Страница 47 из 56
Алексей как бы заглянул внутрь самого себя и увидел, как он идет по некоему сюрреалистическому пространству. Это – то ли пустыня, то ли равнина с торчащими тут и там неопределенной формы силуэтами.
– Кто же он, герой нашего времени, черт побери?! – чуть не кричит размашисто шагающий Чедаев самому себе. – Он должен увлечь за собой. Но чем? Его цель жизни?.. Он сделал открытие в науке, и оно принесло большую пользу... Какое открытие? – Перед глазами идущего Чедаева проносятся какие-то написанные на доске формулы, всевозможные приборы, компьютеры, сложные металлоконструкции, установки... – Нет, технарь, это не совсем то... информатика, физика, химия, арифметика... – он вздыхает и ускоряет шаги.
– Сразу видно, что в школе точные науки не были тобой особенно любимы, – насмешливо воспользовался паузой дух. – Что ж, подбрасываем источник для эмоционально-гуманитарных ассоциаций.
Идущий Алексей замечает внезапно замаячивший впереди памятник Пушкину, и в его голове зазвучало:
– Ага, искусство! Вызывать, призывать, разоблачать, поучать, направлять... Неплохо, неплохо... Итак, писатель? Но о чем, о чем он будет писать, черт побери!..
– Ты заметил, – вкрадчиво вмешался голос духа, – как часто ты, – а это твои собственные мысли, – поминал меня? И почему я раньше не обратил на тебя внимания? Проклятая текучка! – с кокетливым огорчением воскликнул дух. – А теперь воспроизвожу... в своей, конечно, интерпретации ситуацию, которая стала мостиком к тому проекту, из-за которого... благодаря которому ты имеешь удовольствие общаться со мной.
Вздымая клубы пыли мимо задумчиво двигающегося Чедаева, проносится машина «Скорой помощи».
– А может, он врач? Конечно же... Тут и конкретные результаты, и возможность непосредственно воздействовать на человека. На его тело и душу. Особенно если это тело сидит в очень высоком кабинете...
Тут идущий в пространстве Чедаев замер в неестественной позе, а затем исчез.
– Дальше я не успел смонтировать...
...Когда Алексей снова открыл глаза, перед ним сидел сухой старик с бледным лицом, в широкополом одеянии. Переждав вызванное этой метаморфозой изумление, он спросил:
– В области темени неприятных ощущений нет?
– Н-нет уже...
– Вот и ладно. – Старик заметил, что Чедаев во все глаза рассматривает его.
– Мне надоел этот крикливо-бутафорский образ. Да и нужда в нем уже отпала. Вот так-то. – Его глаз дернулся, означая подмигивание.
Чедаев по-детски лукаво улыбнулся.
– А вы не могли бы еще в кого-нибудь превратиться?
– Наверное, ты думаешь, что принять чей-то облик, – это так просто?
Старик устало прикрыл глаза, и Алексей подумал, что тот снова кого-то ему напоминает. «Может быть, это Путин, только очень постаревший?» – вяло предположил он.
– Чтобы войти в какой-нибудь образ, нужно проанализировать структурно-органические параметры естества и души образца, выявить и учесть особенности его пластики, речи, манеры держаться, понять его менталитет, а уж потом синтезировать все это, чтобы, войдя в модель, быть естественным. Это тебе не «Силикон график» с его халтурными виртуальными манипуляциями, – заметил старик почему-то с легкой обидой.
– Извините, я думал, что для вас это не проблема...
– Для меня не существует проблем. Я сам – проблема... Твоя болтливость начинает меня раздражать. Замечу, что причина твоих проблем в том, что энергетика твоего естества часто выбалтывается в демагогические словеса, вместо того чтобы претворяться в дела. Несерьезное ты создание... Чтобы закрыть эту тему, скажу, что этот образ привычен и уютен для меня, у меня с ним много связано...
– Но ведь и образ Мефистофеля тоже...
– Когда занимаешься саморекламой и заботишься о том, чтобы произвести эффект, теряется аналитичность. Вообще-то я не настолько претенциозен, как вы меня представляете. Мне больше нравится роль серого кардинала... Но вернемся к тебе. Так вот, – старик сделал паузу, – ты хорошо представляешь свою жизненную цель?
Чедаев замялся.
– Ладно, спрошу иначе. У тебя появился глобальный, как ты считаешь, проект. Изложи мне его...
– Насколько я понимаю, вы и так хорошо его себе представляете.
– Ты хочешь, чтобы у тебя опять заболела голова? – старик осклабился.
– Нет.
– Тогда я тебя слушаю...
Чедаев вздохнул и задумчиво потер лоб.
– Значит, так. Если можно... то есть ученые теперь в состоянии выращивать из клетки целый организм... Клонировать... вот... Это дает возможность использовать выращенный организм в виде своеобразных запчастей для замены приходящих в негодность органов. Если раньше была проблема отторжения тканей из-за их несовместимости, то теперь пересаживаемая для замены часть тела не будет восприниматься организмом как чужеродная...
Чедаев выжидающе замолчал.
– Ну и при чем здесь ты?
– Вы мне сказали, чтобы я объяснил, и я объяснил...
– Что?
– Идею. И я не понимаю, для чего сейчас все это...
Старик взглядом остановил недовольство Чедаева.
– Это идея не твоя. Это научное открытие, к которому ты не имеешь отношения.
– Да, но я... но вы... мы же...
Старик рассмеялся. Смех его был одновременно издевательским и равнодушным, злорадным и усталым. Одним словом, демоническим. Вернее, сдержанно-демоническим.
– Ладно. Напомню тебе еще одну мысль, которая забегала как-то в твою голову, но не задержалась там, как видно... Да, выращивание организма – это хорошо. Тем более что случай помог тебе довольно удачно связать... как там это называется: генетику, микробиологию... не знаю, плохо разбираюсь в этих названиях... Так вот, ты все это связал с хирургией, с трансплантацией. Это мне понравилось.
– Ну да! Я же говорил, что...
– Но ведь ты не ученый и не врач, – невозмутимо перебил Алексея старик, – и, насколько я знаю, обучаться премудростям науки и медицины не собираешься. Следовательно, твоя роль заключается в том, чтобы... ну?
– Мне сложно определить свою роль, просто у меня появлялась мысль, что хорошо было бы быть как-то причастным к разработке этих проблем. Но мне кажется, вы что-то неправильно поняли. Конечно, тема клонирования меня интересует и, можно сказать, даже волнует, как, наверное, каждого, кто размышлял над бренностью своей жизни. Но я отдаю себе отчет, что в лучшем случае я могу заниматься только популяризацией этого открытия. Но даже для этого мне не хватает знаний и возможностей. Как вы, наверное, знаете, я занимаюсь рекламным бизнесом и хорошо представляю, как сложно пристраивать подобные материалы без проплаты.
– Наконец-то мы подошли к самому главному! – торжественно объявил старик и еще больше выпрямился. – Сейчас ты узнаешь то, ради чего я здесь.
Он сделал многозначительную паузу.
– Я избрал тебя для очень ответственной миссии. Ты поможешь человечеству обрести бессмертие!
Старик испытывающе взглянул на Алексея, но тот почему-то не проникся торжественностью момента, и, кроме недоверчивого любопытства, ничего в его глазах старик не увидел. Он разочарованно отвернулся и раздраженно заметил:
– Наверное, я ошибся в тебе.
Чедаев поспешил исправиться.
– Извините, но, в отличие от вас, я не умею читать мысли, поэтому мне сложно оценить серьезность того, о чем вы сейчас скажете.
Старика, очевидно, убедил его довод, и он продолжил, но уже деловым тоном.
– Я не буду рассказывать тебе обо всех деталях того, что я задумал. Пока... В твоих же интересах, – добавил он. – Но на одном из этапов у власти будет необходим нужный мне человек. Поскольку степень моего прямого влияния в силу некоторых обстоятельств ограничена, я могу действовать, как сейчас говорят, через агентов влияния. Сам я плохо разбираюсь в этих новомодных избирательных технологиях, тем более что у меня, сам понимаешь, масса других забот. Меня привлекли к тебе два обстоятельства. Первое, ты сумел оценить перспективность возможностей клонирования. Неординарно мыслишь. Я ознакомился с тем, что ты делал. Мне понравилось. Так вот, я хочу, чтобы ты занялся раскруткой одного человека, который должен стать президентом России.