Снова в дураках

- Как ваш отец? - спросил он ее. Нет, он вовсе не ожидал, что старый козел раскаивается в бракосочетании своей единственной дочери с престарелым скупердяем.

- Он умер почти сразу после вашего отца, мистер Дерби. Я сочувствую вашей потере. - Но она и на грамм не выглядела сочувствующей. - Так как вы тогда не вернулись в Англию, я делаю вывод, что вы до последнего времени не знали о его смерти?

Когда это произошло, его поставили в известность.

Просто он не видел в этом причины для возвращения домой. И лишь услышав о смерти лорда Малкастера, Тобиас нанял первое же доступное судно.

Великолепные глаза Женевьевы смотрели на него с раздражением.

- Я уверена, что ваш отец регулярно нанимал частных сыщиков, пытаясь разыскать вас, - едко заметила она.

- Я жил в Индии, - ответил Тобиас, отбрасывая от себя слабое чувство вины.

Его отец был довольно жестким человеком, маскирующимся под джентльмена; а потому со стороны Тобиаса совершенно абсурдно чувствовать какую-либо вину. Он покинул страну после того, как ему было приказано это сделать, причем не однажды.

В этот момент начал подниматься театральный занавес, сигнализируя о начале следующей части истории о бурном браке Отелло. Никто из публики не потрудился взглянуть на красный бархат, предпочитая продолжать наблюдение за ложей Фелтона.

- Мы привлекаем слишком большое внимание, - заметил Фелтон.

Тобиас пожал плечами.

- Меня это не волнует.

- Зато, мне кажется, леди Малкастер несколько смущена таким вниманием, - мягко произнес Фелтон. - К сожалению, сам я не могу покинуть театр, поскольку являюсь одним из спонсоров Уиттера. Может быть вы, мистер Дерби, проводите леди Малкастер домой?

Женевьева вспыхнула.

- Нет!

- Я был бы более чем счастлив сделать это, - спокойно ответил Тобиас, не обращая внимания на ее возражение. - Леди Малкастер?

Он поднялся и протянул ей руку.

Она смерила его взглядом, выпятив пухлую нижнюю губку с явным неодобрением.

- Я не желаю уезжать! - прошипела она ему.

Слабый гул загипнотизированного зрелищем благовоспитанного общества, наблюдавшего за их ложей, угрожал заглушить рокот голоса Отелло, который в данный момент сообщал всему миру, что считает свою жену неверной.

Фелтон наклонился вперед.

- Мне ужасно не нравится, что именно мы обеспечиваем большее развлечение, а не мистер Уиттер, - заметил он. - Вы окажете мне большую услугу, леди Малкастер, если примете эскорт мистера Дерби.

Женевьева прикрыла глаза. Фелтон хочет, чтобы она ушла, и это после того, что с ними произошло? После их поцелуя? Разве он не хочет сам сопровождать ее домой, чтобы в теплой и темной карете обнять ее и... Разве они не были теперь помолвлены? Почему он отсылает ее с другим мужчиной?

- Я навещу вас утром, если смогу, - сказал Фелтон, целуя ей руку.

Женевьева почувствовала, как поцелуй достиг кончиков пальцев на ногах. Она отняла руку и попыталась справиться с глупой улыбкой, расплывающейся по ее лицу. Возможно, Фелтон прав. Она должна вывести этого неотесанного гиганта из театра и вдолбить в его непробиваемую голову, что совсем не заинтересована в их дальнейшем знакомстве.

- Очень хорошо, - сказала она, беря Тобиаса под руку.

Фелтон снова ей улыбнулся, и в его глазах она прочла одобрение. Возможно, демонстрация беспечного равнодушия - вот путь к сердцу Фелтона? Она думала об этом, пока они с Тобиасом выходили из ложи и спускались вниз по лестнице. Может быть, Фелтон хочет иметь жену, которая смотрела бы на мир так же, как и он: с невозмутимой отстраненностью развлекающегося, но ни во что не вмешивающегося человека. Даже несмотря на то, что простое прикосновение его пальцев к ее руке приводило в трепет все ее тело, и на то, что она постоянно украдкой бросала взгляды в его сторону, и на то, что краснела намного чаще, чем ей бы хотелось.

Карета Тобиаса оказалась на зависть роскошной: обитая темно-синим бархатом с серебряной вышивкой. За прошедшие семь лет он, должно быть, преуспел, а ведь был младшим сыном в семье, глава которой проиграл их дом в карты. Женевьева внимательно на него посмотрела и решила, что, пожалуй, нет никакого смысла вспоминать о его прошлом недостойном поведении. В конце концов, это не имело для нее никакого значения. Теперь она принадлежала Фелтону. Ведь он поцеловал ее на глазах у всех.

Даже забавно, насколько эти двое, Фелтон и Тобиас, не похожи друг на друга. Тобиас - дикий мальчишка из юности Женевьевы, казалось, почти не изменился. Он всего лишь несколько подрос. Хотя их семьи не общались, но ее отец часто упоминал его отца, называя того беспутной рыбешкой[7]. Ходили слухи о пристрастии отца Тобиаса к азартным играм, и, по мере того, как подрастали близнецы, распространялись слухи о самих братьях, точнее об их неблаговидном поведении. Будучи ребенком, Женевьева редко встречала этих мальчишек, она лишь изредка видела их, шагающих по деревне, полных жизни и веселья. Собственный отец громогласно проклинал их и называл нахальными щенками. Они смеялись над ним и гордой походкой удалялись прочь, не обращая на него никакого внимания. Только несколько лет спустя Женевьева поняла важность благовоспитанного поведения.

- Вы сказали, что все эти годы провели в Индии, мистер Дерби? - спросила она, снимая с плеч ротонду и кладя ее возле себя на сиденье. В карете было замечательно тепло. - Должно быть, вы были удивлены, вернувшись и найдя своего брата женатым, - сказала она. - Леди Генриетта - прекрасная женщина.

- Очень удивлен, - согласился он.

А ведь он действительно красив, даже с этими его беспорядочными локонами. Она привыкла к гладким волосам Фелтона. Хорошо, что она так сильно увлечена им, иначе могла бы вновь оказаться во власти Тобиаса, подумала Женевьева с некоторым изумлением. То, как он на нее смотрел, являлось полной противоположностью прохладному отношению Фелтона.

- Почему же ваш брат Джайлс не вернулся в Англию вместе с вами? - спросила она.

- У него не было на это причин.

- А у вас были? - спросила Женевьева и внезапно замолчала.

Он смотрел на нее, не отрываясь, и что-то такое было в этом его взгляде.

- Да, - медленно ответил он. - Были.

- Гм, - сказала Женевьева, пытаясь придумать другую тему для беседы. - Что же вы делали все эти годы в Индии? - наконец спросила она.

- Зарабатывал состояние, - ответил он, все еще не отрывая от нее глаз.

- О?! - Она изо всех сил пыталась, но так и не смогла ничего придумать в ответ на это заявление. - Как удачно.

- Я планирую жениться, - сказал он ничем непримечательным голосом. - Теперь я в состоянии содержать и жену, и детей.

- Превосходная мысль! Могу представить вас нескольким прекрасным молодым женщинам.

Внезапно Женевьева поняла в чем дело. Тобиас заработал состояние и теперь желал искупить свое отвратительное поведение семилетней давности. Он решил использовать ее, чтобы успокоить свою совесть, но, к сожалению, она была недоступна. Женевьеве пришлось прикусить губу, чтобы не улыбнуться.

- Правда-правда, - добавила она, - у меня появилось много друзей, и я вас им представлю.

- Но я уже знаю вас, - тихо произнес Тобиас. Внезапно он оказался сидящим рядом с ней, а не напротив, как было в вначале поездки. - Не так ли, Женевьева? Я хочу сказать, что знаю вас, вы понимаете?

Она покраснела и отодвинулась.

- Нет никакой необходимости быть... быть дерзким! - воскликнула она.

- Это была простая констатация факта, - ответил он, и что-то в его глазах заставило промелькнуть в ее памяти бесстыдные воспоминания.

- Лорд Фелтон и я, вероятно, поженимся, - быстро проговорила она.

- Вероятно? - Теперь он не только сидел непозволительно близко, но и начал поглаживать голую кожу ее руки своим пальцем. - Какая странная неуверенность в вашей помолвке. Так вы помолвлены или нет, Женевьева? В конце концов, Фелтон поцеловал вас перед чрезвычайно заинтересованным собранием. Фактически, перед целым театром.

[7]

в оригинале "a loose fish" - свободная рыба = сумевшая освободиться из сети; применительно к человеку это означает, что тот живет, отбросив моральные принципы.