как себя чувствуете? - спросил я.
- Сговорились, - невнятно пробормотала она.
- А ну-ка, - я взял из дверного кармана недопитую бутылку, - пару глотков. И не надо спорить.
Она и не стала. Взяла штоф, запрокинула голову и дисциплинированно отпила ровно два глотка. Все же воинское воспитание порой здорово идет на пользу. Лицо ее начало розоветь. Вот и славно. И двигатель вел себя вполне прилично; его я слушал не просто ушами, а всей душой.
- Что вы там сказали? Сговорились? - Она кивнула. - Кто с кем?
- Наши. С варварами этими, с викингами.
- С викингами?
- Это же они были. Люди Бора. Да какие это люди! Зверье! А Кононов и рад стараться. Подлец!
- Круто вы. Не любите его?
- А за что его любить? Весь в отца. Это все он, папаша его, тут заварил.
- Что именно? - осторожно поинтересовался я. Похоже, дамочка хочет высказаться. Так зачем же ей мешать? Наоборот, помогать нужно, задавая правильное направление разговору.
- Всё! Абсолютно! Это его принцип «разделяй и властвуй».
Я не стал спорить и приводить исторические примеры с англичанами. Если она хочет так считать - пускай.
- Властвуй?
- А как же! Как мой отец с ним спорил! Все без толку. Я хоть и маленькая была, но помню. Все помню.
- Ваш отец?
- Ну да. Макаров. Слышали?
- Вячеслав Михайлович? Ну как же. Великолепный был ученый.
- Вот именно что ученый! А тут потребовался управленец. Хитрый, подлый, жадный.
Она говорила яростно, размахивая бутылкой так, что чуть не треснула ей в лобовое стекло. Я осторожно отобрал хрупкий сосуд. Мне тут еще мусора не хватало, да и сама бутылка может пригодиться в свете последних событий.
- Не может быть.
- Не может? Еще как может!
Она выхватила из-под куртки толстую тетрадь в коричневом коленкоровом переплете. Раскрыла и принялась лихорадочно листать. Я скосил глаза. Страницы в клетку, с загнутыми углами, сильно пожелтевшие по краям, исписанные мелким и четким почерком. Такой еще называют бисерным.
- Хотя бы вот! КВЕ… Это отец так Кононова-старшего сокращал.
«КВЕ настаивает на необходимости «привития» (его термин) разным группам людей различной идеологии. Не суть важно какой. Безнравственно! Наоборот, мы должны всемерно содействовать воссозданию коллективизма и атмосферы взаимопомощи. Спорим до полуночи. У нас заканчивается керосин. Отправил докладную записку. Жду ответа третью неделю».
- Видите?
- Да уж, - поддакнул я. - Но это все лишь научный спор.
- Спор? - Она уже раскраснелась. Пролистнула несколько страниц. - «У меня кончаются препараты…» Нет, не то.
«…Ляпин известил меня, что КВЕ считает эксперимент провалившимся, о чем много говорит с сотрудниками, и потому предлагает усугубить его, приводя в пример удачный и, на его взгляд, даже смешной эксперимент, который он провел, устроив в одном из сел монархию во главе с целым императором. Сугубо антипартийная позиция! Больше того - предательство пролетарской идеологии и раскольничество. Завтра у меня с ним большой и серьезный разговор на эту тему.
При этом особо отмечаю (см. записи в лабораторном журнале за сегодняшнее число и предыдущие), что внушаемость оказавшихся в зоне воздействия все еще находится на крайне высоком уровне (см. наблюдения). Сообщить доц. Мокшанцеву. «Ластик» оказался чересчур силен и его применение в качестве оружия МП непредсказуемо больше, чем ожидалось».
- Ластик? - спросил я. Судя по спидометру, мы проехали уже девятнадцать километров. - Вы за дорогой-то смотрите.
- Да смотрю, естественно. Чего тут смотреть? Ластик?
- Ну да. Что он имел в виду?
Я уже понял, что она читает дневник своего отца, профессора Макарова. Порой даже не читает, а цитирует по памяти. Видно, много раз перечитывала.
- Это такое воздействие на человека. Отец говорил, что тема секретная, поэтому меня в это не очень-то… Хотя тут всё секретное, - она невесело усмехнулась. - Всё. И все. Нас вообще как бы нет. Вы знаете об этом? - Она резко повернулась ко мне.
- Чушь. - Я постарался сказать это как мог убедительно. - Вы же вот она, рядом со мной. А если кто этому не поверит, я, поверьте мне, это докажу и докажу убедительно.
- Вы обещаете?
Погони за нами уже не было видно. По моим подсчетам, пора уже было менять бутылку.
- Обещаю. И даже более того. Нам придется остановиться на несколько минут. Поможете мне?
- Что случилось?
Она снова испугалась. Да и кто бы тут не испугался? Когда у тебя глохнет машина в центре мегаполиса, где чуть не через каждые сто метров заправка и автосервис, настроение от этого тоже не улучшается, хотя, по большей части, речь может идти всего лишь об опоздании. Здесь же на кону жизнь.
- Нужно сделать еще одну заправку.
В четыре руки мы справились куда лучше. Она оказалась толковой теткой, только здорово напуганной. Указания исполняла четко и старательно, при этом не задавая лишних вопросов и не боясь испачкать руки. Кто-то, полагаю, отец, сделал из нее великолепную лаборантку-помощницу, безраздельно преданную и послушную своему господину, кем бы он ни был. Главное, чтобы она его таковым признала. А потом чтила всю жизнь и оставалась ему до конца преданной.