Коварный повеса

Следовательно, оставался только один способ все узнать. Он должен расспросить викария и всех, кто знает что–либо об этом деле. Возможно, ему нужно поговорить и с местным судьей. Но чтобы сделать все это, придется поехать в Телфорд.

При мысли об этом он невольно содрогнулся. Отправиться в Телфорд… Ведь в Телфорде жили Бикемы, и там, в этом городке, он когда–то страдал от бесчисленных унижений… Много лет назад он дал себе слово, что никогда больше не поедет в Телфорд, но сейчас…

Поднявшись с кресла, он в волнении прошелся по комнате. «Все, хватит, — сказал он себе. — Нельзя допускать, чтобы это ужасное прошлое по–прежнему влияло на мою жизнь. Мэдлин любит меня, и Тесса — тоже. И я должен во что бы то ни стало спасти их».

Выходя из комнаты, Энтони бормотал:

— Да–да, именно так и надо поступить. Надо бросить вызов своему прошлому, и тогда, возможно, я наконец–то сумею заслужить уважение Мэдлин. Более того, я и сам себя смогу уважать.

Глава 25

Дорогая Шарлотта,

какая же Вы все–таки наивная! Думайте что хотите про лорда Норкорта и мисс Прескотт, а я с этого момента буду держать свое беспокойство при себе. Однако молюсь за Вашу учительницу и надеюсь, что она наконец–то образумится.

Ваш незаинтересованный кузен Майкл.

Мэдлин кипела всю дорогу до Ричмонда. Как смел Энтони обвинять ее во всех этих неприятностях?! И как посмел сказать, что она откладывает их свадьбу только ради папы?! Он ничего не понял, черт возьми!

«Ты же не позволяешь мне…»

Она поморщилась. Да, верно, она не хотела, чтобы он говорил с ее отцом. Может быть, она поступила неправильно, отложив его встречу с папой? Может, следовало довериться Энтони, позволив ему самому во всем разобраться? Но ведь нужно еще позаботиться и о его племяннице…

Тут ей снова вспомнился его рассказ о детстве, проведенном у Бикемов. Мэдлин преподавала не только в школе миссис Харрис, поэтому знала, как дурно опекуны иногда обращаются с девочками. Да, Тессу ни в коем случае нельзя оставлять у Бикемов, потому что…

Тут экипаж вдруг остановился, Мэдлин, взглянув в окно, увидела, что они уже подъехали к их коттеджу в Ричмонде. В следующую секунду дверь отворилась и из дома вышел мистер Прескотт. А следом за ним появилась и миссис Дженкинс.

— Черт возьми, где ты была? — проворчал отец, распахивая дверцу. — Мы тут измучились от беспокойства! Я посылал миссис Дженкинс за тобой в школу, и миссис Харрис сказала, что ты ушла в полдень. А сейчас уже почти девять!

О Господи, она не подумала…

— Папа, дорогой, надо сначала заплатить вознице, а потом я все объясню.

Мистер Прескотт что–то пробурчал себе под нос и, вытащив из кармана кошелек, сунул кучеру несколько шиллингов. Кучер взглянул на Мэдлин вопросительно, и та добавила еще несколько монет, чтобы получилась сумма, о которой они договаривались.

— Господь милосердный! — воскликнул мистер Прескотт, сообразив, сколько пришлось заплатить. — Куда же ты ездила?

— Мне нужно было съездить в Лондон, папа, — со вздохом ответила Мэдлин. Увидев, как побледнел ее отец, она поняла, что ей не следовало это говорить.

Мистер Прескотт нахмурился и повел дочь в дом. Миссис Дженкинс последовала за ними.

Закрыв дверь, мистер Прескотт повернулся к Мэдлин:

— Ты ездила к сэру Хамфри, да?

«Выходит, он знает об этом?» — мелькнула мысль у Мэдлин. Она с укоризной посмотрела на миссис Дженкинс и вдова в смущении пробормотала:

— Простите, мисс, но ваш отец допытывался до тех пор, пока я все не рассказала…

— И чертовски правильно, что допытывался! — воскликнул мистер Прескотт. — А что еще я должен был делать, когда увидел, что она чистит твое вечернее платье? Я знал, что в субботу ты не была на ассамблее. А потом она рассказывает мне, что ты из–за меня ввязалась в какие–то сомнительные интриги. Ты не имела права! Мэдлин, не выдержав, закричала:

— А вы, папа, не имели права сдаваться!

Отец потупился, но Мэдлин уже не могла остановиться.

— Папа, сколько месяцев я умоляла вас сделать хоть что–нибудь, чтобы изменить нашу ситуацию, а вы могли только горевать о том, что случилось с миссис Кросби. А как насчет того, что случилось со мной, папа? Я в одно мгновение лишилась и дома, и своей прежней жизни, когда она умерла у вас на столе. Поверьте, мне тоже тяжело!

По щекам Мэдлин заструились слезы, но она не замечала их. Как смеет он ее отчитывать, когда сам столько месяцев ничего не предпринимал?!

Мистер Прескотт тяжело вздохнул.

— Малышка Мэдди, пожалуйста… — пробормотал он, протягивая к ней руки.

— Никогда больше не называйте меня так! — Она отстранила его руку. — Да–да, вы совершенно ничего не делали, а несколько дней назад еще и пригрозили покончить с собой. Как же вы можете говорить мне о правах?! — Мэдлин яростно утерла слезы. — Это не я, а вы не имеете права!..

Мэдлин сказала сейчас примерно то же, что говорил ей недавно Энтони. Тогда она спорила с ним, хотя сразу же поняла, что он прав. А вот теперь, не удержавшись, высказала все отцу.

Мэдлин всхлипнула и снова утерла слезы. Отец обнял ее за плечи и подвел к креслу.

— Ну–ну, хватит, моя милая. Садись, успокойся.

Она молча кивнула и села. Отец же, взглянув на миссис Дженкинс, попросил:

— Пожалуйста, принесите моей девочке немного вина.

Вдова тут же отправилась на кухню, оставив отца с дочерью вдвоем. Мистер Прескотт придвинул к креслу стул и, усевшись, взял Мэдлин за руки.

— Я сожалею, поверь.

— Вы всегда так говорите, а на следующий день… — Мэдлин снова всхлипнула.

— Да, знаю, а на следующий день я снова забываю о тебе. Ты думаешь, я не понимаю, как тебе тяжело? Но теперь все будет по–другому, поверь мне, пожалуйста.

Мэдлин недоверчиво покачала головой — отец и раньше так говорил.

— Малышка, ты не веришь мне, да? Что ж, я не виню тебя. Но клянусь, если бы я сразу осознал, как много ты на себя взвалила… Хотя нет… — пробормотал он со вздохом. — Конечно же, я осознавал. Да, я прекрасно все понимал, просто не мог взять себя в руки. Что ж, теперь я сумею сделать то, что должен сделать.

— Ах, папа… — Она никак не могла успокоиться и по–прежнему то и дело всхлипывала. — Папа, почему именно сейчас?

Мистер Прескотт виновато потупился.

— Твоя директриса рассказала миссис Дженкинс о тебе и лорде Норкорте.

У Мэдлин перехватило дыхание. Что же сказала миссис Харрис? Что знает папа? Знает ли он о вечеринке? Господи, неужели он обо всем догадывается?

— Да, моя милая, я знаю, что ты в хороших отношениях с этим человеком, — продолжал отец. — Но я понятия не имел о том, что происходит с тобой. Полагаю, ты права: я не имел права сдаваться. Не имел права забывать о тебе.

— И о себе тоже, — сказала Мэдлин, наконец–то успокаиваясь.

— Да, возможно. — Отец кивнул. — Так вот, когда я узнал о твоих отношениях с виконтом, я сразу вспомнил, как ты спрашивала меня о его детстве, но не сказала, почему тебя это интересует. А сейчас я начал беспокоиться, понимаешь?

Мэдлин вздохнула. Она должна была рассказать об Энтони, но не знала как.

— Понимаю, что в последнее время был тебе плохим отцом, — прошептал мистер Прескотт, сжимая руки дочери. — Но я изменюсь, поверь. Мне все равно, что случилось между тобой и… — Он умолк. — Если у вас с лордом Норкортом близкие отношения, я не стану упрекать тебя. Видит Бог, у тебя были веские причины искать утешения вне этого дома. Но я не могу… — У него перехватило дыхание. — Но я не могу совсем не вмешиваться в это, моя дорогая девочка. Мне нужно знать всю правду. Ты не должна скрывать ее от меня.

— Лорд Норкорт хочет жениться на мне, папа. И еще он хочет защитить вас от сэра Рандолфа.

Мистер Прескотт уставился на дочь так, словно видел ее впервые. Казалось, он хотел что–то сказать, но не мог произнести ни слова.

— Но существует проблема, связанная с его племянницей, — продолжала Мэдлин, — поэтому я сказала ему, что мы должны подождать. А он не хочет ждать. После нашего разговора с сэром Хамфри сегодня днем он хотел приехать прямо сюда и просить у вас моей руки. И я не позволила ему. Я хотела сначала поговорить с вами.