Страница 100 из 116
Все, что касается периода болезни Ленина с мая 1922 года, когда его постиг первый удар, и до смерти, окутано многими тайнами, и спецхраны КПСС и КГБ не спешили с ними расставаться. Удар, случившийся в Лениным в конце мая 1922 года, не был внезапной неожиданностью. Как свидетельствует профессор В. Осипов, бывший начальник кафедры психиатрии Санкт-Петербургской военно-медицинской академии, лечивший Ленина, его болезнь обыкновенно не начинается внезапно. Ленин еще раньше жаловался на недомогание, сильные головные боли, отеки правой ноги, которую он часто растирал.
С марта 1922 года произошли изменения, которые скрыть уже было невозможно. Выражались они в том, что у него появились частые припадки, заключавшиеся в краткосрочной потере сознания с онемением правой стороны тела. Эти моменты были краткосрочны по времени, онемеет, например, правая рука, затем движения ее восстанавливаются. Во время таких припадков начинала расстраиваться речь. Эти припадки повторялись часто, до двух раз в неделю, когда он в припадке падал, затем все проходило, и речь восстанавливалась. 265 После удара в конце мая 1922 года были приглашены лучшие русские и иностранные врачи. Лечение затянулось, но к концу сентября он уже чувствовал себя значительно лучше, однако приступить к работе смог только в октябре.
С октября по 12 декабря он нормально работает, выступает с речами. 13 декабря 1922 года у него случилось два приступа болезни, 14 и 15 декабря он еще работает. Но в ночь с 15 на 16 декабря наступает резкое ухудшение здоровья. Он успевает до прихода врачей продиктовать Крупской письмо для Сталина о том, что по состоянию здоровья он не сможет выступить на Х Всероссийском съезде Советов. А 18 декабря на заседании Пленума ЦК по согласованию с врачами на Сталина возложили персональную ответственность за соблюдение режима, установленного для Ленина врачами.
Вот здесь и сложилась интересная ситуация. Состояние здоровья Ленина зависело от врачей, а жизнь врачей зависела от ГПУ, и все контролировал Сталин, боясь упустить ситуацию из-под контроля, когда палачи-соратники Ленина, грабившие страну, могли перехватить ленинскую власть в свои руки и продолжить распятие России уже по усовершенствованным рецептам Троцкого. Сталин сделал все, чтобы под предлогом охраны здоровья Ленина полностью его изолировать.
Все под его неусыпным контролем. В действие вступали законы борьбы за власть. Войдя во вкус власти без опеки со стороны Ленина, Сталин да и другие члены Политбюро, естественно, не хотели его возврата. Более того, очевидно, они знали, что Ленину осталось жить недолго, ведь у него и Троцкого был один лечащий врач. То, что не знал народ, РКП(б), а может, и Политбюро, а именно - что явилось причиной болезни Ленина и причиной постигшего его удара, почему эта болезнь носит прогрессирующий характер и какого конца следует ожидать - Сталин и, видимо, только часть членов Политбюро знали прекрасно, ибо врачи были под его контролем. Мы до сих пор не знаем истинных причин болезни Ленина. Что это за болезнь такая, которая вела не только к параличу, но и нарушала работу головного мозга?…
В декабре 1922 года, видимо, понимая, что власть от него уходит уже навсегда, Ленин готовит своим соратникам неприятный сюрприз. Он диктует своим секретарям знаменитое письмо к съезду, где дает характеристики всем более-менее значительным фигурам в руководстве партии. Внимательное ознакомление с содержанием его записей наводит на определенные мысли о том, что его характеристики вождей большевиков не давали возможности никого из них сделать первым лицом. В каждого он бросил "ком грязи". Сначала делает комплимент его заслугам, а потом развенчивает и ставит под сомнение возможность использования его на первых ролях. На первый взгляд, вроде бы все просто - дает "объективную" оценку, отмечая положительные стороны каждого кандидата и, в то же время, так критически разделывает их отрицательные стороны, что всем понятно - таким нельзя вручать власть над всей страной.
В сущности, он каждому давал оружие в борьбе против другого за верховную власть, высказав негативные суждения о каждом и так и не предложив своего преемника, - иезуитский ход для разжигания междоусобной борьбы, которая обернется новой кровью для народа… Ленин диктовал это письмо к съезду, давая указание о его секретности, очевидно, желая, чтобы его использовали только после его смерти. Однако его секретарь Л.А. Фотиева доложила об этом Сталину. "Следовательно, - как пишет газета "Правда", - члены Политбюро и часть членов ЦК были осведомлены о тех строго секретных личных характеристиках, данных Лениным некоторым деятелям партии. Трудно себе представить, что они не реагировали на это".
Действительно, представить себе реакцию членов Политбюро и вообще всех претендентов в ЦК РКП(б) на Верховную тоталитарную власть на данные им характеристики не сложно. Ведь им был понятен этот шаг Ленина перед уходом с политической арены и из жизни - столкнуть лбами эти "ничтожества", как он их назвал в своем письме к цюрихскому другу. А столкнуть их лбами, о чем не мог не понимать такой интриган, как Ленин, - значит, вызвать новый виток ожесточенной борьбы за власть, значит, новые миллионы жертв. Будущее это убедительно подтвердит. Умирая, Ленин завещал новые преступления против несчастного народа и таким образом мстил своим недавним соратникам за то, что он, "завоевав" эту страну и, не пожав еще плодов победы, должен умереть, а Россия и такая желанная власть над ней остаются им, кого он так презирал. Реакция соратников Ленина была своеобразной - они просто забыли о нем, приняв по сути на Пленуме ЦК решение о его "изоляции". Им оставалось только ждать его конца. Безжалостность и беспощадность к своим "врагам", взращенная и подстрекаемая им у своих соратников, бумерангом теперь возвратилась к нему. Не было для него большей пытки, чем вот так заканчивать свою жизнь, политическую судьбу.
Последний год, особенно последние месяцы его жизни были ужасны. Господь Бог карал палача народов. Постоянные припадки и невыносимые боли преследовали его постоянно. "Последний, особенно тяжелый припадок, - по воспоминаниям лечащего врача В. Осипова, - произошел у Ленина за 50 минут до смерти. Припадок сопровождался учащением дыхания и сердечной деятельности. Число дыханий поднялось до 36, а сердечных сокращений достигло 120-130 в минуту. Измеренная температура показала 42,3° - ртуть поднялась настолько, что дальше в термометре не было места. Это явилось результатом непрерывного судорожного состояния. После внезапно последовавшего затем сильного прилива крови к голове наступил момент, когда кровь не могла продвинуться дальше, лицо покраснело до багрового цвета, питание продолговатого мозга прекратилась и работа его выпала. Последовал паралич дыхания и сердца, центры которых находятся в продолговатом мозгу. Наступила смерть. Применение искусственного дыхания в течение 25 минут результатов не дало".
Со смертью Ленина коммунистическая пропаганда создала имидж вождя всего мирового пролетариата. Это было нужно тем, кто оставался у власти. Им нужно было начинать писать историю, своей коммунистической эры. Этим они готовили и себе место в будущем пантеоне народной славы, почитания и обожествления. Миллионы простых людей оплакивая смерть вождя мирового пролетариата, как они считали, фактически оплакивали палача своих близких, так как в России почти не осталось семьи в которой не погиб бы кто-нибудь в гражданской резне или под ударами чекистского террора. Бедный, обманутый тотальной пропагандой народ.
Идея захвата власти затмила в голове Ленина все другие идеи, которые провозглашали социал-демократы: гуманистические, патриотические, социалистические. "Мы Россию завоевали, - говорил он языком захватчика, - теперь мы должны Россией управлять." Управлять начали с красного террора и гражданской войны, но не во имя гуманистических и социалистических идей, а во имя удержания этой власти любой ценой, даже потерей человеческого облика в лице мировой социал-демократии. На миллионные жертвы было наплевать…