Сильнее магии

– Да, – согласилась Леона. – Но я не могла некоторое время продолжать поиски кристалла, потому что осталась без средств к существованию.

– Разве ты не стала обслуживать клиентов матери?

– Как выяснилось, люди неохотно обращаются за консультацией к молодой женщине, которой всего шестнадцать лет от роду. Особенно если дело касается таких интимных вопросов, как сны.

– Понятно, – вздохнул Таддеус.

Выпрямившись, Леона продолжила свое повествование:

– К тому времени, когда я похоронила мать и завершила свое безуспешное расследование в доме лорда Раффорда, я выяснила, что клиентов у меня не осталось. В довершение всего бессовестный гробовщик вытянул у меня почти все деньги, которые оставила мама. Этот человек обманул меня, но я не могла уличить его в этом, ничего не могла доказать.

Таддеус замер, глядя на Леону с непонятным выражением на лице.

– Должно быть, ты была в отчаянии, – заметил он.

– Так оно и было, – кивнула она, посмотрев мимо него в окно. – Женщине очень трудно получить хорошую профессию, занять уважаемое место в обществе. Непонятно, отчего это все удивляются, почему многие из нас кончают на улице.

– Поверь, не стоит читать мне об этом лекцию, – промолвил Уэр. – Женщины в моей семье постоянно разглагольствовали по этому поводу.

– Я уже собралась было действительно устроиться куда-нибудь горничной, но тут появился дядя Эдвард.

– Что за дядя Эдвард?

– Мой единственный близкий родственник, – ответила Леона. – Со стороны матери, – пояснила она. – Когда мамы не стало, он путешествовал по Америке. Я не знала, где он, поэтому не могла написать ему или послать телеграмму и сообщить о произошедшем. Но через пару месяцев он вернулся в Англию и немедленно приехал ко мне. Дядя Эдвард сразу понял, что с деньгами у меня проблема, и взял меня к себе в дом.

– А твой дядя знал что-то о камне утренней зари?

– Конечно! Думаю, я и сама что-то рассказывала ему, ведь, в конце концов, кристалл был в нашей семье много лет, передавался из поколения в поколение.

– Кроме тех лет, когда его там не было, – раздражающе спокойным тоном промолвил Таддеус.

Леона бросила на него испепеляющий взгляд. Таддеус сделал вид, что ничего не заметил.

– Расскажи мне о дяде, – попросил он.

Тихонько вздохнув, она продолжила свою историю:

– Честно говоря, в то время я совсем плохо его знала, потому что в детстве очень мало виделась с ним. Дядя Эдвард редко приходил к нам. Мне было известно лишь то, что мама и бабушка обожали его, но во многом не одобряли.

– Почему? – удивился Таддеус.

– Кроме всего прочего, дядя был артистом. Он вечно путешествовал – то здесь, то в Америке. К тому же у него была не слишком хорошая репутация во всем, что касалось женщин. Правда, справедливости ради стоит заметить, что дяде Эдварду не приходилось прилагать больших усилий к тому, чтобы очаровывать женщин. Они сами слетались к нему, как пчелы к меду.

– Он хорошо к тебе относился?

– О да. – На ее губах промелькнула улыбка. – Дядя по-своему очень любит меня.

– В таком случае, где же он сейчас?

Леона рассеянно посмотрела на Фога.

– Опять путешествует по Америке, – ответила она.

– В каком именно месте Америки он находится?

Леона запустила пальцы в шерсть собаки.

– Понятия не имею.

– Твой дядя уехал в Америку и оставил тебя на произвол судьбы? – уточнил Таддеус.

Леона нахмурилась.

– Мне ведь уже не шестнадцать лет, – сказала она. – Сейчас я в состоянии сама позаботиться о себе.

– И когда же он уехал на этот раз? – продолжал свои расспросы Таддеус.

Подумав, Леона ответила:

– Около двух лет назад.

– Ты что-то слышала о нем?

– Я получила телеграмму от полицейского из Сан-Франциско, в которой сообщалось, что дядя Эдвард погиб при пожаре в отеле, – промолвила она в ответ. – Это было восемнадцать месяцев назад.

Таддеус долго молчал. Подняв на него глаза, Леона увидела, что он в задумчивости смотрит на нее.

– Ты не веришь, что он умер, – наконец промолвил Уэр.

– Возможно, я просто не хочу верить этому, – сказала она. – Дядя Эдвард – мой последний родной человек на этом свете. Очень трудно смириться с тем, что у тебя совсем не осталось близких людей.

– Это я понимаю, – кивнул Таддеус. – А расскажи мне о том, как ты жила с дядей Эдвардом.

– Неужели это так важно для твоего расследования?

– Не знаю, – признался Уэр. – Но я уже говорил тебе, что предпочитаю узнать все возможное об интересующем меня деле.

– История довольно сложная, – вздохнула Леона.

– Я слушаю.

– Дядя знал, что я унаследовала от мамы талант читать кристаллы, как мы выражаемся. Вот дядя Эдвард и предложил, чтобы мы работали вместе, а он выступал бы в качестве моего менеджера.

– Как он отнесся к тому, что клиенты неохотно обращались за консультацией к молодой женщине?

– Я ведь уже упоминала, что дядя Эдвард одно время работал актером в театре. Вот он и придумал переодеть меня в стильную вдовушку и закрыть лицо густой вуалью. После этого клиенты стали считать меня более взрослой и зрелой женщиной. К тому же им нравилась таинственная атмосфера, окружавшая меня, которая появилась благодаря костюму и вуали.

Похоже, Таддеус удивился.

– Твой дядя знал, что делает.

– Да, – улыбнулась Леона. – Переодевание оказалось настолько эффективным, что я продолжала носить костюм вдовы, даже когда повзрослела и мне было уже за двадцать.

– Дела пошли в гору? – спросил Уэр.

– Да, несколько лет все шло просто замечательно. – Она помолчала. – До тех пор, пока дядя Эдвард не увлекся идеей капиталовложений.

Таддеус слегка прищурился.

– Идеей капиталовложений? – переспросил он.

– Ты должен поверить в то, что дядя искренне верил в возможность сколотить состояние на американском Западе. Особенно его привлекало горное дело.

– Горное дело… – эхом отозвался Уэр.

Леона не поняла, что он думает обо всем этом, поэтому быстро продолжила:

– У дяди Эдварда было полно возможностей общаться с моими клиентами, ведь именно он назначал даты приема. И он стал упоминать в разговорах, что уверен в том, что капиталовложения в горные разработки на американском Западе принесут огромный доход. Потом нам стало известно, что несколько джентльменов буквально настояли на том, чтобы дядя Эдвард взял у них деньги для этого предприятия.

Губы Таддеуса скривились, а потом он усмехнулся.

– И два года назад добрый дядюшка Эдвард отплыл под парусами в Америку с несколькими сотнями тысяч фунтов, которые ему дали твои клиенты, и с тех пор ты не получала от него весточки, – проговорил он.

Леона напряженно выпрямилась.

– Я уверена, что в один прекрасный день он вернется и привезет обещанную прибыль, – заявила она.

Улыбка Таддеуса стала еще шире.

– Ты – племянница Эдварда Пайпвелла, – сказал он.

Она с гордостью вздернула вверх подбородок.

– Именно так.

Глаза Таддеуса заискрились от смеха.

– Та самая женщина, которая помогла доктору Пайпвеллу ограбить самых богатых членов общества «Аркейн», – добавил он.

– Мой дядя не воровал их денег! – с неожиданной яростью проговорила Леона. – Он предложил честную схему капиталовложений. И в том, что дела не пошли, его вины нет.

Она зря теряла время: к этому мгновению смех так и рвался из Таддеуса наружу. Он так заливисто хохотал, что Леона не могла понять, что он пытается сказать ей. Таддеус рычал от смеха, выл от него, захлебывался им.

Фог с любопытством посмотрел на него, затем склонил голову набок. Леона застыла на месте, не зная, что делать.

Дверь в библиотеку отворилась.

Таддеус с явным усилием взял себя в руки и наградил Викторию зверской улыбкой.

– Ничего важного, тетя Вики, – заверил он ее. – Мы с Леоной как раз собирались присоединиться к вам за завтраком.

– Хм! – Виктория с подозрением посмотрела на Леону, а потом ретировалась в холл. Дверь за ней захлопнулась с неодобрительным стуком.