Собака Кантерсельфа

– А что это?

– Тебе не все равно?

Те, пожав плечами, расписались, и капитан их отослал.

– Вот и все. Ты думал такой незаменимый? Обошлись и без твоей подписи.

– Я могу идти?

– Свободны! Пока, – капитан остановил его уже в дверях, довольно помахивая бумажкой, хотя чернила, если они и были, давно уже высохли. – Такая маленькая пометка и такое большое пятно на вашей биографии. Вы представляете масштабы влияния на вашу карьеру отказа от сотрудничества со службой внутренней безопасности. Мы не звери. И мы не злопамятные. Но зло мы не забываем, и память у нас хорошая.

В коридоре Неволин неожиданно столкнулся с сидящим на стуле Шороховым, горестный вид которого ему не понравился.

– Задерживать меня не стали. Знаешь, что этот придурок Ларьков сказал? Что он вахтовиков в СИЗО не держит. Ты как хочешь, а я ничего не понимаю! Что вообще происходит? – воскликнул Шорохов.

Неволин вдруг ни слова не говоря, встал и пошел.

– Ты куда? – опешил Шорохов.

– Хочу прояснить кое-что.

Кесарев сразу предложил спирт, они, переглянувшись, отказались.

– Анатолий, ты все знаешь. Скажи, есть ли у тебя ориентировка по несовершеннолетним подросткам, конкретно, парню и девушке, которые раскатывают на красном кабриолете и промышляют разбоем? Хоть что-нибудь, – спросил Неволин.

Эксперт сказал, что ничего такого не слышал.

– Подростки шалят, но откуда у них машина, да еще кабриолет? Чтобы легче вычислить?

– А 17-ти летняя девчонка может на равных с мужчиной драться? Со мной, например? – влез Шорохов.

Кесарев с сомнением посмотрел на его медвежью фигуру и ответил утвердительно:

– Может, если напьешься до беспамятства, – после чего подозрительно поинтересовался. – Вы точно не наркоманы?

После эксперта они зашли в техотдел. На месте оказался сам завлаб Егоров, подозрительно глянувший на них поверх очков.

– Вы это откуда?

– Я из отдела внутренних расследований,- признался Неволин.

– А меня в СИЗО не взяли, – опять встрял Шорохов.

– Понятно. Вы должны понимать, уважаемые коллеги, что я не имею права давать вам какую-либо информацию.

– Вам тоже сообщили?

– Об этом не надо сообщать. Об этом вся управа гудит, – вздохнул Егоров.- Вы теперь знаменитости, и вы теперь изгои навроде компьютерного вируса. Не смотрите на меня такими зверскими взглядами. Вам и обижаться то не за что. То что, кабриолет куплен санитаром центра Рахитова Степаном Политыко и буквально сегодня заявлен им в розыск как угнанный, разве ж это настолько важная информация, чтоб за нее обижаться?

– Спасибо, Михалыч.

– Я ж вам ничего не сказал.

– А мы ничего и не слышали.

На крыльцо УВД курил Макаров и, пуская дым, косился на них.

– Это ты меня тогда в промзоне нашел, когда я в машине отключился? – поинтересовался Неволин.

– Да, а что? – насторожился тот.

– Теперь уже ничего, – вздохнул Неволин, но тот поспешно ретировался. – Заметил, как он на нас посмотрел, как на прокаженных?

Напарники никак не решались сойти с крыльца, словно это что-то могло значить. Их присутствие затормозило нормальный процесс, крыльцо оставалось непользуемым, так как остальные сотрудники терпели, не решаясь выйти покурить. К Егорову зашел Кесарев и сказал:

– Когда же они уйдут, в конце концов! Все настроение испортили! Гады, честное слово!

– Змеиное гнездо! – вторил ему, сам не зная этого, Шорохов. – Столько лет проработали, я тут с каждым вторым коньяк пил, хоть бы одна сволочь вышла.

– Пауки в банке! – согласился с ним Неволин. – Не зря в прессе ругают милицию.

Все друг друга готовы сожрать.

– Мужики, вы чего ждете? – спросил Кесарев, открыв окно.

– Тебя не спросили, – в запальчивости прикрикнул Неволин.

– Автобус! – прошептал Шорохов. – А вот и он.

– Накликал! – внутренне подобрался Неволин.

С кольца на внутренний проезд, ведущий к УВД, свернул бронированный спилер с надписью "спецмон".

– Господи, как быстро, – прошептал Неволин.

– Не дрейфь, следователь, – сказал Шорохов, распрямляя плечи. – Всегда хотелось рожу спемоновцу начистить. Хотя бы одному.

Подъехать к крыльцу помешали припаркованные служебные машины, спилер, скрипя рессорами, остановился в отдалении. С треском захлопнулось окно, и Кесарев исчез.

Здание словно обезлюдело.

– Мне даже не страшно, мне противно, – сказал Неволин. – Так и знайте. Вас сейчас только что всех опустили.

– А мне и не страшно и не противно, – почти весело сказал Шорохов. – И кому ты там все говоришь? В Управе давно никого нет, они с той стороны в окна повыпрыгивали.

Из люка в корме спилера выбрались пятеро шкафоподобных спецмоновцев, только один из которых не носил маски. На груди его была блямба с цифрой 6. Счастливчик потянулся, словно кот и поманил их рукой.

– Идите сюда, не ссыте, – усмехнулся он, знал ведь, что при своих, хоть и бывших, они не побегут.

– Мы не спецмоновцы, чтобы ссать, – грозно сказал Шорохов, и Неволин понял, что их конечно заколбасят, но майор точно кого-нибудь тоже зашибет.

– Не надо, Витя!

Однако русского человека, да еще и оскорбленного в лучших чувствах было не остановить. Шорохов легко и свободно сбежал с крыльца. В последний раз, с безотчетной паникой подумал Неволин, присоединяясь к нему.

– Ты куда, дубина, уроют тебя и фамилию не спросят, – проговорил Шорохов, не глядя на него, он уже выбирал, куда нанесет первый удар Счастливчику, а второй он чувствовал, стукнуть уже не дадут, так что вкладываться необходимо было в первый.

– Должок свой отрабатываю. Ты ж меня один раз выручил.

– Выручальщик нашелся! А теперь отойди, не путайся под ногами.

Когда до спецмоновцев оставалось шагов двадцать, они разошлись, беря гаишников в полукольцо. Будут выключать, профессионально отметил Шорохов.

– Прости, если что было не так, Серега, – сказал он.

– Как ты на Зосю пялился, это я тебе простить не могу, – выпалил Неволин.- Смотри, у Шестого что-то в руке.

Счастливчик ждал их с улыбочкой, старательно скрывая одну руку за спиной. Он поднял свободную руку, чтобы дать отмашку. Спецмоновцы даже начали движение, разбегаясь веером в боевой порядок, как вдруг командир замер с поднятой рукой, а уже начавшие движение нелепо тормозили, словно натолкнувшись на невидимое препятствие. Двери УВД с грохотом распахнулись, выпуская разношерстную толпу гаишников. Впереди бежал молодой и юркий Макаров. За ним топали, переваливаясь, братья Фуфаевы. Причем, один не успел обуться и бежал босой. Их периодически обгонял Кесарев, потом притормаживал, чтобы не оказалось, что он влез в драку впереди братьев. Вся дежурная смена была тут. От кольца с сиреной летела патрульная машина, и гаишники в ней кровожадно засучивали рукава. Издали доносился рев еще нескольких сирен, оповещенные гаишники съезжались со всего города. И спецмоновцы не выдержали, кинулись к машине. Перед тем как исчезнуть в бронированном нутре, Счастливчик отбросил ставший ненужным обрезок металлической трубы.

Спилер фыркнул вонючими газами и рванул прочь. Гаишники в запале устремились за ним и остановились, шумно дыша, только у самого опустевшего кольца.