Страница 24 из 28
— Но ведь этого так и не произошло, — оценивая ситуацию, сказал Холмс.
— Да. Майкл оказался куда более волевым человеком, чем Макс предполагал. Майкл заявил, что скорее убьет Клейна, чем такое допустит, и даже сделал попытку. Это было ужасно! Майкл — и грубая сила Клейна! Одним ударом Макс свалил его с ног и дал волю своей дикой натуре. Наверное, он бы забил Майкла до смерти, если бы я не вмешалась. Макс успел схватить со стола нож и, как видите, пустил его в ход. А потом… может быть, он вспомнил о времени или что-то еще, но двойное убийство было предотвращено.
— Но после этой сцены он должен был расстаться со своим планом?
— Нет, мистер Холмс. В таком случае он бросил бы нас в Париже. А вместо этого он вернулся обратно в Уайтчепель, прихватив и нас с собой, и купил этот паб — на те деньги, что отобрал у Майкла.
— То есть эти деньги были получены не в результате шантажа?
— Нет. Герцог Ширский давал Майклу щедрое содержание, пока не отказался от него. Клейн обобрал Майкла до последнего пенни, после чего посадил нас под замок в «Ангеле и короне» — думаю, чтобы использовать в другом коварном замысле.
— Миссис Осборн, вы сказали, что он вернулся обратно в Уайтчепель, — уточнил Холмс. — Клейн отсюда родом?
— О да, он тут родился. Он знает здесь каждый закоулок. В этом районе все его боятся, и мало кто осмеливался встать у него на пути.
— В чем заключается новый план? Он вам известен?
— Шантаж. Я уверена. Но конкретно я так и не выяснила. Правда, все изменилось. Как-то утром Макс заявился ко мне в страшном возбуждении. Сказал, что на него свалилась удача, что Майкл ему больше не нужен и можно с ним покончить. Я умолила его. Может быть, я смогла пробудить какие-то остатки человечности в его сердце; но как бы там ни было, он, вволю поиздевавшись надо мной, доставил Майкла к приюту доктора Мюррея, поскольку знал, что Майкл ничего не помнит.
— Та удача, которая привела Клейна в такое возбуждение… что это было, миссис Осборн?..
— Мне неизвестно, я только спросила, неужели герцог Ширский согласился выплатить большую сумму? Он дал мне пощечину и сказал, чтобы я не лезла не в свои дела.
— И с того времени вы сидите тут в заключении?
— В добровольном, мистер Холмс. Макс действительно запретил мне покидать эту комнату, но мой подлинный тюремщик — мое изуродованное лицо. — Женщина опустила лицо, прикрытое вуалью. — Это все, что я могла рассказать вам, сэр.
— Не совсем, мадам!
— Что еще? — вскинула она голову.
— История с футляром. А также с анонимным письмом, известившим лорда Кэрфакса о местопребывании его брата.
— Я не имею представления, сэр… — начала она.
— Прошу вас, не уклоняйтесь от ответа, мадам. Я должен все знать.
— От вас ничего не утаить, да? — крикнула Анжела Осборн. — Кто вы, человек или дьявол? Если до Макса дойдет хоть слово, он уж точно меня убьет!
— Мы ваши друзья, мадам. От нас он ровно ничего не услышит. Как вам удалось выяснить, что футляр был заложен у Джозефа Бека?
— У меня есть приятель. Это он мне рассказал. Пришел сюда, рискуя жизнью.
— Тот самый Томми, которого вы ждали, когда я постучался к вам?
— Прошу вас, мистер Холмс, не втягивайте его. Я умоляю вас!
— Не вижу причины втягивать его. Но я хотел бы узнать о нем побольше.
— Томми иногда помогает в приюте на Монтегю-стрит.
— Это вы его туда послали?
— Да, чтобы узнать о Майкле. После того как Макс его туда отвел, я однажды ночью выбралась отсюда и отправила записку, которая вам известна. Я чувствовала, что должна сделать для Майкла хотя бы это. Я считала, что Макса никогда не разоблачат и лорд Кэрфакс не сможет найти нас — ведь Майклу полностью отказала память.
— А хирургический набор?
— Томми слышал, как Салли Янг обсуждала с доктором Мюрреем, не заложить ли его. Мне пришло в голову, мистер Холмс, заинтересовать вас поисками Джека-потрошителя. Я снова выскользнула отсюда, выкупила набор и послала его вам.
— Вы сознательно изъяли из набора скальпель для вскрытия?
— Да. Я была уверена, что вы все поймете. Но до меня не доходило никаких известий, что вы занимаетесь этим делом, и я впала в отчаяние… и послала вам пропавший скальпель.
Холмс наклонился над ней, как хищная птица, и сказал напряженно:
— Мадам, когда вы решили, что Макс Клейн — это Потрошитель?
Анжела Осборн закрыла руками лицо и застонала:
— Ох, я не знаю, я не знаю!
— Что вас привело к такому выводу — что это именно он?
— Характер преступлений! Я не знаю никого, кроме Макса, кто был бы способен на такие зверства. С его характером маньяка… с его жуткими приступами ярости…
Больше ничего нам не удалось услышать от Анжелы Осборн. Дверь распахнулась настежь, и в комнату ворвался Макс Клейн. Он весь скривился от злобы и сдерживаться не собирался. В руке у него был пистолет.
— Если хоть один из вас шевельнет пальцем, — заорал он, — обоих отправлю в преисподнюю!
Не было ни малейшего сомнения, что он колебаться не станет.
Последний поклон помощника Эллери
В дверь позвонили.
Эллери не обратил внимания.
Еще раз.
Эллери читал не отрываясь.
Звонок прозвучал в третий раз.
Эллери дочитывал главу. Когда же он завершил ее, посетитель сдался и ушел. Но оставил телеграмму, подсунув ее под дверь холла.
«ЛУЧШИЙ ДРУГ ВЕДЯ ОХОТУ ПРОДРАЛСЯ СКВОЗЬ ШИПЫ И НАШЕЛ РОЗУ ТЧК ОН ЗАКОНЧИЛ ОХОТУ ТЧК ЕЕ ИМЯ РЕЙЧЕЛ ХАГЕР НО ДЕЛО НЕ В ИМЕНИ ТЧК ОНА ПОШЛА НА ТУ ВЕЧЕРИНКУ ТОЛЬКО ПОТОМУ ЧТО ТАМ БЫЛ Я ЗПТ И ЭТОТ ФАКТ ЗАСТАВИЛ МЕНЯ ЗАВЕРШИТЬ ПОИСКИ ТЧК ДАЛЕЕ СЛЕДУЕТ ЗАКОННЫЙ БРАК ТЧК МЫ ПЛАНИРУЕМ ДЕТЕЙ ТЧК ШЛЕМ ТЕБЕ НАШУ ЛЮБОВЬ ТЧК ГРАНТ».
— Слава богу, я потерял его, — сказал Эллери и вернулся к Шерлоку Холмсу.
Глава 11
ПОЖАР
Думаю, что Холмс смог бы выбить у Клейна пистолет, но вслед за владельцем «Ангела и короны» в комнату влетел один из троицы головорезов, которые тогда ночью напали на нас с Холмсом. Теперь мы были под прицелом двух стволов, и волей-неволей Холмсу пришлось застыть на месте.
Макс Клейн злорадно оскалился.
— Свяжи их, — приказал он сообщнику. — Попробуют сопротивляться — пулю в башку.
Бандит сорвал шнур от портьеры и туго связал Холмсу руки за спиной. А я беспомощно стоял на месте, пока он не занялся мной.
— Усади-ка нашего доброго доктора в кресло и привяжи покрепче к ножкам.
Я не мог понять, почему Клейн решил, что я представляю большую опасность, чем Холмс. Каким бы я ни обладал мужеством, его запасы все же были ограниченны, и я испытывал большое желание прожить весь срок, отпущенный мне Всевышним.
Когда подручный справился с заданием, Клейн повернулся к Холмсу:
— Значит, вы подумали, что можно пробраться ко мне незаметно, так, мистер Холмс?
— Хотелось бы знать, — спокойно ответил Холмс, — каким образом вы нас заметили?
Клейн издал утробный гогот.
— Один из моих людей выносил ящик с пустыми бутылками. Не специально, заверяю вас, мистер Холмс. Но я бы все равно вас засек.
— Засечь меня, как вы изволили выразиться, и удержать, — сказал Холмс, — это совершенно разные вещи.
Мне было ясно, что Холмс пытается тянуть время. Но бесполезно. Клейн осмотрел мои узы, одобрил их и сказал:
— А вы пойдете со мной, мистер Холмс. Поговорим с глазу на глаз. И если вы ждете помощи внизу, то должен вас разочаровать. Я очистил заведение от посетителей. Оно закрыто и заперто.
Бандит обеспокоенно посмотрел на Анжелу Осборн:
— Стоит ли оставлять с ней этот тюк? Она может его развязать.
— Не посмеет, — посмеялся Клейн. — Она знает, чем это для нее кончится. Она еще бережет свою жалкую жизнь.
Как ни печально, но это оказалось правдой. Анжела Осборн, несмотря на все мои уговоры, оставалась непреклонной. Я пустил в ход все свое красноречие, убеждая ее, даже приказывая, но она только стонала: