Лэя

- Да, - только кивнула Лэя.

- Мне не улыбается наблюдать, как ты будешь отстреливаться от них всю дорогу. Так что предлагаю сделать маскировку. Надеюсь, птахи не умнее наших военных и не сообразят, что под двумя кустами движутся конные сэйлы.

- Ну, насчет конных сэйлов, для наших лошадок, сильновато сказано. Только объясни мне: что это за маскировка?

- Скоро сама увидишь. Только не смейся по ходу дела. А сейчас возвращаемся к ручью, по которому прошли полчаса назад.

- Шутишь? Опять тащиться через этот частокол?

- Это, может быть, наш последний шанс напиться вдоволь и наполнить все бурдюки водой. Тем более что их у нас всего два и то, довольно маленьких.

- Ты что забыл? Я тебе сейчас быстро еще парочку организую.

- Ты мне еще воду организуй! Хотя, погоди. Ботинки два дня держались, а сейчас мы еще ближе к линзе. Давай, делай бурдюки! По крайней мере, первый день из них пить будем. Только ничего больше не «придумывай», а то ослабнешь, а нам еще часа четыре по степи галопировать. Да, чуть не забыл: нужно еще сухого хвороста захватить, а то придется тебе воду в котелке своей магией кипятить – больше энергии потратишь, чем с едой получишь.

- Ты не путай душевную и желудочную энергию. В крайнем случае вскипячу. Хотя ты прав, легче сухих веток прихватить.

Через час они, заправленные под завязку водой, как снаружи, так и внутри, стояли на том же месте. Вернее Лэя сидела на пони, а Женя наводил камуфляж. Довольно скоро они представляли собой два симпатичных самоходных куста. Причем кустик поменьше все время норовил посмеиваться, а куст побольше ворчал, что вот, мол, выедут они в степь, так сразу станет не до веселья. Ведь птички здесь погрузоподъемней будут – воздух-то плотнее, а жертвы легче.

Несмотря на недоверчивое хихиканье принцессы, большие птицы не обращали на них внимания – действительно, принимали за пару, хоть и ненормально двигающихся, но совершенно несъедобных кустов. В результате, до вечера путники покрыли довольно большое расстояние, так как лошадки резво бежали по оптимальной для них поверхности.

Женя затормозил, присматривая место для ночлега, и обернулся назад. Его изумленный возглас остановил, двигающуюся впереди Лэю. Зрелище, развернувшееся вокруг них, стоило того, чтобы посмотреть. Они стояли на дне огромной, очень пологой чаши и смотрели на темневшие в милях десяти-пятнадцати кусты и лес, поднимающиеся темной массой над несуществующим здесь горизонтом. А ведь они как будто все время немного поднимались, видя постепенно восходящую поверхность перед собой.

- Смотри: отсюда видно весь профиль этой огромной раны на теле Сэйлара, – прокомментировал грандиозное зрелище землянин, сняв несколько веточек, мешающих обзору. – Если бы не гравитационная линза, то все это пространство заполнилось бы водой.

- Но почему мы стоим на самом ее дне? – удивилась Лэя. – Ведь до центра впадины еще несколько сотен миль.

- В этом-то и состоит весь фокус гравитационной линзы. Она смещает вектор притяжения от центра планеты немного наружу от себя, все время ослабляя силу притяжения при приближении к капсуле. Поэтому в любой точке этой впадины мы будем стоять почти строго вертикально к поверхности земли, и нам будет казаться, что стоим на самом дне, а горизонты будут исчезать где-то наверху.

- Умом вроде понимаю, но глаза не хотят верить, что я стою, на самом деле, под наклоном к действительной поверхности Сэйлара, - призналась Лэя.

- Вообще-то у меня такое же чувство, что меня обманывают. Но я все-таки натренирован: в астрале в таких кривых местах бывал... впрочем, еще когда-нибудь их тебе покажу. И кстати, это неплохая зарисовка для создания своего мира в астрале. Мне кажется, что силами волшебников такая пирамида уже может где-нибудь существовать. Только ваши ангелы пока о ней не догадываются.

- Ты не знаешь, что это за темные пятна там, вдали? – Лэя указала на высоко поднятый горизонт степи.

Женя долго вглядывался. Ему показалось, что одно пятно слегка движется. Вдруг его осенила догадка:

- Это стада. И такие стада, что на пути у них лучше не становиться, особенно, когда они мигрируют на водопой или смену пастбищ. Ну, прямо, африканская саванна!

- А почему мы до сих пор никаких больших животных не встретили?

- Не знаю, может там трава вкуснее, а может здесь слишком влажно. Заметила, какая почва мягкая. Ведь такое стадо вмиг всю поверхность в грязное болото превратит. Здесь они могут пастись в другой, более засушливый сезон.

- Хм… я была не права. Смотри, вон там, далеко на опушке кормится маленький слоник. Странно, в Эриане таких животных не водится, только на юге, на одном из самых больших островов.

Женя вгляделся. Лэя своим острым глазом заметила, в кустарниках, левее того места, откуда они выехали, маленькую фигурку слона, больше похожего на мастодонта. Но что-то землянину показалось не так… он прикинул расстояние и высоту деревьев, и охнул:

- Да ты хоть представляешь, насколько «мал» этот слоник?

Лэя побледнев, тоже произвела сравнения слоника с деревьями, на фоне которых он пасся:

- Ведь он ростом с деревья…

- Будь он нормальным слоном, мы бы его вообще не разглядели отсюда. Вот что делает с природой ослабленная сила тяжести, хороший корм и возможность поколдовать над своей внешностью!

- Господи, так что же нам теперь делать? – слегка запаниковала Лэя.

- Сейчас надо думать о ночлеге. Вернее, как мы сможем дожить до утра, если здесь и хищники такие же большие, как травоядные? – «спокойно» рассуждал Женя.

- Нам хватит и нормальных, если их будет много. Но я знаю, что сделать: сооружу железный забор вокруг лагеря.

- А ты помнишь, когда мы были на аттракционах, некоторые были ограждены железной сеткой?

- Да, помню. Я еще удивлялась, из чего она сделана, а ты объяснил, что из крашеного железа.

- А ты не забыла еще большую купольную палатку над павильоном?

- Да.

- Хорошо, я думаю, будет неплохо, если ты сможешь «выдумать» такую палатку из металлических прутьев, толщиной в палец, пусть даже с редкой ячеей – хоть в две ладони. Этого будет достаточно, лишь бы прутья были прочные. И главное, не перегрузи себя!

- В принципе, я не могу себя совсем перегрузить. Меня может «не хватить» на задумку или я просто упаду в обморок от усталости, но это поправимо. А теперь не отвлекай!

Скоро перед ними стоял купол из толстенной металлической сетки, накрывающий участок метров шесть в поперечнике. Лэя гордо улыбалась, всем видом показывая, что она нисколечко не устала. Женька обошел сооружение и вдруг, не удержавшись, захохотал:

- А вход-то где? – и тут же подбежал к своей волшебнице с извинениями и ласками – настолько резко ее счастливое выражение сменилось на обиженное. Даже слезинки появились в глазах. Скоро незадачливый ухажер уже потратил чуть ли не весь свой арсенал ласковых слов, а принцесса продолжала дуться.

«И поделом тебе, растяпа! Сам бы такое сделать попробовал. Вот теперь исправляй положение, как хочешь», - расстроено ругал себя землянин, прыгая, как клоун, вокруг рассерженной девушки. В конце концов, ему надоело распинаться, и он прибег к самому верному оружию – решив рассмешить свою Несмеяну. Женя встал вплотную к ее лицу, уморительно надул щеки, сложил скорбной трубочкой губы и нахмурил брови, чем спародировал насупленное личико принцессы. Потом сильно хлопнул себя по надутым щекам, издав глупый хлопок, и растянул рожу в еще более глупой улыбке.

- Попробуй, повтори! – жульнически улыбаясь, попросил он у Лэи.

Этого девушка не выдержала и, засмеявшись, стукнула его кулачками в грудь:

- Чурбан! Я старалась изо всех сил, а он насмехается!

- Я же у тебя уже сто раз прощения попросил! Самой-то не стыдно? Кстати, кажется твои упражнения, действительно, не отнимают так много сил, как раньше. Наколдуй дырку в заборе и все дела.

- А вот дырку сделать трудно... я с этим уже сталкивалась. Надо на ее месте что-нибудь придумать.