Топливо

— Так, ну, почку не возьму, ты уже года два сидишь на Топливе.

— Три, — глухо отозвался Эр. Он старался до последнего не подсаживаться. А когда терпеть боль стало невыносимо, неко­торое время занимался грабежами. Пока не пришлось сбежать из родного мегаполиса, в котором за его голову объявили награду. Он до сих пор старался не сжигать себя Топливом слишком быстро, терпел ломку каждый раз сколько возможно.

— Выбирай. Руку или глаз, — деловито спросил «крыс».

— Глаз, — ни секунды не раздумывая ответил Эр. Руку, даже левую, он продаст в самую последнюю очередь. Он ведь бывший ликвидатор. Он помнит времена, когда ему не нуж­ны были даже очки с прицелом, автоматическая система на­ведения, или имплантаты в мышцы, которые не позволяли рукам дрожать. Он стрелял метко. Он был самой смертью…

— Ну, глаз, так глаз, — «крыс» пожал плечом и принялся возиться с жуткого вида инструментами.

— Извини, наркоз нынче дорогой, — бухтел он себе под нос, — Так что потерпишь маленько. Только вот такой...

Он наклонился над Эром, закрепил его ремнями на столе, не очень бережно, но ловко и профессионально, вколол в область глазницы дрянную анестезию, от которой Эра за­тошнило так сильно, что зашумело в ушах и желудок, каза­лось, сжался в тугой ледяной комок. Но боль нагревающих­ся стабилизаторов была сильнее.

Немного закружилась голова. «Крыс» закреплял малень­кие пластиковые распорки на веках киборга. Интересно, а вырезанный глаз будет продолжать видеть окружающий мир? Эр сглотнул, моргнув другим глазом, свободным от тисков.

Наверху, в клубе, б.ухали басы музыки, едкой и давящей.

Запиликал вызов на небольшом переговорном устройс­тве. «Крыс» недовольно отошел от хирургического стола к стеллажу, включил микрофон.

— Ну? Чего?

— Сворачивай все! Ликвида...

Торопливый срывающийся вопль резко квакнул, обрыва­ясь. Но «крыс» уже метнулся куда—то в сторону, выхватывая из—за стеллажа видавший виды обрез, потом рванулся через всю комнатушку к потайному ходу. Эр понял, что произош­ло нечто очень скверное. Скорее всего, речь идет о ликвида­торе. Если здесь киборг—ликвидатор Мастера Шакса, то вся лавочка, оказывается, нелегальна, (то есть, не принадлежит хозяину города) и подлежит полному уничтожению. Все, кто сейчас в ней находится, должны быть ликвидированы.

От уборщика до добровольной жертвы. Эр собрал последние силы и вырвал одну руку из ремня. Судорожно отцепляя вторую руку, он увидел, как «крыс» исчезает в темном коридоре запас­ного выхода. И почти одновременно с этим входная дверь сле­тела с петель. Кто—то метнулся мимо стола в коридор. Мужчина Высокий, крепкий, в свободной расхлябанной черной футболке поверх сероватого свитера с длинными рукавами. Если не обра­щать внимание на чудовищный бронебойный пистолет—дикрай—зер в его руке, вполне сойдет за обыкновенного клубного тусовщика. Даже прическа — пучок серебристых дрэдов на обритой голове, тяжелые бутсы с навороченными застежками и блеснув­шие в скудном дергающемся свете кислотно—оранжевые очки — все было таким же, как у тусовщиков.

Но Эр не обманывался на его счет. В коридоре всего пару секунд звучала стрельба. Потом короткий, почти неслыш­ный писк выстрела дикрайзера. И приближающиеся разме­ренные шаги.

Сердце Эра подскочило. Он с усилием выдрал свои ноги из ремней, сорвал проклятые распорки с ничего не видя­щего глаза. Одна из ламп все—таки окончательно погасла, и все помещение погрузилось в тягостный фиолетовый по­лумрак. Нечаянно перевернув по дороге столик с инстру­ментами, Эр схватил какой—то скальпель, разворачиваясь и намереваясь драться до конца.

Но короткий удар рукоятью дикрайзера в скулу отправил киборга на пол. Ликвидатор, видневшийся черным силуэ­том с горящими маленькими прямоугольничками очков, присел рядом на корточки, схватил Эра за ворот потрепан­ной кожаной куртки и приподнял.

— Так, что тут у нас? Маленькая шлюшка... Ошиблась дверью, девочка?

Швырнув Эра обратно на пол, ликвидатор выпрямился, на­правляя массивное, сжатое с боков дуло дикрайзера в голову киборгу. Тот не стал умолять, не стал нападать. Он медленно сел и поднял глаза. Верхняя половина лица ликвидатора была скрыта густой тенью. Только поблескивали оранжевые очки. Эр заметил, что у ликвидатора губы — как у куклы. Красиво и аккуратно очерченные, «фигурные». У хладнокровного убий­цы должны быть узкие и прямые, ничем не примечательные губы. Не такие мягкие... Почему он не стреляет?...

Эр не издавал ни звука и ждал. Не покорно, не с ненавис­тью, не апатично. Он просто ждал.

Ликвидатор опустил руку. Теперь Эр разглядел люми­несцентную нашивку на его груди — белый череп. Какое хвастовство. Но, кажется, он может себе такое позволить. В Притоне царила в самом прямом смысле мертвая тиши­на. Он пришел и просто убил всех до единого. По приказу своего Мастера.

— Только не говори мне, что ты не знал, что этот Притон нелегален, — красивые губы ликвидатора скривились в презрительной усмешке. Он ожидал, что несчастная трясущая­ся от ломки и страха жертва станет сейчас умолять его. Почему—то не хотелось стрелять так сразу. Хотя, для бедолаги это было бы избавлением от топливной зависимости...

— Хорошо, не буду говорить, — согласился Эр, не отводя взгляда.

Ликвидатор вальяжно прошелся к стеллажу. Вынул ма­ленькую баночку с Топливом. Оно едва заметно мерцало синеватым светом.

— Вот эта дрянь стоит того, что ты продаешь? — спросил он, резко крутнувшись к Эру и ожидая, что тот опять подбе­рет скальпель. Но тот сидел смирно и смотрел на него.

— Да. Она стоит того. К сожалению, — проговорил Эр.

Ликвидатор вернулся к нему, поигрывая баночкой. Потомпоставил ее на край хирургического стола и рывком поднял Эра на ноги, притянув к себе.

—  И... — дуло дикрайзера медленно прикоснулось к скуле киборга и стало скользить по его лицу, — и что же именно ты хотел обменять на пару часов кайфа? Дай—ка догадаюсь...Может быть, почку?

Рука ликвидатора неожиданно вцепилась в поясницу Эра. Тот подавил в себе судорожный вздох. Губы, угадывав­шиеся на затененном лице, дрогнули в усмешке.

—  Или, может, даже это?...

Рука метнулась к паху киборга и сжала там. Эр тихонько вы­дохнул от боли, немного согнувшись. Ликвидатор хохотнул.

—  Ты погляди! Не обмочился даже. Ты что же, совсем меня не боишься?

Что он хочет услышать? Эр не считал нужным врать. Страха не было. Только тоскливое и тягостное ожидание окончания этой глупой игры. Сказать правду, что он не бо­ится? Кто его знает, не уязвит ли это самолюбие убийцы? Эр промолчал. Он поглядывал на вожделенную баночку.

Ликвидатор заметил направление его взгляда и прошипел:

—  Что, на все готова ради пары капелек этого снадобья, детка?

Эр немного вжал голову в плечи и посмотрел на свое­го мучителя. Тот взял в горсть смоляные волосы киборга и резким рывком заставил опуститься на колени.

—  Давай договоримся, — проговорил ликвидатор, — ты глот­нешь моего эликсира, а потом получишь свой. И выметешь­ся отсюда на все четыре стороны.

Почему он так поступает? Он должен убить всех. И даже доно­ра. Может быть, он хочет сперва унизить, а потом пристрелить? Он киборг, пока еще не зависимый от Топлива. Ему просто горько и гадко видеть опустившегося собрата. Эр безошибочно догадал­ся, что ему предстоит. И принял свою участь безропотно. В юнце концов, возможно, убийца и не врет. Получит свое, потешится вволю и отпустит. Даже позволит унести с собой Топливо. Хотя бы одну баночку. Хватит не на пару часов, а на неделю...

Эр медленно расстегнул виниловые штаны ликвидатора. Белья тот не носил.

Прикрыв глаза, Эр взял его член в рот. В конце концов, это не так отвратительно, как толпа грязных байкеров. И совсем не больно. И возможно, если ему понравится, то от­пустит. С Топливом. Дуло дикрайзера с силой ткнулось в висок. Для чего? Эр осторожно положил пальцы на живот ликвидатора — как раз под пупком, мягко погладил, как буд­то говорил: «Спокойно, я никуда не убегу. И меня не нужно устрашать. Я и так делаю все, что ты приказываешь».