Коварный повеса

Энтони невольно вздохнул. Уж он–то знал, как легко люди в маленьком провинциальном городке могут поверить любым сплетням.

— Поэтому вы и переехали в Ричмонд? Чтобы начать все заново?

Она кивнула:

— Совершенно верно. И я получила место в школе миссис Харрис. Я надеялась, что папа сможет начать здесь практику, но… — Мэдлин судорожно сглотнула. — Но он слишком тяжело переживал все произошедшее… И вот уже несколько месяцев папа ничего не делает, только думает о своей ошибке, терзаясь чувством вины.

— А вы все это время пытаетесь его спасти?

Она кивнула:

— И себя тоже. Я не могу долго содержать нас обоих на жалованье учительницы, и у меня мало перспектив выйти замуж. Но что же мне было делать? Просто смотреть, как отец умирает?..

Энтони молча хмурился. «Какой эгоистичный человек, — думал он. — Взвалил груз своих грехов на плечи дочери».

Мэдлин снова заговорила:

— Мама всегда знала, как вывести его из этих приступов меланхолии, но, признаюсь, в этот раз я… начала отчаиваться. У него никогда не было приступов таких глубоких и продолжавшихся так долго. Смерть этой женщины ужасно потрясла его.

Некоторые из друзей Энтони страдали от таких приступов. Сэмюэл Колридж был одним из них — вот почему он принимал лауданум и вдыхал веселящий газ. Насколько знал Энтони, вырваться из темницы меланхолии было чертовски трудно.

И все же этому человеку не следовало забывать о своем долге перед дочерью. Вот она здесь, совершает безрассудные поступки — связалась с распутником, пришла на скандальную вечеринку…

И все же он кое–чего не понимал.

— Но почему же вы хотите встретиться с сэром Хамфри? Чем он может вам помочь?

Мэдлин с усилием сглотнула.

— Видите ли… Враги папы подняли шум, требуют, чтобы дело было пересмотрено и отца обвинили в преступлении. Они хотят, чтобы муж той женщины настаивал на судебном процессе.

— О Боже… — пробормотал Энтони. Он прекрасно знал, как иногда отправляется правосудие в маленьких провинциальных городках. Если обители городка решат, что человек виновен, то он вполне может оказаться на виселице.

— Вот почему мне нужно встретиться с сэром Хамфри, — продолжала Мэдлин. — Ведь он моя последняя надежда. Если бы он поехал в наш город и выступил в защиту папы, его бы послушали. Враги отца по–прежнему утверждают, что женщину убил веселящий газ, который использовал отец. Но это же неправда, верно?

— Да, скорее всего газ не мог ее убить.

— А сэр Хамфри сумеет это доказать. У него есть множество задокументированных свидетельств, и он смог бы их переубедить и опровергнуть все возражения. Ах, если бы только он поговорил с ними…

— А вы не пробовали обратиться к нему? Не пробовали ему написать?

Мэдлин грустно вздохнула:

— Конечно, я пыталась… Я несколько раз писала ему и просила принять меня, но мои письма были проигнорированы… Последнее письмо вернули нераспечатанным. И даже не знаю, прочитал ли он мои предыдущие письма.

Энтони что–то пробурчал себе под нос и принялся расхаживать по комнате. Потом, остановившись, спросил:

— Но почему вы сразу не рассказали мне об этом? Почему не попросили представить вас?

— А вы бы представили? Неужели отвели бы незнакомку в дом вашего друга? — Мэдлин с сомнением покачала головой. — Вы бы стали расспрашивать меня. А потом, узнав правду о моем отце, отказались бы вовлекать своего друга в наши неприятности. К тому же у вас хватает своих собственных проблем.

Энтони нахмурился. Приходилось признать, что доводы Мэдлин звучат вполне убедительно.

— Но вы могли бы использовать зачисление моей племянницы в вашу школу точно так же, как использовали это обстоятельство, чтобы попасть на вечеринку.

— И это убедило бы вас? Неужели вы согласились бы помочь женщине, отца которой могут обвинить в убийстве? Что, если бы ваш дядя узнал об этом? Что тогда?

О Боже, его дядя… Он совсем забыл о нем. Проклятие! Если дядя узнает о его знакомстве с Мэдлин, он во что бы то ни стало постарается лишить его опекунства.

— Поэтому я и решила познакомиться с сэром Хамфри на вечеринке, — продолжала Мэдлин. — То есть я полагала, что смогу сама все устроить, не вовлекая в это дело вас.

— Но вы уже вовлекли меня, — проворчал Энтони. — Просто вы не сразу сообщили мне об этом.

— Я боялась, что если расскажу вам обо всем, то вы постараетесь настроить сэра Хамфри против меня, — пояснила Мэдлин. — Тогда я потеряла бы свой последний шанс… Попытка познакомиться с ним в обществе казалась более разумной, а ваши вечеринки…

— Да, вы правы, — кивнул Энтони. — В последнее время он только их и посещает.

Он еще больше помрачнел. Черт побери, все, что говорила эта женщина, было чистейшей правдой. Если бы она попросила представить ее сэру Хамфри, он бы действительно пожелал узнать, зачем ей это нужно. И скорее всего дело закончилось бы именно так, как она сказала. То есть сэр Хамфри отказался бы с ней встретиться.

— Я сделала то, что мне пришлось сделать, — прошептала Мэдлин. — Уверена, что вы сможете понять меня.

Энтони кивнул и стал расхаживать из угла в угол.

— Да, я понимаю вас, Мэдлин. Понимаю, почему вы боялись рассказать мне о сэре Хамфри. Ведь его жена не пускает к нему даже друзей. И все–таки… — Он запустил пятерню в волосы. — И все–таки я считаю, что вы могли бы попросить меня о помощи. Возможно, не в самом начале, но попозже, после того как я поцеловал вас. Разве вы не могли довериться мне после этого?

— Здесь дело не в доверии. — Она покачала головой. — Познакомив меня с сэром Хамфри, вы могли бы… еще больше осложнить ситуацию с племянницей.

— Мой дядя не всемогущ! — заявил Энтони в раздражении. — Он бы не узнал, что я вмешался в ваше дело. Действительно, как бы он узнал об этом?

Мэдлин пожала плечами:

— Возможно, как–нибудь… Никогда ведь не знаешь, что может случиться.

— Нет–нет. — Он решительно покачал головой. — Дядя ничего бы не знал. Считаю, что вам следовало попросить меня о помощи. Я мог бы сам поехать в ваш город и все уладить.

— Но я не могла рисковать. Вы могли бы… сделать все еще хуже.

— Не сделал бы. — Он подошел к ней. — И не сделаю. Позвольте мне попытаться. — Мэдлин молчала в нерешительности, и он заявил: — Поверьте, я все улажу. Позвольте мне поехать в ваш город и…

— Нет.

— Мэдлин, вы просто упрямитесь. — Он положил руку ей на плечо. — По крайней мере позвольте мне навести справки.

— Нет! — Она отстранила его руку и встала на пол. — Вы не должны вмешиваться… до такой степени.

Энтони пристально посмотрел ей в глаза:

— Мне кажется, вы о чем–то умалчиваете. Скажите, вы ведь не все мне рассказали?

Она обхватила плечи руками.

— Оставьте это дело, Энтони.

— Нет. — Он решительно покачал головой. — И вообще, я устал от ваших секретов. Вы должны все мне рассказать.

«А может, она выдумала историю об отце? — подумал он неожиданно. — Может, Стоунвилл все–таки прав? Но если так, то что же из этого следует? И что я вообще о ней знаю? Ведь она даже не сказала, из какого именно городка приехала».

— Пожалуйста, Мэдлин, — я хочу знать правду. Всю правду, понимаете?

Она резко повернулась к нему и с отчаянием проговорила:

— Тогда помогите мне встретиться с сэром Хамфри. Сделайте это, и я расскажу вам все.

— Хорошо, только не в этот раз. Расскажите мне всю историю сегодня — или я сейчас отвожу вас домой и умываю руки. — Это был блеф, но она же не могла об этом знать… Она не могла знать, какую власть над ним получила.

— Вы этого не сделаете, — ответила Мэдлин. — И не забывайте: вашу племянницу еще не приняли в школу.

Это заявление взбесило Энтони. Приблизившись к Мэдлин, он процедил сквозь зубы:

— Испортив жизнь Тессе, вы ничего не выиграете, мисс Прескотт. Имейте в виду: если вы скажете миссис Харрис, что я не подхожу на роль опекуна, я опозорю вас в школе, клянусь. Для этого будет достаточно одного слова о вашем отце. Я уж не говорю о вашем присутствии на этой вечеринке. Уверяю вас, вы останетесь без места.