Страница 34 из 88
– А вот это не ко мне! – возразил Самец. – Я, конечно, буду искать беглецов, но раз там кто-то умер, пусть эти вояки сами и расследуют.
– Правильно говоришь, – согласился с ним Горемыков, – я просто для информации тебе сказал, что там творится у вояк! Ну, пока…
Горемыков повернулся к Анне, спрашивая недовольно:
– Ну?
– Звонил директор супермаркета «Мир… э-а… всего».
– Чего хочет? – устало спросил Горемыков. – Его другой менеджер умер, что ли?
– Нет, а-а… – тихо ответила Анна, – его жену арестовали.
– Что-о? Кто арестовал?
– Майор Антохин… За шпионаж.
– Бред, она – ученая – физик!..
Глава 12
Суверенный глобус, Санта-Клаус и памятник кошке
– Итак, господа депутаты, – начал говорить Подпевалов, оглядывая депутатов, – сегодня на повестке дня несколько вопросов.
В первом ряду средних лет дама-депутат подняла руку.
– Что у вас?
– А как же мои вопросы?
Подпевалов порылся в бумагах, потом попросил ее:
– Уточните, пожалуйста, свои вопросы.
– Их несколько: о введении юлианского календаря, о запрете продажи алкоголя в буфете нашей Думы и о запрете упоминания Санта-Клауса, – напомнила дама-депутат.
Подпевалов поглядел на депутатов, спрашивая:
– Будем это обсуждать? Голосуем.
– Постойте! – вдруг запротестовал Топтыгин, поднимая руку. – А как же обсуждение о прибавке к пенсиям наших стариков?
Подпевалов, не меняя выражения лица, сухо ответил:
– Ваш вопрос не по теме.
– Товарищи! – возмутился Топтыгин, ударяя кулаком по столу. – Нас грабят! Грабительские цены! Пенсии малень…
– Попрошу выключить микрофон на полчаса депутату Топтыгину, – приказал Подпевалов, после чего началось голосование.
Большинство депутатов подняли руки в знак согласия. Электронное табло для голосования недавно сломалось, а мастер, чинивший и устанавливающий это табло, уволился. Подпевалов уговаривал его остаться, обещая прибавку к зарплате через год, но мастер был непреклонен, требуя прибавку сейчас.
– Пожалуйста, Любовь Андреевна! – разрешил Подпевалов, обращаясь к даме.
Она улыбнулась и вышла с уверенной походкой на трибуну с заготовленным текстом.
Сказать, что Любовь Андреевна явно не соответствовала стандарту женской красоты, значило совсем ничего: ее многие за спиной называли не иначе, как «кикиморой в юбке», хотя она предпочитала всегда ходить в брюках. Конечно, и обезьяну можно покрасить и напудрить, чем угодно, облить с ног до головы духами, приодеть, но от этих мужественных манипуляций красавицей не станешь, несмотря на всё громадное желание ею стать!
Перед взором депутатов предстала высокого роста толстая дама с рыжими длинными волосами до плеч, с мясистым носом-картошкой и тремя бородавками на носу. Выше верхней губы у дамы-депутата виднелись неестественные для любой женщины черные усики, которые она, как могла, выстригала, но усики предательски росли, росли, тем самым обрекая даму на постоянный смех за спиной и обидное прозвище: «дама с усами». Но, как ни странно, дама, несмотря на всё свое несоответствие женским стандартам красоты, считала себя писаной красивицей, часто глядела на свое личико в маленькое зеркальце в перерывах между заседаниями, желая понравиться хоть одному мужчине в Новопотемкино, но такого смельчака найти не могла, как ни старалась, как ни строила глазки, не говорила приятных слов многим мужчинам рядом с ней…
Выдержав паузу и пытаясь улыбнуться всем, Любовь Андреевна стала бодро читать по бумажке:
– Уважаемые депутаты! У меня есть три предложения или вопроса, которые следует обсудить: Начну с борьбы с алкоголем. Борьба с алкоголем велась и продолжает… плестись, ой, извините, тут опечатка… продолжает вестись в нашем городе, в связи с чем недопустима продажа вина, водки, коньяка в нашем буфете Думы. В связи с чем следует крайне внимательно и настороженно относиться к продаже алкоголя, особенно, в нашем буфете. Предлагаю ее заполучить… ой, простите, опечатка… запретить!
Некоторые депутаты давились от смеха, другие сидели с мрачными лицами, стараясь не смотреть в сторону выступающей.
– Уточните, пожалуйста, чего запретить? – спросил лысый депутат.
– Депутат Помпадурова Любовь Андреевна предлагает запретить продажу алкоголя в нашем буфете Думы, – пояснил Подпевалов.
– А это сейчас актуальный вопрос для города? – удивился Алексей.
Подпевалов ответил коротко, не меняя выражения своего лица-маски:
– Попрошу вас вносить только деловые замечания, а то снова вам отключат микрофон.
После голосования большинством голосов предложение Помпадуровой было принято; Алексей голосовал против и еще несколько депутатов воздержались от голосования.
– Продолжайте, – обратился к Помпадуровой Подпевалов.
– Спасибо… Мое второе предложение касается юлианского календаря. Уважаемые депутаты! – Голос Помпадуровой внезапно задрожал от волнения, лицо ее покраснело. – Если мы, жители Земли и Новопотемкино, хотим сохраниться, как наша неделимая и суверенная цивилизация, то следует поскорее обернуться… тьфу, извините, опять опечатка… следует вернуться к юлианскому календарю.
Алексей хихикнул, чем вызвал неодобрительный взгляд Подпевалова.
– Мы стоим накануне судьбопоносных… простите, опечатка опять… накануне судьбоносных испытаний нашего героического и стойкого сброда… черт, опечатка, извините… стойкого народа, в тот исторический писк… опечатка, извините, исторический миг, когда решается сакраментальный вопрос: быть или не быть…
– Вот в чем вопрос, – громко добавил Алексей, посмеиваясь.
– Попрошу не перебивать оратора! – сделал снова замечание Алексею Подпевалов. – Продолжайте, Любовь Андреевна.
Помпадурова кивнула, читая дальше:
– … быть или не быть нашей стране, цивилизации. Поэтому нам необходимо сплотиться, мобилизовать все внешние и внутренние ресурсы.
– Вопросы к депутату есть? – спросил Подпевалов.
– Есть! – моментально ответил Алексей. – Скажите, пожалуйста, может, нам еще порыться в историческом прошлом и найти лапти, аршины, сажени, версты и…
– Что вы предлагаете? – сухо спросила Помпадурова Алексея.
– Я предлагаю? Это вы нам предлагаете рыться в историческом прошлом! – возразил Алексей.
– Ваш вопрос или предложение? – вмешался Подпевалов.
– Гм, да, я предлагаю для таких депутатов, как Помпадурова, которая больше не видит никаких проблем, кроме юлианского календаря, не видит разных экономических и социальных проблем в нашем городе, придумать новый глобус, – предложил, усмехаясь, Алексей. – Пусть Помпадурова живет там на своем суверенном глобусе со своим личным календарем, саженями, верстами, ходит в лаптях, косоворотке и…
– Прошу депутату Алексею Видоутрясову отключить микрофон на полчаса! – распорядился Подпевалов.
– А я прошу не искажать мою фамилию! – почти выкрикнул с места Алексей, так как микрофон его был сразу выключен.
– Хорошо, Алексей Видотрясов, – согласился Подпевалов, – я постараюсь запомнить вашу фамилию.
– Я думаю, не все такие депутаты, как Утрясов, – обиделась Помпадурова.
– Моя фамилия Видотрясов! – попытался выкрикнуть Алексей со своего места, как можно громче. Привстав.
– Да, мы поняли, как вас зовут, – буркнула Помпадурова.
– Любовь Андреевна, ваше предложение принято, большинство наших уважаемых депутатов проголосовало за него, – объявил Подпевалов, – но фракция «Правый фланг» голосовала против. Продолжайте.
– Спасибо, – Помпадурова наклонила голову, начав читать по бумажке. – Уважаемые депутаты! Как и большинство вас, я считаю себя патриотом, поэтому не могу терпеть, когда по нашему телеканалу показывают Дедов Морозов, называя их почему-то западным словом «Санта-Клаус».
– Какое ваше предложение? – спросил депутат с надменным выражением лица.
– Мое предложение, – продолжала читать бодро Помпадурова, – касается запрета употребления слов «Санта-Клаус», чтобы все мы, патриоты, пользовались нашим исконно русским названием «Дед Мороз»!