Страница 84 из 88
– Элементарно, – снова через силу усмехнулся Горемыков, – лопатой выкапывайте снег.
– Дворников нет… И лопат нет…
– И у меня тоже в кабинете их нету.
– Гм, а-а… а чего тогда делать?
– Думайте… Если не найдете дворников, прикажу всем вам найти лопаты и всем вам чистить улицы!
Вислоухин спросил, когда Горемыков бросил с раздражением телефонную трубку:
– Чего мне делать? Прорвало водопровод в…
– Черт, слышал я тебя! Помолчи, дай подумать!
Раздался снова телефонный звонок:
– Ой, Демид Демидович, где лопаты брать? – улышал он в трубке незнакомый голос.
– А с кем я говорю?
– Меня не знаете, я просто позвонил… Где лопаты брать? Снега полно, машины не ходят…
– Гм, а у меня в кабинете разве лопаты продают?
– Нет, но где лопаты брать? Еще электропровода оборвались.
– Как… как оборвались? Света нет?
– А вы проверьте сами.
Бросив трубку, Горемыков подбежал к розетке, включил свет, но света действительно не было.
Горемыков и Вислоухин подошли к окну. Такого удивительного зредища они не видели никогда в своем городе: машины стояли все в снегу, отдельные горожане с палками и лопатами пытались куда-то идти, прокапывая себе дорогу, а собаки, детвора кувыркались в сугробах. Все автобусы, троллейбусы, автомашины не двигались.
– Черт, хорошо еще, что телефон работает, – заметил помрачневший Горемыков.
– А как же приезд министра? – спросил Вислоухин, но его вопрос повис в воздухе, оставшись без ответа.
Зазвонил снова телефон, но Горемыков не желал брать трубку и стоял, как вкопанный, смотря на улицу.
– Возьмите трубку, Демид Демидович, может, министр приехал?
– Да… – Горемыков взял трубку, вздыхая.
– Алло!.. Где лопаты брать?
Грубо выругавшись в трубку, Горемыков дал отбой. Но через минуту телефон снова зазвонил, тогда Горемыков вырвал телефонный шнур из розетки.
В дверь кабинета постучали, но Горемыков не ответил на стук.
– Кто? – вместо хозяина кабинета спросил Вислоухин.
В кабинет вошли двое милиционеров в тулупах; с ног до головы вошедшие были усыпаны снегом, лишь глаза остались свободны от снега.
– Вам чего? – раздраженно спросил вошедших Горемыков.
– Майор милиции Шустов! – представился один из милиционеров.
– Так. Шустов, по поводу снега?
– Так точно, машины стоят.
– А ваш Самец в курсе? Чтоб весь личный состав вышел на улицы с лопатами, метлами, палками расчищать снег, понял?
– Да… Холодно…. Сидели мы в машине, весь бензин сожгли, – пожаловался мэру другой милиционер.
– Да, не в Африке живем, – кивнул Горемыков, – снег сначала надо расчищать.
– Холодно, – повторил снова милиционер. – Снег выпал…
– А ты думал, что в Африке живешь?
– Нет…
– Скоро министр из Москвы приедет и как он подъедет к мэрии?
– Но…
– Без всяких «но»! Еще вопросы?
– Демид Демидович, может, включить телефон? – с опаской, не желая улышать в ответ крик мэра, спросил Вислоухин. – А вдруг министр будет звонить?
– Ладно, включи.
Короткая пауза.
Раздался снова телефонный звонок.
– Да! – прокричал в трубку покрасневший от гнева Горемыков, и, не дожидаясь ответа, продолжал: – Снег выпал, да?
– Точно, Демид Демидович, – услышал он в трубке голос Самца, – я об этом хотел…
– Уже сообщили да и я не слепой! Вот твои бравые ребята у меня стоят, все в снегу.
– Да?
– Им холодно.
– Кто? Я не посылал…
– Шустов и еще… Не важно… Еще им говорю и тебе тоже: чтоб все менты… черт, чтоб вся милиция срочно вышла снег убирать! Не уберете снег, всех уволю к свиньям собачьим, будете снег и пыль глотать!
– Но я вам не подчиняюсь…
– Разговор с тобой окончен, быстро снег убирать! Чтоб центральную улицу всю вылизали, всю! Всё!
После того, как милиционеры вышли из кабинета, Вислоухин спросил Горемыкова:
– Что с канализацией делать?
Но Горемыков не ответил ему и позвонил Миловидову:
– Привет, телевизионный ты мой! Быстро передай в эфир, что меры по уборке снега принимаются, снегоход работает, а дворники, как им положено, будут убирать снег дважды в сутки.
На том конце провода молчали, поэтому Горемыкову пришлось повторить свой приказ, повысив голос, переходя почти на крик. Тогда Миловидов решился ответить, немного заикаясь:
– А-а… это… какой такой снегоход?
– Тебе объяснить, что это такое, да?
– Нет, это… э-э… Никакого ведь снегохода в городе нет! И дворников я никогда в городе не видел…
– Ах, ничего нет? Ничего ты, мой телевизионный, не видел? Скоро тебя никто не увидит в должности директора телекомпании!
– Как…
– Скоро сам переквалифицируешься в дворники!
– Ой, извините, Демид Демидович, всё исполним. Всё!
Горемыков чуть не сломал телефонный аппарат, ударяя трубкой по нему и опуская ее на место.
В дверь осторожно постучали.
– Да, кто?
– Разрешите, Демид Демидович? – раздался заискивающий голос Подпевалова; он вошел в кабинет, улыбаясь.
– Чего такой радостный? – удивился Горемыков.
– Снег выпал…
– Да, не в Африке живем, – уж в который раз за этот день повторил Горемыков.
– Пешком шел, пешком, – уже без улыбки на лице ответил Подпевалов, – мне недалеко от дома идти.
– Видел, что творится в городе?
Подпевалов кивнул.
– И это накануне приезда министра? – раздраженно спросил Горемыков.
Снова раздался телефонный звонок.
– Да? Кто?
– Лопат не хвата…
Горемыков, чертыхнувшись, бросил трубку.
– Вишь, идиот какой-то мне звонит по поводу нехватки лопат. Лопат нет! Чтоб все твои депутаты вышли снег убирать!
– Но их нет рядом со мной, – попытался возразить мэру Подпевалов, – не намечено никакого заседания Думы сегодня.
– Всех срочно, срочно вызвать сюда, чтоб центральную улицу очищали от снега.
– Хорошо, а с лопатами…
– Руками улицы чистить! Руками! Ногами протаптывать себе дорогу, ясно?
– Да… Сейчас позвоню.
После того, как Подпевалов сделал звонок, он произнес:
– Я зашел к вам по поводу этого… Гдето… фу, Видотрясова.
– При чем тут он? Кстати, его тоже вызвать снег убирать!
Подпевалов вздохнул:
– Его я видел у входа в мэрию, он уже снег убирает.
– Хорошо, а чего ты хотел сказать о нем?
– Газету он снова выпустил… О выборах написал.
– И что там он написал?
– Гм, как автобусы развозили наших активистов, как они голосовали на всех участках, как прошли выборы в психиатрической больнице, в воинской части, как…
– Ясно! Изъять весь тираж и уничтожить! Срочно!
Подпевалов машинально повторил, как всегда, слова Горемыкова, но потом напомнил ему:
– Да, изъять… Но разрешение на выпуск газеты он получил из Москвы.
– Из Москвы? А она, эта Москва, вместо меня работать здесь будет? Кто порядок должен здесь наводить?
– Вы, но…
– Изъять весь тираж. Срочно!
Неожиданно подал голос прежде молчащий Вислоухин:
– А что насчет канализации, водопровода?
– Чинить! – коротко ответил Горемыков, наливая себе стакан водки.
– Воды полно везде…
– Убрать ее к свиньям собачьим! – приказал Горемыков, выпивая.
Раздался снова телефонный звонок.
– Да, кто? – раздраженно спросил Горемыков. – Что? Едет? Уже на десятом километре? Срочно машину мне! Бегом! Да, выезжаю!
Горемыков вытер пот со лба и сказал:
– Министр уже подъезжает…
– Как подъезжает, если снегом всё завалено? – не понял Вислоухин.
– Там на десятом километре, как мне сказали, снега нет.
Горемыков подошел к окну, посмотрел вниз и громко выругался. Весь транспорт стоял, покрытый снегом. Все улицы, дома завалены снегом, словно то был не город, а какое-то снежное царство. Минуту он простоял в нерешительности, лихорадочно думая, что предпринять.
– Эх-хе-хе, голубчик ты мой, каково тебе? – услышал он совсем рядом ехидный голос, но, посмотрев по сторонам, никого не нашел, кроме Подпевалова и Вислоухина.