Страница 64 из 66
Какое-то время в комнате было тихо, хотя комсомольцам хотелось говорить и говорить - речь Ленина взволновала всех, заставляла думать.
Яша Пожарник первым уловил общее настроение, взял стеклянную пробку и постучал по графину.
- Съезд продолжается, - объявил он громко. - Слово предоставляется казначею Макарке, который расскажет, как долетают до нас «волны мировой революции»...
Никто не отозвался на шутку: ребята были серьезными, точно и в самом деле собрались решать съездовские дела.
- Братва! - сказал Митя Азаров, усаживая Яшу Пожарника и продолжая начатый на улице спор. - По-моему, самое главное из всех видов учебы - политическое образование. Многие обуржуазились - ноют, брюзжат: мол, надоела политграмота, мы все знаем. Только если человек неграмотен, он аполитичен. А это как раз и нужно буржуазии. Ей хорошо, если народ забит, неграмотен - лопухов легче обманывать и угнетать.
- Я же говорил, что он начетчик!.. - послышался чей-то насмешливый возглас.
- Заткните этот голос из бездны... - отпарировал Митя и продолжал: - Мы хорошо знаем, что буржуазия больше всего боится политического прозрения народа! Да и коммунистов ненавидит за их политическую зоркость. Почему Запад отстал от нас? Потому что там укоренилось мещанство, мелкособственнический дух и конечно же аполитичность...
- Мещанство - тоже политика! - сказал Ваня Гармаш.
Азаров, ободренный репликой, убежденно заключил:
- Неграмотность беспартийного - беда, а коммуниста - позор!
- Ну хорошо, - сказал матрос, снял бескозырку с ленточками, положил ее на стол и прихлопнул ладонью: - Хорошо. Давайте сложим оружие, штыки в землю и сядем за парты учиться - аз, буки, веди, глаголе, ер-еры, упал с горы... А тут придет Врангель, налетит Пилсудский, пожалуют японцы с Дальнего Востока, а с ними американцы...
Пожарник не дал договорить матросу:
- Никто этого не допустит.
Матрос не обратил внимания на эти слова и продолжал:
- Может быть, вы знаете, кто сказал, что революция тогда чего-нибудь стоит, когда она умеет защищаться? Это слова Ленина. Парижская коммуна погибла потому, что не умела защитить себя. Значит, если учиться, то только в бою!
- Речь Ленина и есть бой!
Михо Гогуа не вступал в спор, хотя и горячился. Но вот он подошел к матросу и обнял его за плечи.
- Послушай, кацо. Кто будет управлять государством через год, пять лет, через десять? Мы с тобой. Как же мы будем управлять, если вот здесь, - он похлопал себя по лбу и добавил: - Ни бе, ни ме?
- Или одна бе и ме, - пошутил Гаро.
Ленька бросил писать и слушал. Ему было все интересно, все хотелось вместить в сердце. А оно было переполнено до краев любовью к этим парням и девчатам, удивлением перед их образованностью! Он ждал, что скажет Надя.
И вот она вступила в разговор:
- Зря вы, товарищи, ломаете копья. Каждый из вас по-своему прав. Почему Ленин говорил об ученье? Потому, что он видит: победа на фронтах близка и надо смотреть дальше. Его речь - это завещание всем поколениям комсомола. Ведь еще Маркс говорил, что можно быть счастливым тогда, когда сделаешь счастливыми наибольшее число людей. Владимир Ильич хочет, чтобы коммунизм стал нашей судьбой, чтобы мы построили его и сделали счастливыми все человечество.
Яша Пожарник ерзал на табуретке: не то хотел возразить Наде, не то ему нравилось, как говорит комсомолка из Донбасса. Остальные притихли и слушали заинтересованно.
- Чтобы строить дом, - продолжала Надя, - надо быть строителем. А чтобы создавать коммунизм, надо быть коммунистом. С себя надо начинать, вот в чем вопрос! Вытравлять в себе эгоизм, не думать о собственном благополучии, не стремиться к личной выгоде, а тем более к наживе, не требовать для себя привилегий и не щадить себя для общего дела, как не щадит самого себя Владимир Ильич!..
- Торгашества не допускать! - не выдержал Яша Пожарник.
- Правильно! - подхватила Надя. - Иначе все скатится назад, к буржуазной республике, как было во всех прежних революциях!
Ленька радовался тому, что Надя говорит точь-в-точь так, как думал он. И вспомнилась Леньке «Памятка коммуниста», которую нашел он в книжечке погибшего Феди Стародубцева: звание коммуниста налагает много обязанностей, но дает одну привилегию - первым сражаться за революцию!
2
Уже было за полночь, а никто не хотел расходиться. После споров пели песни, а потом рассказывали всякие истории. Так неожиданно узнали комсомольцы о трагической гибели матери Оли воронежской. Было это осенью 1919 года, когда белогвардейцы захватили Воронеж. Однажды проскакал по улице всадник, осадил коня возле штаба и передал пакет. Часовой вручил конверт генералу Шкуро; тот прочитал записку, и поднялась тревога. Кинулись искать всадника, а его и след простыл. Тогда и схватили мать Оли. «Куда поскакал красный разведчик?» Она не сказала, хотя и видела. Белогвардейцы расстреляли ее возле дома, на глазах у дочери.
Потом оказалось, что всадником был Олеко Дундич, а в записке говорилось: «Приказываю завтра утром построить ваши бандитские полки на городской площади, где вы вешали рабочих и крестьян. Командовать парадом буду я». Подпись - Буденный.
Комсомольцев тронула печальная история Оли, а Надя сочувственно обняла девушку.
Горькие рассказы сменялись веселыми. Яша Пожарник опять захотел пошутить над Макаркой, но, когда смоленский паренек поведал, в какой жестокой борьбе живет село, как в него стреляли кулаки, а потом сожгли дом, Пожарник растроганно сказал:
- Прости, нарком...
- На шутку не обижаются, - мирно ответил Макарка.
Комсомольцы заволновались, зашумели, когда Михо Гогуа рассказал, что в Грузии в гости к меньшевистскому правительству Церетели и Чхеидзе приехали из Европы главари и теоретики мирового оппортунизма - Вандервельде и Каутский.
- На что надеются эти господа?
- Хотят устроить новый бакинский расстрел?
- Утопить их в Черном море!
- Грузия будет красной, Советской, рабоче-крестьянской республикой! - заверил всех Михо Гогуа. - Комсомолия борется, товарищи! Мы несем знамя бакинских комиссаров, и оно зовет нас к победе!
Уже стояла за темными окнами ночь, ребята устали, а все-таки не расходились, говорили без умолку и не могли наговориться. Так и перешли незаметно к той, всегда желанной мечте, которой заканчивались все дискуссии и споры, - как будут люди жить при коммунизме.
- Вы только не смейтесь, ребята, но мне хочется знать: будет при коммунизме любовь? - окая по-северному, спросила девушка в кепке, делегатка из Вологды.
Под общий смех кто-то проворчал басом:
- Ее на съезд послали серьезные дела решать, а она «робята, хочу любов».
- Будет любовь, обязательно будет, - сказал Ваня Гармаш. - Любовь - это продолжение жизни человека. А мы и живем для будущего.
- Красивая жизнь придет, братва, - мечтательно проговорил Яша Пожарник. - Тогда наука дойдет до того, что захочешь, например, чтобы тебе солнышко светило, - нажми кнопку, и оно засветит. Не хочешь солнца - получай дождик...
- Хорошо бы нажать кнопку, и вы замолчали, - послышался чей-то усталый голос. - Давайте спать ложиться. Завтра рано вставать.
Никто из коммунаров не ответил ворчуну. В разговор вступил Макарка, и по всему было видно, что он согласен с Яшей.
- А что? Я тоже читал, что будут таблетки вместо сна. Захочешь спать, глотни таблетку - и опять бодрый, вроде выспался. Знаете, сколько у человека прибавится времени для труда!
Ленька вспомнил про Кампанеллу, хотел рассказать ребятам, но подумал, что они, наверно, знают, да и не сумеет он так складно рассказать, как Сережка. А Ваня будто подхватил Ленькины думы.
- Нам повезло родиться в такое великое время, - сказал он, - и мы сами будем строить новую жизнь. При коммунизме не будет ни государств, ни границ, прекратятся войны.
Борьба пойдет по линии покорения природы, освоения ее великих тайн. Ведь если подумать серьезно, то мы, люди, еще очень отсталые.