Страница 35 из 42
— Нет. Таких, как нужно вам, нет.
— Разумеется, их у него нет. — Это был Уимен. Он смотрел не на Вульфа, а на своего отца. Но сказал «у него», а не «у тебя». — Он ее ненавидит, вот и все. И хочет ее обесчестить. Он приставал к ней, целый год не давал ей проходу, а она не позволила ему к себе прикоснуться, вот он ее и возненавидел. Тут все ясно.
Вульф изменился в лице.
— Миссис Джарелл, вы слышали, что сказал ваш муж?
Сьюзен едва заметно кивнула.
— Слышала.
— Это правда?
— Да. Я не хочу… — Она замолкла. — Да, это правда.
Вульф крутнул головой влево:
— Мистер Джарелл, вы делали недостойные посягательства на жену вашего сына?
— Нет!
— Ты лжец, — отчетливо произнес Уимен, в упор глядя на отца.
— О, господи! — воскликнула Трелла. — Замечательно! Чудесно!
Если я знаю человека, который не нуждается в том, чтобы его жалели, так это Ниро Вульф, однако в тот момент я был близок к тому, чтобы его пожалеть.
— Арчи, выпишите мистеру Джареллу чек на десять тысяч долларов, — распорядился Вульф.
Я встал и направился к сейфу за чековой книжкой.
— Тогда это безнадежно. — Вульф развел руками. — Признаюсь, я предпринял эту попытку в основном для того, чтобы спасти чувство собственного достоинства, но попутно заботился и о вас, желая дать вам этот последний шанс. Отныне вам всем предстоят тяжкие времена, одни же из вас обречен. Мистер Джарелл, я вам больше не потребуюсь, вы мне и подавно. Кое-что из вещей мистера Гудвина осталось в той комнате, которую он у вас занимал. Он за ними пошлет или подъедет сам. Чек, Арчи.
Я вручил ему чек, он его подписал, и я стал пробираться к Джареллу, чтобы отдать ему чек. Мне пришлось идти к красному кожаному креслу кружным путем, чтобы не попасть под ноги Вульфу, направлявшемуся к двери. Джарелл стал было возражать, но Вульф не удостоил его вниманием.
Они встали и всей компанией направились к выходу. Невеселая это была компания. Я проводил их до входной двери, но никто, кроме Лоис, не удостоил меня даже взглядом. Она протянула мне руку и нахмурилась вместо улыбки, которая у нее не получилась. Я нахмурился ей в ответ, показывая тем самым, что лично к ней у меня никаких претензий нет.
Я видел сквозь прозрачную изнутри панель, как они спускаются по ступенькам на тротуар. Когда вернулся в кабинет, Вульф, уже снова рассевшийся в своем кресле, буркнул:
— Соедини меня с мистером Кремером.
— Вы раздражены, — заметил я. — Не лучше ли сперва сосчитать до десяти?
— Нет. Соединяй.
Я набрал номер, спросил инспектора Кремера, и меня соединили с Пэрли Стеббинсом. Тот сказал, что Кремер на совещании и в настоящий момент с ним связаться невозможно. На мой вопрос, когда он появится, Пэрли ответил, что не знает, и поинтересовался, в свою очередь, что мне нужно.
Вульф схватил трубку своего телефона.
— Мистер Стеббинс? — задыхаясь от нетерпения, сказал он. — Ниро Вульф. Пожалуйста, передайте мистеру Кремеру, что я буду ему несказанно признателен, если он зайдет ко мне сегодня в половине десятого вечера, нет, как только окончится совещание. Передайте, что у меня есть для него важное сообщение, касающееся убийств Ибера и Брайэма… Нет, прошу прощения, но это должен быть именно Кремер… Знаю, так оно и есть, но, если вы придете без мистера Кремера, вас не впустят. С ним — добро пожаловать… Значит, как только он освободится.
Повесив трубку, Вульф откинулся на спинку, закрыл глаза и задвигал губами. Определенно, он был в отчаянии. До обеда оставалось всего пятнадцать минут.
ГЛАВА XIII
Я бы сказал, что инспектор Кремер и сержант Стеббинс весят примерно одинаково, около ста девяносто фунтов каждый, но толстым ни того, ни другого не назовешь. Однако не подумайте, будто у них одинаковые фигуры. У Кремера тело упругое, у Стеббинса — отвислое. У Кремера пальцы костлявые, у Стеббинса же не видно ни одной косточки, наверно, и все остальное у них в таком же духе, но я никогда не загорал с ними на одном пляже, так что ручаться не могу. Не знаю, с кем из них труднее совладать, возможно, в один прекрасный день я это выясню, хоть они и представители закона.
Но, разумеется, не сегодня, когда мы сами пригласили их к себе в дом, чтобы дать им милостыню. Поздоровавшись с Вульфом, они заняли свои места: Кремер — красное кожаное кресло, Пэрли же уселся в желтое. Кремер даже постарался пошутить: спросил у Вульфа, как обстоят дела с его ходом рассуждений.
— Никак, — сказал Вульф. Он повернул голову так, чтобы можно было видеть их обоих, и вовсе не прикидывался, будто он этому рад. — Мой разум перестал функционировать. Он потонул в потоке обстоятельств. Мой телефонный звонок вам был продиктован не разумом, а неудачей. Я скис и пошел на дно. Только что я вернул одному клиенту аванс в десять тысяч долларов. Отису Джареллу. У меня теперь нет клиента.
Вы подумаете еще, будто хитрые серые глазки Кремера просияли от радости. Ничего подобного. Он верит сказанному Вульфом лишь после того, как оно проходит соответствующую обработку в его лаборатории.
— Очень плохо, — громко сказал он. — Плохо для вас, но хорошо для меня. Сведения мне всегда пригодятся. Вы сказали, что они касаются убийств Ибера и Брайэма?
Вульф кивнул.
— Я их узнал не сию минуту, а несколько часов тому назад и тут же был вынужден признать, что обязан их вам сообщить. Они касаются одного события, имевшего место в доме мистера Джарелла в прошлую среду, свидетелем которого был Гудвин, который мне об этом и доложил. Прежде чем я сообщу их вам, мне нужно, чтобы вы ответили на два моих вопроса. Догадываюсь, вы узнали от мистера Джарелла, что он нанял меня в связи с одним делом и вследствие этого мистер Гудвин очутился у него в доме под вымышленной фамилией в качестве его секретаря. Также я догадываюсь, что он отказался сообщить вам, что это за дело, на том основании, что оно личное, конфиденциальное, к вашему расследованию отношения не имеет и что комиссар полиции и окружной прокурор его объяснения приняли. Вам, очевидно, тоже пришлось их проглотить, потому что вы не надоедали ни мистеру Гудвину, ни мне. Верно?
— Верно, я вам не надоедал. Что касается ваших догадок, то — на здоровье.
— Однако вы их не опровергаете. Я всего лишь хочу, чтобы вы уяснили себе, почему я не собираюсь вам докладывать, для чего именно нанял меня мистер Джарелл, хоть он больше и не мой клиент. Полагаю, это бы не пришлось по вкусу комиссару полиции и окружному прокурору, а я не собираюсь настраивать их против себя. Второй вопрос… Да, мистер Стеббинс?
Пэрли не вымолвил ни слова. Он просто издал какой-то утробный рык и крепко стиснул зубы. Вульф снова повернулся к Кремеру.
— Второй вопрос. Вы арестовали кого-нибудь в связи с этими убийствами?
— Нет.
— Быть может, у вас есть достаточно оснований для того, чтобы заподозрить кого-то, не принадлежащего к семейному кругу Джарелла?
— Нет.
— Теперь вопрос, на который требуется односложный ответ. Мне необходимо знать, не обнаружено ли что-то такое, о чем еще не сообщалось и что лишает мое сообщение смысла? Быть может, было установлено, что кто-то входил либо выходил из дома, в котором проживал Ибер, в четверг днем? То же самое касательно Брайэма. Исходя из опубликованных сведений, можно предположить, что кто-то находился с ним на заднем сиденье его машины, которую припарковали в таком месте, где ее никто не мог увидеть, что его кто-то застрелил, прикрыл тело ковриком, пригнал машину на Тридцать Девятую улицу в район Седьмой авеню, откуда можно быстро попасть в метро, поставил машину на стоянку и исчез. Может, нашелся свидетель, который видел эту машину то ли по пути, то ли тогда, когда ее припарковывали, и, следовательно, мог бы описать водителя? Из всего сказанного сформулируем один-единственный вопрос: располагаете ли вы какими-либо обнадеживающими фактами, на которых можно было бы основывать расследование и которые еще не были обнародованы?