Эдем в подарок

— Ну, что ты мне скажешь, дружище, — потребовал я, сев на напротив него на корточки. — Кто такие эти самые полёвки? Почему их надо бояться?

— Видишь ли, — загнусил Вирка, пытаясь хоть как-то уйти от ответа, но понял, что ничего не получится и отвернулся, делая вид, что разглядывает каменные плиты.

— Вирка, я задал вопрос, — напомнил я.

— Слышу, не глухой, — огрызнулся он, — я просто ищу слова, чтобы тебе это объяснить. Полёвки — это полевые формы жизни…

Я не понял, а догадался, о чём он говорит. Что-то такое я, кажется, читал. А вот что именно и когда — это напрочь выпало из памяти. Конечно, если поднапрячься, то можно что-то вспомнить, но зачем, если есть Вирка, который может мне всё объяснить подробно! Я даже готов был терпеть его издевательства и разглагольствования по поводу моего слабоумия. Но он продолжал играть в молчанку, доводя меня до бешенства.

— Ты чего молчишь, животное?! — Заорал я. — Отвечай немедленно, если не хочешь, чтобы со мной, а значит и с тобой, приключилась какая-то неприятность типа смерти от неизвестных полёвок! Скажи, Вирка, ты хочешь, чтобы меня загрызли мыши?

— Не мыши, — угрюмо ответил он. — Духи! Мне кажется, что так тебе будет понятней, хотя и это не отражает сути дела, но именно так называете их вы — земляне. Духи, бесы, полтергейст, барабашка…

Ну и бес с ним! Пусть называет, как угодно, лишь бы мне хоть что-то стало понятно я этой странной ситуации. Если быть совсем уж честным, то никогда я во всю эту муть не верил и, если вирус хочет убедить меня в том, что всё перечисленное им, действительно существует, то ему придётся сильно постараться. Я — атеист и скептик и горжусь этим! Хотя…

— Ты хочешь сказать, что всё это безобразие реально существует? — Спросил я страшным голосом.

Вирка — здоровенный гладиатор с роскошными бицепсами, которых мне никогда не заиметь, хотя бы потому, что мне просто лень сутками качаться и провести остаток своей жизни в тренажерном зале — в мире есть много гораздо более интересных мест, схватил меня за горло и слегка придушил. Ему, наверное, казалось, что слегка, но я закашлялся и стал отчаянно хватать ртом воздух. Он быстро сообразил, что немного перегнул палку и отпустил мою шею.

— Послушай, чучело, — зло сказал он, — это не шутки! Неужели ты думаешь, что тридцать, если не больше, тысячелетий кряду, твои предки поклонялись дурацким детским сказкам?! Вера в полёвок… — он запнулся и поправился, — в духов старше самой вашей цивилизации! Если всё это всего лишь фантазии, то объясни мне — глупому вирусу, как эта вера благополучно дожила до вашего «просветлённого» века и нисколько не ослабела? Миллионы точно таких вот, как ты скептиков, однажды столкнувшись с действиями полёвок и не найдя всему этому научного объяснения, очень быстро теряют свой скептицизм.

Я задумался. В его словах присутствовала логика. Действительно, почему многие люди до сих пор в это верят? Ведь это же абсурд! Нет никаких духов, барабашек, бесов! Ну, нету их!

С этим мне пришлось согласиться. Глупо спорить с очевидными вещами, но только не понятно, к чему мой гладиатор клонит. А он продолжил:

— Твои мысли и чувства тоже не материальны, но они управляют всем организмом. Так и полёвки: они бесплотны, но именно они управляют материей. Ты можешь верить в это, можешь сомневаться — это твоё право, но больше я тебе ничего сказать не могу. Просто прими это, как данность и тогда всё станет на свои места. Не на все вопросы есть ответы.

Мысли в моей голове начали путаться. Может, он прав и нечего ломать голову над тем, чего я всё равно не смогу понять? Они есть? Ну и чёрт с ними, пусть будет так! Они опасны? Почему?

— Хорошо, — покорно согласился я, — но почему они напали на нас? Что мы им плохого сделали?

Белёк ответил сразу, как будто давно ждал этого вопроса:

— Потому что мы нарушили табу. Видишь ли, здесь много разных запретов, которые установили полёвки и людям ничего не остаётся, как жить по их правилам, а иначе обязательно последует наказание. Зачем нужны эти запреты? Не знаю, трудно понять логику того, кто так сильно отличается от тебя. У них другая мораль, другие ценности, они для нас непостижимы. Кстати, а у тебя ещё не начались галлюцинации?

Как я мог об этом забыть?! Белёк ведь обещал мне шоу со спецэффектами! Я осмотрелся по сторонам, но ничего необычного не заметил.

— Не-а, нет глюков, — грустно признался я, — запаздывают почему-то.

Мне даже стало обидно, что и здесь у меня всё не как у людей, но в этот момент я увидел, как в нашу темницу кто-то вошёл. Я присмотрелся, но в полумраке так и не смог разглядеть лица человека до тех пор, пока он не подошёл ближе. От неожиданности у меня даже дыхание перехватило, я замер и даже дышать перестал.

— Началось! — Радостно сказал я, — Вирка, глюки начались!

Вирус посмотрел в направлении моего взгляда и спокойно сказал:

— Нет, Лёлик, это не глюк, это реальность!

В такую реальность я поверить никак не мог! Передо мной стояла Надюха! Правда, выглядела она довольно странно, но это была именно она! Разве мог я её с кем-нибудь спутать? Никогда!

— Лёлик, — увещевал меня Вирка, — это не она, просто очень похожа и только. Успокойся, ты весь дрожишь.

Ещё бы мне не дрожать! Я представил себе, что Надежда, не найдя меня дома, отправилась в погоню, может даже на метле. А, что, у каждой уважающей себя ведьмы должна быть персональная реактивная метла!

— Ты уверен, что это не галлюцинация? — С сомнением поинтересовался я и мне стало не по себе. Найти на другой планете своего близкого человека — это уже походило на сумасшествие.

— Не она! — Уверенно ответил Вирка.

Я присмотрелся. Действительно, Надюха никогда бы не появилась на люди в таком виде! Грязная бесформенная шубейка из меха неизвестного животного полностью скрывала её роскошную фигуру, на шее болтались вульгарные бусы из разноцветных камешков и перьев, волосы грязные, да и под ногтями пуд грязи. Да, Надежда, даже мусор никогда не выходила выносить, не приведя в порядок свою внешность. Я уже не говорю о ногтях и волосах! Когда она у меня жила, то моя ванная напоминала лабораторию средневекового алхимика, столько в ней было различных пузырьков, тюбиков и бутылочек. Меня это даже бесило, помнится. Я никак не мог понять, зачем человеку нужно в ванной несколько флаконов шампуни или несколько кусков разного мыла. Но сама она считала это абсолютно нормальным…

Женщина презрительно осмотрела меня, потом Вирку и сто-то сказала на непонятном языке, как будто камешки во рту перекатывала. Я растерянно посмотрел на Вирку.

— Чего это она? — Спросил я тихо.

— Погоди, я сейчас переведу, — обнадёжил меня ой вирус и что-то ответил незнакомке.

Женщина вновь заговорила, в её голосе слышались нотки гнева и я понял, что мы влипли. Мы не просто попали в плен, мы ухитрились чем-то разозлить аборигенов. Ничего хорошего теперь от них ждать не стоит. В голове появился какой-то гул, как будто я попал на пасеку. Я даже осмотрелся по сторонам, ища рой пчёл. Ничего.

— Нида, — произнесла женщина, видимо отвечая на вопрос вируса.

Вирка услужливо перевёл мне их разговор:

— Это Нида, она местная шаманка. Она спасла нас от полёвок, но теперь нас должны принести в жертву при первом же удобном случае.

— Куда принести?! — Задохнулся я от возмущения.

— В жертву, — терпеливо объяснил Вирка. — У местных тут, знаешь ли, такие законы: когда духи гневаются, им обязательно надо принести кого-нибудь в жертву, чтобы они успокоились. Своих людей им жалко, вот и ловят таких дураков, как ты. Тем более что повод у них есть довольно веский — мы ведь нарушили табу!

«Дикари злобные, — подумал я, — нашли себе мальчика для битья. Но пусть не думают, что я так легко сдамся! Я им ещё устрою здесь Сталинградскую битву!». Если бы я был здесь один, то бы, наверное, свихнулся от ужаса, но со мной мой Вирка, а уж он-то не позволит меня со свету сжить.

Нида решила, что главный здесь Вирка и переключила своё внимание на него, я её больше не интересовал. Обидно быть на вторых ролях, но ничего не поделаешь, я ей пока ничего не смогу объяснить. Но её поразительное сходство с Надюхой сводило меня с ума. И, несмотря на исходящую от неё угрозу, я рискнул заговорить с ней.