Страница 6 из 93
Целью НЭПа было покончить с остатками уравнительных тенденций революционного периода. Партия признавала право крестьянина относиться к своему земельному наделу как к своей собственности, расширять его, обрабатывать с помощью наемного труда или сдавать в аренду другим. Что касается обязанностей перед государством, то он выполнял их в качестве налогоплательщика. В свою очередь, государство предлагало ему (впервые после революции) гарантию пользования с целью обработки своего участка земли и сбора урожая для своего собственного и всеобщего благосостояния.
Земельный кодекс, принятый в декабре 1922 г., определял характер сельской России НЭПовского периода, причем это были годы почти непрекращающегося противоборства по фундаментальному вопросу о взаимоотношениях между крестьянским сельским хозяйством и крупномасштабной промышленностью в советской экономике.
Переход к НЭПу и восстановление народного хозяйства был невозможен без укрепления денежной системы. Свободный товарооборот предполагал развитие денежного обращения, что заставило государство вернуться на путь налогооблажения с целью изъятия денег и сокращения их выпуска. Такие гарантии были установлены Декретом СНК от 30 июня 1921 г. «Об отмене ограничений денежного обращения и мерах к развитию вкладной и переводной операций».
Отмена ограничений товарообменных операций рамками местного оборота и переход к товарно-денежным отношениям были закреплены в Постановлении Президиума Высшего Совета Народного Хозяйства (далее — ВСНХ) от 11 июля 1921 г. В этом же постановлении ставился вопрос о переводе государственной промышленности на хозрасчет и даже о предоставлении государственным предприятиям права прямого выхода на рынок.
Эти предложения ВСНХ получили впоследствии свое отражение в «Наказе Совета Народных Комиссаров о проведении в жизнь начал новой экономической политики» от 9 августа 1921 г. Наказ провозгласил переход государственной промышленности «на начала точного хозяйственного расчета» и распространение товарно-денежных отношений на государственный сектор. Одновременно устанавливался принцип: государство «никаких хозяйственных услуг никому даром оказывать не может».
Указанный декрет явился первым значительным законодательным актом периода НЭПа, касающимся крупной промышленности. Он рассматривал кустарную мелкую промышленность как подсобную к крупной промышленности. В декрете была сделана попытка провести систематическую классификацию предприятий. Выведение крупной промышленности из-под прямого государственного управления и ее независимые операции на коммерческих началах хорошо дополняли тактику стимулирования в отношении всех форм мелкой промышленности.
Переход к НЭПу, пусть медленно, но укреплял позиции большевиков. Одним из первых результатов его было постепенное затухание мятежей, вспыхнувших годом раньше. Побуждая крестьян, получивших право свободно распоряжаться частью собственной продукции, вернуться к земле, новая экономическая политика выбила социальную опору из-под бандитизма и крестьянской партизанской войны. К осени 1921 г. была восстановлена частная собственность и разрешались сделки с недвижимостью. Часть муниципализированных домов и квартир была возвращена прежним владельцам, сдана в аренду желающим или приобретена в личную собственность, т. е. у населения появилась возможность вкладывать деньги не только в предприятия и т. п., но и для капитализации денежных средств, полученных от предпринимательства, для приобретения прав на индивидуальное жилье.
На первых порах государство почти не располагало своим торговым аппаратом и необходимым объемом денежных средств для организации государственной торговой системы или потребительской кооперации, а со стороны частников царило глубокое недоверие к НЭПу. Только «мешочники» первыми стали пытаться легально торговать на базарах и железнодорожных станциях. В первой четверти 1922 г. на рынке появились владельцы подпольных складов и уцелевшие от реквизиций и конфискаций периода «военного коммунизма» торговцы. Одновременно с этим частники, несмотря на ограниченность в денежных средствах, смогли выступить в качестве посредников в товарообороте, что было вызвано тем, что государственные хозяйственные органы были вынуждены прибегать к их услугам, чтобы продвинуть товары до потребителей, кредитуя торговцам необходимые средства. Уже в марте 1922 г. Центральный торговый отдел ВСНХ обратился в президиум ВСНХ с докладной запиской о желательности привлечь частный капитал к посредничеству в торговле мануфактурой. Тем самым власть сама создавала условия для частного посредничества, что в обстановке почти полной безконтрольности стимулировало рост коррупции и преступности.
Ко второй половине 1922 г. в стране создаются относительно крупные предприятия. Зарождается оптовая торговля, появляются крупные склады, быстрым темпом развивается довольно крупная торговля в закрытых помещениях. Прибыль оптовых и складных предприятий доходит до 100–150 %. При этом «удельный вес частных контрагентов по оптовой продаже изделий промышленности в октябре 1922 г. составлял 31,4 %, по покупкам сырья для нее и других товаров — 32,4 %».
Чтобы обуздать, ограничить и регулировать рыночную стихию, советское государство использовало различные меры: от законодательного регламентирования частного предпринимательства до финансово-кредитных, налоговых и др. Предпринимательская деятельность НЭПманов регулировалась рядом нормативных актов. Впервые они были обобщены в декрете В ЦИК от 22 мая 1922 г. «Об основных частных имущественных правах, признаваемых РСФСР, охраняемых ее законами и защищаемых судами РСФСР» и в дальнейшем были зафиксированы в Гражданском кодексе РСФСР (далее — ГК 1922 г.), принятом ВЦИК 31 октября 1922 г. За гражданами закреплялось право собственности на фабрично-заводские и торговые предприятия, орудия и средства производства, продукты сельского хозяйства и промышленности; право на наследование по закону и завещанию, право заниматься профессиями и промыслами с соблюдением государственных постановлений, регулирующих промышленную и торговую деятельность. Декрет предоставлял право заключения договоров и сделок, если они не вредили интересам государства или не были кабальными.
В ноябре 1922 г. Комиссия внутренней торговли при Совете Труда и Обороны РСФСР приняла решение о том, что предприятия и их объединения обязаны проводить торговые операции только через синдикаты. В декабре того же года Малый СНК постановил запретить сделки между государственными предприятиями через частных посредников. Торгующие организации могли вести сношения с частниками лишь при обязательной регистрации сделок.
Допуск капиталистических отношений в экономику был под контролем государства при условии, что «командные высоты в экономике» (земля и ее недра, крупная промышленность, транспорт, связь, банки, внешняя торговля и т. д.) были в его руках. За исключением этого, все остальные предприятия подлежали денационализации, сдаче в аренду частным предпринимателям и кооперативным товариществам или подлежали закрытию — как нерентабельные.
Для реализации этих планов все бездействующие государственные предприятия были собраны в так называемый арендный фонд,[9] а организация сдачи предприятий в аренду была поручена ВСНХ и его органам на местах (далее — совнархозы). В качестве арендной платы в 1922 г. государством было получено около 7,3 млн. руб. золотом,[10] а в 1923–1924 гг. — 60 млн. руб.[11]
Большее внимание стало уделяться созданию рентабельных государственных предприятий, что достигалось путем выделения из общей массы государственного имущества определенных хозяйственных комплексов — государственных трестов и предприятий и признания за ними известной хозяйственной самостоятельности.
Все это было законодательно закреплено Декретом ВЦИК и СНК от 10 апреля 1923 г. «О трестах». «Государственные тресты, — говорилось в 1-й статье декрета, — являются государственными промышленными предприятиями, которым государство предоставляет самостоятельность в производстве своих операций, согласно утвержденному для каждого треста устава и которые действуют на началах коммерческого расчета с целью извлечения прибыли».[12]
9
Общая его стоимость по оценке Центрального статистического управления (далее — ЦСУ) составляла приблизительно 250 млн. рублей. {Ларин Ю. Частный капитал в СССР. М.; Л., 1927. С. 29.).
10
Экономическое обозрение. 1923. Вып. 2. С. 22.
11
Торгово-промышленная газета. 1924. 13 ноября.
12
СУ РСФСР. 1923. № 29. Ст. 336. Во второй половине 1921 г. возникли 5 трестов, а в первые три месяца 1922 г. — 145. К концу 1922 г. в ведении ВСНХ функционировали 172 треста, объединявшие 2281 предприятие, в ведении губсовнархозов находилось 258 трестов с 1863 предприятиями. В 1923 г. из 13 697 государственных предприятий 4212 находились на хозяйственном расчете. (См.: Архипов В. А., Морозов Л. Ф. Указ. соч. М., 1978. С. 55.).