Страница 6 из 62
Заставив себя улыбнуться, Энтони кивнул:
— Да, договорились.
— Только вам придется соблюдать кое–какие правила, — тут же заявила директриса.
— Правила?.. — переспросил Энтони.
— Да, разумеется. — И миссис Харрис тотчас же начала перечислять свои условия.
Правило номер один: он должен приезжать в школу только верхом, чтобы не привлекать внимание местных жителей к своей карете.
Правило номер два: он должен входить в школу через дверь для прислуги.
Правило номер три: он не должен говорить об их договоренности своим знакомым.
Говорить о таком?.. Она что, с ума сошла? Если в обществе узнают, что он согласился давать юным леди подобные уроки… Да ведь он станет посмешищем для всего Лондона!
— И не пытайтесь остаться наедине с девочками, — заключила миссис Харрис.
О Господи! С каждой минутой все забавнее!
— Говорите, не должен… — Виконт усмехнулся. — Ах, какая жалость! А я–то надеялся, что смогу совратить их всех. Вы уверены, что не допустите этого?
Миссис Харрис взглянула на него в испуге, а мисс Прескотт весело рассмеялась.
— Но, лорд Норкорт… — Директриса нахмурилась. — Неужели вы не…
— Значит, не оставаться наедине с девочками? — перебил Энтони. — Что ж, согласен. А как насчет того, чтобы остаться наедине с директрисой школы? Это дозволяется? Я мог бы привезти шампанского и…
— О Боже! — воскликнула вдова, закатив глаза. — Поверьте, Мэдлин, не пройдет и недели, как он заставит всех девочек влюбиться в него.
— Ничего страшного. — Мисс Прескотт пожала плечами. — Таким образом он лишний раз докажет, что распутник может быть очаровательным — и в то же время не говорить ни слова правды.
— Что мы скажем об этом родителям? — Директриса с беспокойством посмотрела на учительницу. — Полагаю, они не одобрят.
— А зачем им что–то говорить? — спросила мисс Прескотт. — Мы ведь не делаем ничего дурного…
— Но девочки могут упомянуть об этом.
— Что ж, в таком случае… — Мисс Прескотт задумалась. — Да, поверьте, мы должны объяснить им это. Например, можно сказать, что племянница лорда Норкорта скоро будет учиться в нашей школе, и поэтому он предлагает нам свои уроки в порядке любезности. А если его уроки нам не понравятся, то мы просто скажем, что он передумал помещать сюда мисс Долтон. К тому же родители наших девочек едва ли догадаются, что лорд Норкорт — это и есть пресловутый мистер Энтони Долтон.
— Но вы же догадались, — возразил виконт.
— Да, верно, — кивнула миссис Харрис. — К тому же у этой девочки такая же фамилия, Мэдлин.
— Все равно ничего страшного, — отмахнулась мисс Прескотт. — Ведь всем прекрасно известно, что у нас довольно необычный курс обучения. Именно поэтому родители и отправляют к нам своих детей. И вообще, я сомневаюсь, что родителей это будет волновать. — Она изящным движением взяла виконта под руку. — Идемте, милорд. Позвольте показать вам нашу школу.
— Да, конечно, мисс Прескотт. — Энтони вдруг понял, что она хочет побыстрее увести его из кабинета. Может, опасалась, что директриса передумает?
Миссис Харрис взглянула на Мэдлин с подозрением, однако промолчала. А та вывела виконта из кабинета и, обогнав его, быстро зашагала по коридору, словно была совершенно уверена, что он последует за ней.
«Какая у нее чудесная фигура! — подумал Энтони, но тут же одернул себя: — Прекрати, похотливый болван! Ты не должен думать об этом, если хочешь, чтобы Тесса училась здесь».
К тому же эта женщина была школьной учительницей и, следовательно, ни за что не стала бы связываться с распутником. Более того, она, наверное, девственница, как монашка, так что было бы просто глупо на нее заглядываться.
Тут мисс Прескотт вдруг обернулась и, пристально взглянув на него, проговорила:
— Лорд Норкорт, только вы должны запомнить: чтобы все это получилось, надо слушаться меня. И не следует говорить все, что вам приходит в голову, иначе можете все испортить. Каждым своим необдуманным замечанием вы осложняете мне задачу. А ведь я стараюсь убедить миссис Харрис, чтобы она оставила вас здесь.
— Чтобы оставила?.. — Виконт поморщился. — Вы, похоже, принимаете меня за комнатную собачку, моя милая.
— Я не ваша милая, черт побери! — Мэдлин бросила опасливый взгляд в сторону кабинета директрисы. — Именно о таких необдуманных замечаниях я и говорила. Миссис Харрис обычно вполне дружелюбна, но мужчины вроде вас раздражают ее.
— Вроде меня?..
— Да, распутники.
— Простите, но я никак не могу представить себе миссис Харрис «дружелюбной».
Мисс Прескотт вздохнула и пошла дальше.
— В юности, — продолжала она, когда виконт догналее, — она сбежала с красивым мерзавцем, который оказался охотником за приданым. Разве удивительно, что теперь она терпеть не может таких мужчин?
— А как вы сами относитесь к негодяям и распутникам? — полюбопытствовал виконт.
— Сегодня я впервые встретила одного из них, а прежде мне с ними встречаться не приходилось. Так что я вряд ли сумею высказать свое мнение.
— Но многие люди в любой ситуации готовы высказать собственное мнение.
— Я к таким людям не отношусь. К тому же я не видела распутника в его естественной среде обитания, если можно так выразиться.
— Естественная среда обитания? — Энтони рассмеялся. — Вы действительно любительница науки. — Обогнав Мэдлин, он остановился перед ней, преградив ей дорогу. — Но я точно знаю: у вас есть собственное мнение. Оно есть у всех. Вы не обидите меня, если выскажетесь откровенно.
Мэдлин снова вздохнула:
— Что ж, хорошо… Я знаю о распутниках не так уж много… Иногда мне кажется, что это весьма интересный биологический вид, вполне заслуживающий изучения. — Ловко проскользнув мимо виконта, она пошла дальше.
На секунду виконт замер в изумлении. Потом поспешил следом за ней. Интересный вид? Заслуживает изучения? Неужели она серьезно?..
Вскоре они миновали холл, затем прошли еще немного, и, наконец, мисс Прескотт остановилась перед какой–то дверью.
— Почему бы вам не посмотреть нашу столовую, пока девочки не спустились к чаю? — проговорила она с совершенно невозмутимым видом, как будто не сделала только что в высшей степени странное заявление. — А потом мы сможем пройти по классным комнатам.
— Да, согласен, — кивнул виконт. Он прошел следом за Мэдлин в просторную комнату с обеденным столом красного дерева — за ним вполне могли бы разместиться человек двадцать. — Скажите мне, мисс Прескотт, почему вы считаете, что распутники достойны изучения?
Она пошла вдоль стола, выравнивая стулья.
— Из–за вашего безрассудного образа жизни, наверное. Мне хочется понять, как вы можете выдерживать его.
— А я хочу понять, почему вы считаете его безрассудным, — проговорил виконт.
— Вы не деретесь на дуэлях? — спросила она неожиданно.
«Ах, так вот что имеется в виду…» — подумал Энтони.
— Безусловно, нет. Для этого ведь приходится подниматься на рассвете…
Она с усмешкой кивнула:
— Да, конечно… И вы не носитесь с бешеной скоростью на своем фаэтоне?
Виконт покачал головой:
— У меня нет фаэтона.
— И конечно же, не злоупотребляете спиртными напитками, не так ли?
— Но видите ли…
— Это очень вредно для здоровья. В противном случае мужчины после этого не страдали бы от головной боли. Вы же прекрасно понимаете, какое действие оказывают на организм крепкие напитки.
Виконт пожал плечами:
— Неужели я похож на тяжелобольного?
Мисс Прескотт окинула его равнодушным взглядом.
— Не сейчас, милорд. Но я уверена, что вы выглядите совершенно по–другому после ваших многих кутежей.
— Я прекрасно переношу их, — проговорил Энтони. — И я не назвал бы мои «кутежи» безрассудными.
— Прекрасно. — Она пошла к двери в противоположном конце комнаты. — А вы играете на деньги?
— Конечно, — кивнул Энтони. «Какой странный разговор», — добавил он мысленно.
— Игра на деньги — безрассуднейшее из занятий. Даже простые математические расчеты неопровержимо доказывают: почти невозможно увеличить свой годовой доход игрой. И все же многие игроки упорствуют, хотя, казалось бы, должны понимать, что рискуют потерять всю свою собственность.