Страница 15 из 92
— Глушь, Саратов, — вздохнул он, забрасывая вещмешок на спину.
Казарма встретила тишиной. Одноярусные кровати, заправленные кое-как, портрет верховного главнокомандующего на стене, и засиженный мухами текст присяги, напротив.
Они сидели в гулкой тишине пустой казармы, ожидая прибытия личного состава. Странно, но дневального не оказалось. Не было вообще никого. Старшина, забрал рундуки, кивнул на две койки у окна и исчез.
— Слушай, Леха. — Задумчиво протянул сослуживец, глядя на раскачивающийся от порывов ветра, пирамидальный тополь. — Тут, похоже, бардак, хуже нашего. Давай вместе держаться. Он протер ладонью запотевшее стекло. — Дует, прям как у нас, под Пермью, — закончил он совсем не к месту.
Солдаты вернулись в казарму после семи. Уже почти стемнело, однако появление солдат, удивило настолько, что страхи лекаря по поводу «прописки» исчезли. Бойцы шли, словно после разгрузки вагонов с углем, тяжело передвигая ноги и, не глядя по сторонам, Подходили к кроватям, и, заваливались прямо на белые простыни. Странно, но никто не включил телевизор, не кинулся к стоящему в углу магнитофону. Нехотя, словно через силу перебрасываясь дежурными фразами, устраивались на ночлег.
— Что это за фигня? — Недоуменно прошептал Игнат. Здесь, похоже, совсем дисциплины нет?
— А чем так воняет? — Поинтересовался Алексей, у приближенного к больничным реалиям соседа. Но тот лишь пожал плечами. Кроме того, от бойцов явно тянуло спиртным.
— Ох, странное место. — Тяжело вздохнул Алексей.
— Пермяк набрался смелости, и нагнулся к ближайшей кровати, где лежал рядовой с погонами танкиста.
— Слушай, земляк, — попытался наладить отношения Игнат, — А что за служба то? Куда это мы попали? — Задал он невинный вопрос.
— В…, - матерно отрезал воин, и грузно крутанулся на жалобно скрипящей сетке, отворачиваясь от любознательных соседей.
В тот вечер к ним никто так и не подошел. Ближе к полуночи в казарме появился затянутый в снаряжение старший лейтенант. Дежурный по части, совершенно не обращая на перегарный дух, разносящийся над тяжело храпящими солдатами, прошел между рядами.
— Товарищ старший лейтенант. — Вскинулся с постели, беспокойный удмурт. — Мы сегодня прибыли, а, что и как, нам никто не объяснил. Вы не подскажете, что за служба.
— На построении узнаете. — Косо глянул «летеха», и, торопясь вырваться из духоты казармы, махнул рукой. — Завтра, все завтра.
Отбросив гадания, десантники, решили дождаться утра.
— А что, не так уж и плохо. — Шепнул Игнат Алексею. — Для тебя всяко лучше, чем каждый день от Татарина получать.
— Эт, точно. — Отозвался Алексей.
Утро встретило, не истошным криком дежурного, а бухтением радиоточки. Заиграл гимн. Скрип коек, шаги и музыка прогнали сон.
"Интересно, что будет". — С интересом думал Алексей, натягивая сапоги.
На построение выходили по одному.
— Странно, а завтрак? — Удивился Алексей, обращаясь к сослуживцу. Проходивший мимо сержант в мятой гимнастерке, хмуро скривил губы в невеселой усмешке. — Там накормят, добавки не забудь попросить.
От этих слов Лехе стало не по себе. "Ничего, скоро узнаем". — Пожал он плечами.
Стоя в строю, они заметили офицера в полевой форме без знаков различия. Офицер приблизился к команде, и, не ожидая доклада, заговорил. Читал фамилию и добавлял непонятные фразы. В одном случае — «Встреча», в другом, не менее загадочное выражение «Разбор». А третьим, выпало вовсе непонятное — "Осмотр".
Когда прозвучала фамилия Бессонова к ней оказался прицеплен именно этот ярлык
"Ну, осмотр, так осмотр…Посмотрим, какой такой Сухов". — Процитировал он любимую комедию.
А вот Игнату выпал "разбор".
— Жаль. — Вздохнул тот. — Лучше бы чтоб вместе.
Наконец перекличка закончилась. Сержанты вышли из строя и негромко скомандовали построение групп.
Алексей, кивнув Игнату, выскользнул вперед. Он встал в новый строй, где его соседом оказался вчерашний неразговорчивый танкист, Тот косо глянул на десантника, и ничего не сказал.
Недолгий переход закончился у крашеного серым безликого здания.
— Гараж, или склад? — недоуменно глянул Леша на окна барака. Несмотря на приличный морозец, стекол за проржавевшими решетками не было.
Бойцы сломали строй, и потянулись за сигаретами.
Минут через десять, из-за облупленного угла выскочил поддатый капитан медицинской службы. Он вытянул из кармана десяток запаяных в целлофан респираторов, и раздал солдатам.
— Значит все как обычно, — произнес он мимоходом. — Новенькие есть? — вспомнил вдруг офицер.
— Я. — Отозвался Алексей, делая шаг вперед. Капитан оценивающе глянул на новичка, и словно недовольный осмотром, расстроено сплюнул в загаженный лимонными потеками, сугроб.
— Значит, так… — Начал он, но раздумал, и, уже отходя, бросил. — Петров присмотри за ним. Понял?
Сосед Алексея, нехотя кивнул.
Леха в очередной раз подивился столь явному небрежению дисциплиной.
Он повернулся к Петрову, ожидая подробного инструктажа. Тот глубоко затянулся, выдохнул клуб вонючего дыма, и спросил. — Ты что, не куришь?
Вопрос сбил с толку. Леха отрицательно помотал головой.
— Зря. Ну да… — Он не закончил. — Ты это… Делай как я, и не дергайся…
Алексею вконец надоела недосказанность. — Да объясни толком. Чего делать-то?
— Чего делать? — Переспросил боец. — Жмуров таскать. — Неожиданно резко и сердито выдохнул он. — Вот что делать.
— Ккаких жмуров? — Переспросил Алексей.
— Мертвых. — Уже с озлоблением отрезал Петров. — Все, инструктаж окончен. Хватит.
Он чуть успокоился, и негромко произнес, закуривая новую сигарету. — С Моздока везут. Встречаем, потом разбор, а здесь уже опознание. Сейчас ворота откроют, родственников запустят… — Он не стал продолжать, только затянулся, спалив сразу четверть сигареты.
Леша очумело завертел головой, не умея взять в толк, почему, и главное, как, он будет носить покойников. Руки задрожали, в ногах разлилась предательская слабость.
Он по новому уже с опаской, со зловещим пониманием, взглянул на одиноко стоящий в глубине больничного двора домишко.
Дрожь усилилась. Колотило так, словно вместо добротного ватина камуфляжки был только сырой тельник.
Клацнул амбарный замок, и скрип двери оповестил, что до встречи со страшным осталось совсем чуть чуть.
После, уже в казарме, он вспомнил женщин в черных платках. Они шли молча и сосредоточено. А потом разорвал тишину крик, когда расстегнули черную молнию пластика. Двое солдат слаженно шагнули к узнавшей, и подхватив за руки, мягко опустили на скамью. Врач в халате, поверх форменного бушлата, плеснул из громадной бутыли на вату, и поднес нашатырь к лицу матери. И от заученной слаженности этих действий стало совсем невмоготу.
"Так вот чем вчера так воняло… "- мелькнула неожиданная мысль. А он все никак не мог оторвать глаза от лежащего на брезенте паренька. Застиранная гимнастерка, и белоснежный воротничок, пришитый громадными стежками прямо через зелень ХБ. Он не был похож на убитого.
Вихрастый, белобрысый, пацан спит после тяжелой работы. А его непонятно зачем уложили на промерзшей земле. Леха еще не знал, что первичная сортировка происходила еще там, в Моздоке, где самые изуродованные тела запаивали в цинк, а остальных, либо укладывали в деревянные ящики, или просто грузили вповалку. Одевать и готовить тела к опознанию, было задачей второй группы.
Он мертво сжал зубы, стараясь не рухнуть в спасительное беспамятство. Голова кружилась от запаха. Пользы от респираторов не было вовсе. Заиндевелые маски только мешали.